Тайная академия слуг - Ким Иын
Однако в глубине души Хан Соджон не могла избавиться от гнетущего беспокойства: внутри нее словно поднимался черный дым. Когда она не могла уснуть, то выходила в переулок, прислонялась к стене и тяжело вздыхала, съежившись. Ее хрупкие плечи тряслись в темноте. В такие моменты сладкие мечты о счастливом будущем мгновенно растворялись во мгле.
Причина ее беспокойства могла быть лишь одна. Чон Гымхи.
Ее требование к Хан Соджон было неизменным: воздействуй на Ли Джинука так, чтобы Чон Ихва была устранена. Конечно, Соджон сама тоже считала, что Чон Ихва должна оставить пост, – она ведь своими глазами видела, что та натворила. Но одно дело оставить пост по своей воле, а другое – быть устраненной… Это был тот самый способ разрешения проблем, практикуемый Академией, – и Соджон не хотела бы к нему прибегать. К тому же она даже не могла представить, как это событие изменит ее судьбу.
Хоть Соджон и сидела на мягкой подушке, которой ее обеспечила Академия, и снова обрела шанс мечтать о прекрасном будущем, сама мысль о том, чтобы избавиться от Чон Ихва таким образом, вызывала у нее отвращение. Разумеется, она не могла заставить Ли Джинука пойти на это. Более того, сильно сомневалась в том, что может как-то воздействовать на него, как в это верила Чон Гымхи. Неужели он сможет убить свою хозяйку просто потому что Хан Соджон попросит? С чего бы? Попроси она его об этом, он посмотрит на нее как на умалишенную и прыснет со смеху – так Соджон представляла себе эту сцену.
* * *
– М-да… – Чон Гымхи усмехнулась, услышав слова Хан Соджон. – И как это ты, такая наивная, вообще смогла закончить Академию?
Когда Соджон сказала, что Ли Джинук не станет ее слушать, Гымхи посмотрела на нее с сарказмом. Эти слова дались девушке после долгих раздумий – она произнесла их почти умоляюще, пытаясь упросить Гымхи отказаться от своего. Она не хотела, чтобы ее втягивали в противостояние между Чон Ихва и Чон Гымхи. Она только-только оставила позади болезненное прошлое и вступила на путь к счастливому, ничем не омраченному будущему. Но ее беспокоило то, что, ввяжись она в эти дела людей из своего тоже, по сути, прошлого, – и ей не вырваться, ее будущее будет разрушено.
– Что ж, а если я попробую уничтожить Кан Чжунсока?
– Оставьте в покое моего мужчину. Иначе вам не поздоровится.
Чон Гымхи подошла вплотную и пристально посмотрела на нее.
– Твоего мужчину?.. Я смотрю, ты по-настоящему привязалась к нему. Я думала, ты такая же, как я, но, похоже, ошиблась… Ты не собираешься возвращаться к прежней жизни, да? Тогда я забираю свои слова обратно. О том, что позволю тебе снова стать собой, настоящей Хан Соджон. Что ж, так даже лучше.
По лицу Соджон пробежала тень тревоги – Чон Гымхи лишь усмехнулась на ее реакцию.
И вот что произошло дальше.
Злополучный курорт в Янъяне стал началом всех бед. Это был новый амбициозный проект, который Чон Гымхи активно продвигала как площадку для своего дальнейшего роста. Она поручила его реализацию компании Кан Чжунсока. Строительство только началось – был заложен фундамент, начали возводить каркас. Хан Соджон пару раз ездила в Янъян вместе с Кан Чжунсоком в качестве персонального ассистента. Курорт, спроектированный архитектором с мировым именем, был не менее важен и для самого Чжунсока, ибо позволил бы вывести его компанию на новый уровень. По сути, именно из-за этого он и появился на вечеринке, которую устраивала Чон Гымхи.
Но вдруг разлетелся слух, будто Кан Чжунсока заподозрили в мошенничестве при заключении контракта и присвоении крупных средств из бюджета проекта.
Кто-то передал соответствующую информацию в прокуратуру, и там сразу же зашевелились. Услышав об этом, Кан Чжунсок стиснул зубы, а затем с силой ударил кулаком по столу. Обычно он сохранял хладнокровие, но в этот раз все было иначе. Независимо от того, правда это или нет, как только прокуратура начнет копать, проекту будет нанесен серьезный ущерб. Компания, чей успех строился на прозрачности и доверии, могла понести огромные потери. Стоит этому случиться, как застопорятся проекты по строительству домов в новых городах-спутниках. В бизнесе одно-единственное событие влечет за собой большие перемены: если удастся разогнаться, можно взлететь без преград, но стоит появиться лишь маленькой трещине на фасаде – и она вмиг разрастется и обрушит здание.
Хан Соджон впервые видела Кан Чжунсока в таком бешенстве. И тогда она поняла: это все из-за нее. Точнее, из-за Чон Гымхи, прибегнувшей к такому способу, потому что Хан Соджон отказалась выполнять ее требование. У нее не было другого выхода – нужно было срочно встретиться с Чон Гымхи.
– Кан Чжунсок – это «цель». Всего лишь твоя взлетная полоса, по которой ты разгонишься и взлетишь. А ты тратишь на него свои чувства и эмоции… В будущем твоя искренняя привязанность может быть использована против тебя же. Что будет с тобой, если я уничтожу Кан Чжунсока? Тогда и твоя душа уничтожится вместе с ним. Да и будущее – взлетной полосы-то больше не будет… Все для тебя будет кончено – и как ты будешь жить после этого?
Хан Соджон посмотрела на Чон Гымхи с ненавистью. Когда-то она казалась ей великим человеком, который преодолел прошлое, справился с самим собой и завоевал будущее. Но теперь все было иначе. Она превращалась в монстра у нее на глазах.
– Ну, не смотри на меня таким страшным взглядом. Эта старуха в подземелье собирается унести с собой всю бесценную информацию, собиравшуюся в течение многих лет. Нельзя этого допустить – нужно успеть прибрать ее к рукам. Ты вообще понимаешь, насколько безгранична сила того, кто владеет этой информацией? С ней можно изменить мир. Это моя миссия. А для этого нужна еще большая сила.
Каких высот стремилась достичь Чон Гымхи? Ее цель – вся Корея? Хочет изменить мир в правильном направлении? Называет это своей миссией? Разве этими якобы благими намерениями Гымхи не прикрывает обыкновенную жажду власти? И ради этой жажды она готова устранить Чон Ихва, человека, который буквально взрастил и воспитал ее…
– Выбирай. Судьба Кан
