Операция спасения - Сергей Иванович Зверев
Пятнадцать минут — вещь условная в ситуации, когда ни у кого из отряда нет часов, кроме командира. Он сумел сохранить их, старательно заводил каждое утро и берег от воды и пыли. Сейчас пришлось отдать часы Зое, потому что опыт командира, опыт пограничника помогал чувствовать время автоматически. Инженеры и Игорь собрались возле Романчука. Начал моросить дождь, но всем было жарко от предчувствия схватки с врагом. Лещенко и Сеньке предстояло снять часового. Николай был все же медлительным человеком, хотя и сильным, основательным в движениях. Но Бурсак моложе, шустрый весельчак, да и в схватках он уже себя показал. Этот не подведет. А если что-то пойдет не так, то Лещенко поможет другу. Только лучше бы не пришлось помогать. Если на этом этапе что-то пойдет не так, считай, что операция провалена.
Их четверо, четыре автомата. А в доме должно быть не больше девяти немцев. Что такое девять врагов, не готовых к бою, не ожидающих нападения? Это меньше чем два врага на одного партизана. Хорошая арифметика, только в бою случается всякое, и не всегда все так просто. Скрипнули колеса, и первая подвода двинулась в сторону хутора. Инженеры, подняв воротники шинелей, сидели в телеге, нахохлившись под моросящим дождем. Вполне оправданна их поза из-за дождя. «Это нам на руку», — подумал пограничник. Он и его сын сидели на второй телеге и держались в нескольких метрах позади первой подводы.
Нервы были напряжены до предела. «А ведь это только я нервничаю, — вдруг подумал Романчук. — И Игорь сидит рядом спокойно. У него даже азарт какой-то. Так бывает, когда все идет по плану. Но часто азарт сменяется паникой, когда удача изменяет и планы рушатся. А инженеры наши молодцы. Храбрые ребята. Еще в лагере поняли, что терять больше нечего. Или мы, или фашисты. Сейчас мы им покажем, кто храбрее и за кем правда! А не получится, так хоть умрем с честью!» И от этой мысли на душе сразу стало как-то легче и проще.
Телега с инженерами медленно двигалась к часовому, который стоял под навесом, засунув руки в карманы. Немец что-то крикнул седокам, чуть приплясывая под навесом, явно пытаясь согреться. Сенька махнул ему рукой каким-то неопределенным жестом, но, видимо, не поняв вопроса, как-то попал в тему, и часовой засмеялся, все еще не понимая, что в телеге не свои. Телега поравнялась с навесом, от часового она была всего в двух метрах. И тогда Сенька прыгнул. Это было как на соревнованиях по гимнастике на заставе, которые проводились по воскресеньям. Сенька в прыжке освободил руку с зажатой в ней заточкой и упал на часового, свалив его с ног своим телом. Наверное, он с самого начала планировал такой прыжок. Потому что никакого взмаха рукой, никакого удара. Падая на немца, Бурсак направил ему в грудь свое самодельное оружие и рухнул сверху всем телом. Железо вошло в грудную клетку с хрустом, сразу и глубоко. Немец не издал ни звука, потому что Сенька зажал ему рукой рот.
Вот уже и Лещенко соскочил с телеги. Пограничник шлепнул сына по руке, и тот, сунув в рот два пальца, издал два коротких звонких свиста. Так, как он свистел, гоняя до войны голубей в своем поселке. Не прошло и пяти секунд, как за домом со стороны леса хлопнул один-единственный пистолетный выстрел. Капитан с сыном спрыгнули с телеги с автоматами на изготовку. Теперь только вперед. Выстрел слишком близко, чтобы немцы в доме не могли его расслышать, понять. До двери было далеко, когда она неожиданно открылась и на пороге возник крепкий рыжий ефрейтор в распахнутом кителе и с автоматом в руке. Наверняка услышал выстрел и как исправный, но недалекий служака пошел выяснять, что там произошло.
Ближе всех к двери был Лещенко. Он уже готовился взбежать по ступеням под небольшой козырек, где находилась входная дверь, когда эта дверь перед ним сама распахнулась. Немец вскрикнул от неожиданности. Единственное, что он успел сделать, отшатнувшись назад в дверной проем, это попытаться закрыться автоматом от нападавшего. Николай не раздумывая нанес удар заточкой сбоку немцу между ребрами. Тот заревел, как раненый медведь, и они вместе с инженером повалились назад, покатились по ступеням вниз. Романчук стиснул зубы и первым бросился к двери.
И все-таки здесь были сени. Большое пространство перед дверью в жилое помещение. Это было очень кстати, это заглушило звук с улицы для тех, кто находился в доме. И пограничник рывком открыл дверь, вбежал в дом и сразу сделал шаг влево, оставляя место следующему. Он увидел большой стол, на котором были составлены недавно вымытые котелки, кружки, железные тарелки и ложки. За столом двое солдат чистили винтовки, повар возился с картошкой, ему помогал еще один солдат, а дальше в комнате на матрацах сидели, лежали еще несколько солдат. Справа от них козлы для винтовок и автоматов, вешалка для шинелей…
Все это Романчук отметил, бросив один лишь взгляд. Палец сам нажал на спусковой крючок автомата. Первыми упали от пуль повар и его помощник. Они были самыми опасными, потому что находились ближе других. Игорь, забежавший следом, открыл огонь почти не целясь, просто в дальнюю часть дома, где видел немцев. Кто-то закричал, падая, кто-то вскочил и нарвался на пулю. Но тут же в дверном проеме появился Бурсак. Он плечом оттолкнул с дороги Игоря, который замешкался или растерялся и не отошел в сторону, как они и планировали при подготовке операции. Сенька стрелял совсем по-другому! Он просто выкосил всех, кто находился поблизости от оружия, свалил длинной очередью человека три. Еще несколько очередей — и все было кончено.
Когда в дом вбежал Лещенко, он только присвистнул, оглядывая побоище. Пограничник пошел через комнату в дальний угол. Один из немцев застонал и шевельнулся. Короткая очередь в три патрона мгновенно успокоила его. Добить пришлось еще двоих, остальные были мертвы. Никакой рации у немцев не было. В воздухе расползался запах крови. «Сейчас Игорю станет плохо», — подумал отец и приказал:
— Игорь, Сеня, быстро на улицу! Зою сюда, и посмотрите, не видно ли лейтенанта?
Когда ребята ушли выполнять приказ, Романчук и Лещенко расстелили на столе немецкую шинель и стали бросать на нее подсумки с автоматными обоймами, еще один пистолет в кобуре с запасной обоймой. Лещенко присвистнул и показал командиру висевший на вешалке брезентовый армейский мешок с тремя ручными гранатами на деревянных ручках. Ящик с ружейными патронами они трогать не стали, а вот другой, поменьше, в котором
