Синдром усталости - Владимир Николаевич Моргунов

— Некоторые генерал-майоры не думают в унисон с тобой.

— Какие еще генерал-майоры? — Беклемишев сдвинул густые черные брови.

— Из спецслужб, Кирюша, из спецслужб. Так вот, воздействие такого рода и есть путь второй.

— Хорошо, а третий?

— Третий? — Липницкий почесал в затылке. — Ты про психотронный генератор слышал?

— Слышать-то слышал, но ведь во всех материалах, которые мне встречались, гораздо больше домыслов и туманных намеков. Скорее всего психотронный генератор, если он в принципе может быть создан — дело будущего.

— И опять-таки, должен я заметить, Кирилл, что это — твое субъективное мнение. Ты уж извини, старик, но оно отличается от действительного состояния дел.

— Ладно, признаю, что я здорово отстал от новинок передовой науки, не очень слежу. Но так уж я устроен, что верю только вещам, которые, так сказать, пощупать можно.

— Хм, пощупать, говоришь? — покачал головой Липницкий… — Ладно, получишь ты такую возможность. Да-да, не удивляйся. Скоро ты убедишься в том, что людям — всем и тебе в том числе мутили мозги не только вот этим зельем. А сейчас давай-ка мы выпьем его за упокой души раба Божьего Вениамина.

Он налил в стаканы водки чуть больше половины объема, хлопнул очередную порцию, даже не поморщившись, окунул кусок черного хлеба в чеснок с солью и стал жевать, сосредоточенно о чем-то размышляя.

***

— Гамарджоба, Тенгиз.

— Здравствуй, это кто говорит?

— Либо богатым буду, либо ты стал уж очень важным человеком, что старых друзей не узнаешь.

— Кирилл, ты?!

— Я, Тенгизик, я, — шумно выдохнул Беклемишев. — Про дела твои не спрашиваю, но не переживай, у меня они примерно в таком же состоянии. Просьба у меня к тебе Тенгиз.

— Всегда готов помочь, Кирюша. Для тебя — все, что угодно.

— Все, что угодно, это вряд ли. Хотя мое дело, пожалуй, не очень много до этой категории не дотягивает. Короче, Тенгизик, профигурировали здесь недавно два типа. Сотворили они, скажем так, очень крупную “мокруху”. Но их видели, удалось создать нечто вроде фоторобота. И очень эти двое на грузин похожи.

— Грузин из Грузии или грузин из Москвы?

— Существенное, конечно, замечание, Тенгиз. Скорее всего, что из Грузии, по Москве уже искали. Будет очень неплохо, если ты там у себя “прокачаешь” эти физиономии по всем возможным каналам. Факс мы тебе готовы передать, по своей линии. Существует, конечно, вероятность, что где-то там у вас передачу могут “слизать”, но да это не очень страшно.

— Об этом не беспокойся, — заверил его Гвирия.

Он продиктовал номер факса, и минут через десять — как раз столько понадобилось Беклемишеву, чтобы перейти Липницкому в другую комнату, и сообщить, что связь с полковником информационно-разведывательной службы Грузии Тенгизом Гвирия налажена — изображения двоих киллеров, преобразившись в электрические сигналы, полетели по кабелям на расстояние в несколько тысяч километров.

Еще через несколько минут Беклемишев еще раз позвонил Гвирии.

— Все в порядке, — услышал он в трубке голос Тенгиза. — Они и в самом деле похожи на грузин. Можно сказать, наш стол получил подарок от вашего стола, ждите теперь ответный.

Ответ от Тенгиза пришел невероятно быстро — часа через три после того, как ему был послан факс.

— Мы здесь тоже кое-что можем, — сказал он, позвонив по номеру телефона, который ему оставили, и утрируя грузинский акцент. — Готовьтесь принять факс. Текст там набирала одна очень симпатичная девушка, и она, возможно, не очень хорошо разбирается в русской грамматике. Так что заранее должен извиниться за ошибки.

Пошел факс: фотографии, как положено — фас и профиль.

Просто удивительно, до чего тот фоторобот, или рисунки, сделанные по памяти неизвестным художником, оказались похожими на оригиналы. Наверняка там. в Грузии, коллегам полковника Гвирии не пришлось вести поиск слишком уж долго, хотя и неизвестно, какой метод они избрали.

В тексте практически не было ошибок, так что Тенгиз явно оказался преувеличенно строгим к той неизвестной симпатичной девушке.

Итак, Дурмешхан Толаберидзе, 1956 года рождения, уроженец города Кутаиси, неоднократно судимый. Статьи — по нарастающей: хулиганство, вооруженное ограбление, бандитизм. За последнее преступление отбыл всего год срока, бежал из мест заключения. Побег случился в конце девяносто второго. Толаберидзе, во всей видимости, не прятался в горных ущельях, а благополучно нашел приют в грузинской общине в Москве или другом российском городе.

Второй, Зураб Кокачишвили, 1956 года рождения, тбилисец, судим всего один раз, да и статья для Грузии просто смешная: за угон автомобиля. Нет, это парень явно поумнее своего напарника. Вот, умница Тенгиз, не даром в его досье сведения о том, что Кокачишвили один раз был под следствием — дело об убийстве, а в другой раз проходил свидетелем по делу о похищении с требованием выкупа. Проворный, ловкий молодой человек, и лицо у него интеллигентное, с тонкими, выразительными чертами — с первого взгляда трудно зачислить его в преступники.

— Хм, — Липницкий повертел в руках карточки. — Господа киллера, кем вы были вчера? Что они делают здесь, в Москве? И почему пошли на убийство сотрудников министерства безопасности? Да еще тех, которые никакой стороной к ним касаться не могли?

— Они могли просто и не знать, что идут убивать сотрудников министерства безопасности, — резонно предположил Беклемишев. — Они ведь шли расстреливать фирму, спрятавшуюся под вывеской НИИ. Им могли сказать, что фирма эта здорово “вставила” своих деловых партнеров, что будущие жертвы никак не отреагировали на десятое самое серьезное предупреждение и зажилили должок. Да и вообще — зачем киллеру знать, кого он будет “мочить”? Несколько тысяч долларов на рыло, и вперед. Они все очень неплохо просчитали, выбрали удачное время и скорее всего остались бы незамеченными, если бы не одно обстоятельство, которого они в принципе и не могли учесть. Ну, да профессия киллера как раз и предполагает такого рода неприятные неожиданности — посему надо искать очень далеко, возможно, за океаном.

— Но все же мы бросим кость ментам, — сказал Липницкий. — Дадим им досье. А вдруг они случайно набредут на их следы.

— Ого! — покачал головой Ожогин, увидев фото Толаберидзе и Кокачишвили с кратким описанием их “подвигов”. — Оперативность господ чекистов — на грани фантастики, как выражались в годы моего счастливого детства. Надо будет еще раз навестить Кряжева и показать ему снимки.

Кряжев сразу опознал мужчин, которые входили в НИИ социологических исследований вечером шестого декабря.

Что же, это была неожиданная удача, просто фантастическая удача.

— Тепереча ваш выход, милорд, — Ожогин, находясь в своем кабинете с майором Карповым, сделал реверанс, изгибая и выворачивая в разные стороны свое длинное худое тело.

— Да уж известное дело, — как дерьмо разгребать, так