Крестные матери - Камилл Обре
Пиппа открыла дверь умывальной. Бедная Николь послушно лежала на полу с шарфом вокруг рта, а по лицу у нее струились слезы.
– Все хорошо, милая, – прошептала Пиппа, снимая шарф и отбрасывая его в сторону. – Плохой человек мертв. Но у него нехороший вид. Поэтому почему бы тебе не подождать здесь, пока его не унесут?
– Нет, – неожиданно возразила Николь. – Я хочу его увидеть.
– Поверь мне, этого лучше не делать, – покачала головой Пиппа. – Его вид будет вечно преследовать тебя.
Николь посмотрела ей прямо в глаза:
– Мне нужно самой убедиться, что он и правда мертв.
Едва переступив порог дома, Петрина услышала, как зазвонил телефон. Это был Крис. Он звонил из ее магазина и сообщил ей об ограблении.
– Дело в том, что Пиппа убила человека, – прямо сказал Крис. – Это Серджио Периколо. С ее стороны это было самозащитой. Он искал Марио и угрожал Николь ножом. Пиппа хотела позвонить своему другу из полиции Джорджу. Но я знаю несколько людей из Бруклина, которые вывозят мусор. За определенную сумму и без лишних вопросов они избавятся от тела, и никто никогда ничего не узнает. Пистолет невозможно отследить, так что он может принадлежать кому угодно. От него я тоже могу избавиться. Пиппа просила спросить тебя, что делать. Что нам делать, тетя Петрина?
Петрина на мгновение была готова поддаться искушению. Но потом ответила:
– Скажи Пиппе, пусть позвонит Джорджу. Он знает, что делать, чтобы защитить ее. Просто убеди мою дочь, чтобы она не переставая повторяла одно и то же слово: «самозащита». И пусть не упоминает о том, что знала Периколо. Это был просто грабитель, вломившийся в магазин. Понятно? Я скоро буду. – Она побежала к двери.
Приехав в городок, Петрина обнаружила, что улица перекрыта кордоном полиции, так что ей пришлось оставить машину за квартал от магазина. Оставшуюся часть пути она пробежала бегом. Возле магазина женщина услышала, как один из дежурных полицейских сказал другому, что Джордж сегодня – герой дня.
– Он вовремя успел – просто проходил мимо в свой выходной, чтобы выпить кофе неподалеку, и увидел, что в магазин вломился вор, – говорил полицейский. – Так что Джордж напал на грабителя и в итоге застрелил из его же пистолета.
– Повезло девушке, которая работала в магазине, что он проходил мимо! – подал голос его собеседник.
Оглядевшись, Петрина поймала взгляд Джорджа. Они обменялись понимающим кивком. В ее глазах светилась безмерная благодарность.
Затем мать поспешила внутрь, чтобы обнять дочь.
Глава 33
Нью-Йорк, октябрь 1957 года
В один из дней под конец октября, ближе к вечеру, Марио отправился в больницу на операцию. Он возмущенно ворчал, что для того, чтобы пройти необходимую подготовку и выполнить предписанные процедуры, ему придется пробыть в клинике на день дольше. Но Филомена смогла его быстро успокоить.
Впервые после приезда в Америку она обнаружила, что осталась в особняке на Гринвич-Виллидж совершенно одна. Люси с мужем были на своем первом совместном отдыхе в Калифорнии, где Фрэнки хотел осмотреть несколько виноградников, которые собирался купить, но у них оставалось время и на себя. Их дочь Джемма, которая все еще жила в особняке родителей в городе и ела в главном доме вместе с Филоменой, еще не вернулась с работы, а остальные члены семьи, а также кухарка и горничная находились в Мамаронеке и готовились к свадьбе Петрины.
Однако одиночество не беспокоило Филомену – у нее оставалось множество дел. Поскольку ее дочь Тереза теперь посещала школу в Уэстчестере, Марио и Филомена решили, что в будние дни во время учебного года будут жить там. Для этого требовалось перевезти часть вещей в их загородный дом, рядом с Петриной и Эми, который до сей поры сдавался одному кинопродюсеру, но срок аренды уже истек. Назавтра Эми обещала вместе с Крисом помочь Филомене с переездом.
Так что сегодня Филомена ходила из комнаты в комнату, слушая, как эхом отдаются ее шаги, и проверяла свой список, укладывая вещи таким образом, чтобы в понедельник грузчики смогли без проблем их забрать. Бо́льшую часть мебели накрыли чехлами, а все остальное хранилось в больших пронумерованных контейнерах. Китайский фарфор и столовое серебро Тессы были тщательно уложены и заперты в сундук.
Филомена вошла в столовую, вспоминая, как в первый раз попала в этот дом, где огненный осенний закат кидал косые сияющие лучи на полированный паркет. И сегодня она ощущала в этих тихих комнатах присутствие Джанни и Тессы. Интересно, узнала ли Тесса на небесах о том, что угроза, исходившая от ее убийц, благодаря Пиппе наконец-то устранена. Ей казалось, что она слышит голос свекрови: «Да, но какой ценой? Когда же мои внуки окончательно освободятся от ужасов старших поколений?»
Филомена обсуждала это с крестными матерями.
«Но Пиппа больше не боится, – задумчиво сказала Петрина. – Она говорит, что после того случая впервые со дня гибели Тессы спокойно проспала всю ночь. Она говорит, что больше ей не нужно беспокоиться о „мужчинах с оружием“».
«Но как все это перенесла Николь?» – спросила Филомена, беспокоясь о своей чувствительной одаренной крестнице.
Ограбление сблизило Эми и Николь, но они стали более сдержанными.
«Она была бледна как привидение, когда вернулась из ювелирного магазина, – признала Эми. – Поначалу она почти не могла ни есть, ни спать! Но мы провели вместе много времени. Сейчас с ней все хорошо. Она больше не хочет об этом говорить и утверждает, что все осталось в прошлом. Еще она очень рада, что ходит в школу вместе с Терезой».
Филомена, не очень-то поверив в эту светлую сказку и пристально посмотрев на Эми, сказала:
«Когда-нибудь нам нужно будет рассказать Николь о нашей семье и почему в нашей жизни появились братья Периколо, чтобы она поняла, что же произошло в ювелирном магазине и почему на нее напали».
«Когда-нибудь – да, – быстро согласилась Эми. – Если она нас спросит. Но не сейчас. Николь выкинула это из головы, и так будет лучше для ее здоровья. Она просто хочет, чтобы все вернулось на круги своя».
Таким образом, хотя бы внешне, жизнь успокоилась и более или менее вернулась в привычную колею.
– Разумеется, семье больше ничего не угрожает, – произнесла Филомена, будто горячо молилась духам предков, чье присутствие ощутила в доме.
Но сейчас,
