Крестные матери - Камилл Обре
– Господи, это же он! – пораженно прошептала Филомена.
Главный Палач, когда-то возглавлявший «Корпорацию убийств» из кондитерского магазина в Бруклине, недавно вошел в мир крупных гангстеров. Теперь он стал боссом одной из Пяти Семей – после зловещего исчезновения своего предшественника. Тело так и не нашли.
Альберт Анастазия был не из тех людей, которых можно заставить ждать. Он поманил Филомену пальцем, и она, неохотно открыв дверь, вышла во внутренний дворик. Она чувствовала, что этот человек, просто стоя во дворе, может напугать даже самого отчаянного храбреца.
– Как родные? – спросил он резко, будто даже обыкновенную вежливость можно было превратить в оружие.
– С ними все хорошо, – с опаской ответила Филомена, ощутив угрозу, скрытую в вопросе.
Он задумчиво курил сигарету и рассматривал ее, будто размышляя, можно ли ей доверять.
– Ты ведь не американка. Откуда ты? – спросил он.
Филомена решила, что ей лучше придерживаться старой легенды о происхождении Розамарии – той истории, которую она рассказала Тессе, а та поведала всем знакомым.
– Из Тропеи, – был ее ответ.
В первый раз за все время Анастазия улыбнулся. Филомена не была уверена, что это к добру, но он произнес:
– Тропея? Ха. И я оттуда же. Там нет ничего, по чему можно скучать, не правда ли? – Он прищурился, будто сам вопрос был своего рода проверкой.
Филомене показалось, что вместо нее ответила Розамария:
– Красивое синее море. И превосходный красный лук, такой сладкий, что из него даже делают мороженое.
Он кивнул, а она вздрогнула, когда осенний ветер зашуршал листьями.
– Становится прохладно, – заметил он. – Войдем-ка в дом. – Он последовал за ней внутрь, где в каждой комнате были сложены упакованные коробки. – Тебя не было в ту ночь, когда твоя семья попросила меня об одолжении, – сказал он резко.
Она с ужасом ждала продолжения.
– Им не требовалась помощь, чтобы убить, – продолжил он. – Им необходимо было просто избавиться от тела, чтобы его никогда не нашли. Для этого нужно знать, как расчленить тело. Как правильно вскрыть желудок и легкие, чтобы они не наполнились воздухом и не всплыли на поверхность, где их могут найти рыбаки.
Филомена почувствовала, будто все ее нутро сковало льдом. Каким-то образом она всегда знала, что из-за Эми этот инцидент породил призрак, который не умрет так легко.
– Я сегодня проиграл на скачках, – довольно бесцеремонно заявил Анастазия. – И, честно говоря, крупно проиграл. Мне сказали, что ты оплачиваешь долги у моего букмекера.
Филомена задержала дыхание. Имя Анастазии никогда прямо не всплывало в гроссбухе. Она сказала немногим из оставшихся на связи букмекеров не брать новых клиентов. Но, разумеется, никто не мог отказать этому человеку; вполне возможно, что они приняли его ставки. До нее и правда доходили слухи о его крупных проигрышах на скачках и что из-за этого характер Анастазии испортился еще больше, если это вообще было возможно.
– Так что ты можешь сделать мне одолжение, – ухмыльнулся Анастазия, выдыхая сигаретный дым ей в лицо, – и списать мой долг.
– Разумеется, – с облегчением откликнулась Филомена. – Считайте, что он закрыт.
– И… я хотел бы видеть ту знаменитую книгу, которой ты владеешь. Каждый о ней знает. Ты можешь дать мне «попробовать» ее на вкус, пока этот сосунок Дженовезе не наложил на нее свои грязные лапы.
Филомена быстро оценила ситуацию. Она подумывала о том, чтобы наконец продать гроссбух Тессы кому-нибудь, кто сможет заняться управлением оставшимися в нем ссудами. Но очевидно, что Анастазия не собирался предлагать ее купить. Ему хотелось «попробовать», то есть, увидев гроссбух, он, скорее всего, попросит внушительную еженедельную долю прибыли.
Филомене хотелось просто отдать ему гроссбух и разом покончить с отношениями. Но ей все еще нужно было платить дань боссам через Стролло – деньги шли устрашающему мистеру Дженовезе, который подмял под себя территорию Костелло. Команда Стролло, под контролем которой находился Гринвич-Виллидж, уже и так увеличила свою долю. Кроме того, два процента от прибыли она платила Сэлу, и еженедельную сумму забирал Доменико, чтобы отдать полиции. Так что она просто не могла себе позволить платить дань от книги двум боссам сразу.
Анастазия, похоже, изучал выражение ее лица, потому что заметил:
– И не пытайся снова бежать с жалобами к мистеру Костелло, как в прошлый раз. Теперь о́н обращается ко мне за советом.
– Да, я поняла, что мистер Костелло ушел на покой, поэтому Стролло сейчас собирает деньги для Дженовезе, – кивнула Филомена, чтобы потянуть время.
Но следующей фразой Анастазия ее удивил.
– А это мы еще посмотрим, – загадочно заявил он.
Ей осталось гадать, значило ли это, что Костелло планировал вернуться, чтобы сбросить Дженовезе и восстановить контроль над территорией. Но Анастазия сказал только:
– Давай-ка взглянем на книгу.
– Разумеется, синьор. Но у меня ее нет. Я положила ее в банковский сейф, – ответила она и, показав рукой на коробки, продолжила: – Мы собираемся переезжать, поэтому я не хотела, чтобы она оставалась дома, пока тут будут сновать грузчики. Это небезопасно.
Должно быть, он ей поверил, потому что еще не убил за то, что она ему солгала.
– Женщины! – фыркнул он. – Они никогда не ведут дела так, как следует. – Затем его взгляд упал на одну из коробок с вещами Терезы. Сверху лежала таинственная музыкальная шкатулка с маленькой каруселью на крышке. Анастазия поднял ее, завел и смотрел, как пони кружатся под музыку. – Хорошая игрушка, правда? Твоей дочке Терезе она понравилась?
Филомена попыталась не показать виду, как испугалась, когда этот человек произнес имя ее дочери. Теперь понятно, почему этот подарок всегда вызывал у нее тревогу.
– Тереза была в восторге, – постаралась спокойно ответить она. – Но мы не нашли карточки от отправителя подарка. Поэтому у нас не было возможности должным образом поблагодарить его.
– У всех детей должны быть хорошие игрушки, ты согласна? – спросил он со странной печалью в голосе. Положив на место шкатулку, он вернулся к задней двери, выглянул наружу и снова вышел во двор. – Хорошо. Тогда ты принесешь мне книгу завтра, – сказал он строго, последний раз затянувшись сигаретой, а потом бросил окурок
