Моя новая сестра - Клэр Дуглас

У меня возникает внезапное желание впечатать его головой в стену.

– Что ты за человек, Бен?

Он смотрит на меня, его лицо темнеет, и я боюсь, что зашла слишком далеко.

Беатриса поглаживает его по руке.

– Аби, – произносит она, – Бен действительно раскаивается. У него был сильный стресс…

Я закатываю глаза, мой желудок сводит от одной мысли о том, что они вместе.

– Ты можешь простить его, Би. Но я не могу.

Он смотрит на меня, из его взгляда уходит всякая теплота.

– Я не могу заставить тебя простить меня, Аби. Но я раскаиваюсь. Какова бы ни была цена этому…

Я хочу сказать, что цена этому – ломаный грош. Но не хочу. Бросив последний взгляд в мою сторону, Бен удаляется в коридор, и я вижу, как он сворачивает на лестницу, ведущую в подвальную кухню. Я знаю, что больше никогда его не увижу.

– Твои вещи здесь, Аби, – сообщает Беатриса тихим голосом. Я вижу груду коробок, сложенных у радиатора, и представляю, как Беатриса и Бен освобождают мою комнату, избавляясь от всех свидетельств того, что я когда-либо здесь жила.

Беатриса помогает мне донести коробки до машины. Отец выскакивает из автомобиля, когда видит, что мы приближаемся.

– Все в порядке? – спрашивает он меня. Я слабо улыбаюсь и киваю, передавая ему коробку, которую он кладет в багажник.

После того как мы укладываем в машину все коробки, я задерживаюсь у пассажирской двери. Я беспокоюсь за Беатрису.

– С тобой все будет в порядке, Би?

– Конечно. – Она широко улыбается и обнимает меня, я чувствую запах яблочного шампуня от ее волос и стирального порошка с ароматом пармской фиалки от ее платья. – Спасибо за все, что ты сделала прошлой ночью. Я никогда этого не забуду, – тихо говорит она.

Папа, поняв, что это девичий разговор, усаживается обратно на водительское сиденье.

– Прогони его, – уговариваю я. – Он тебе не нужен, Би.

– Ты же знаешь, что нужен, – возражает она, отстраняясь от меня. – Пожалуйста, пообещай мне одну вещь, Аби. Прошу тебя, никому не рассказывай о нас.

Я смотрю на свои ноги, обутые в кроссовки.

– Ния знает.

– И больше никто?

– Я больше никому не скажу. Обещаю. – Я поднимаю голову и смотрю на нее. – Но я просто не понимаю, зачем ты это делаешь.

– Думаю, понимаешь, – парирует она, ее глаза сверкают. – Он мой близнец, он – вторая половина меня, Аби. И ему нужна помощь. Ты ведь знаешь это, правда? Я хочу помочь ему выздороветь.

Она поворачивается, чтобы уйти, но я хватаю ее за руку.

– Беатриса, я должна сказать тебе одну вещь. Я не была с тобой до конца честна. Я… я тоже ревновала. К вашим отношениям. Я несколько раз пыталась спровоцировать конфликт, говорила Бену, что ты прячешь мои антидепрессанты… Я хотела, чтобы он… не знаю… защищал меня, верил мне.

– Ш-ш-ш, Аби. Я понимаю. – Она стоит на обочине в туфлях с леопардовым принтом, мягкий хлопковый подол платья задевает ее колени, а солнце бросает слабый свет на ее лицо и играет бликами в ее светлых волосах. У меня перехватывает дыхание от ее сходства с Люси. Как будто я снова теряю сестру.

– Береги себя, Би, – всхлипываю я.

– И ты тоже, Аби, – грустно отзывается она. – И ты тоже.

Она наклоняется, чтобы подхватить на руки своего толстого рыжего кота, затем отворачивается от меня и уходит в дом.

Глава тридцать шестая

Я живу в Лондоне вот уже шесть месяцев и с каждым днем становлюсь все сильнее, все с бо́льшей надеждой смотрю в будущее. Миранда пригласила меня вернуться на прежнюю работу в редакции, а Ния предложила вместе снять квартиру побольше в Мусвелл-Хилле. Конечно, мы не говорим об этом вслух, но каждая из нас внутренне согласна с тем, что жить к северу от реки как-то менее болезненно: здесь не так много воспоминаний о нашей прежней жизни.

Жизнь рядом с Нией после всего, что со мной произошло, оказывается невероятно легкой.

От Би я получила весточку только один раз. Месяц назад она написала мне письмо, сообщив, что продала дом в Бате и что они с Беном переезжают куда-то, где их никто не знает. Она не указала адрес для ответа. Читая между строк, я пришла к выводу, что они возобновили свои отношения и живут как пара. Меня уже ничего не удивит. Я по-прежнему вижу Люси в самых неожиданных местах. Иногда она сидит передо мной в автобусе, ее белокурые волосы, подстриженные под каре, падают на длинную изящную шею, но когда она оборачивается, поверх лица моей сестры, словно маска, накладывается лицо другой девушки. Иногда она присутствует на вечеринке, куда приглашены мы с Нией, или ест попкорн в ряду перед нами в кинотеатре. На прошлой неделе мне показалось, что я видела ее за кассой в магазине «Сейнсбери» [19], только она была молода – слишком молода. Люси была такой в юности, когда ей не было еще двадцати.

И каждый раз, когда я вижу ее, я стараюсь свернуть в другую сторону. Потому что она – не Люси. Теперь я это знаю. Как знаю и то, насколько опасным может быть мое воображение, как мало я могу доверять своим собственным суждениям. В конце концов, я так ужасно ошиблась с Би.

Сегодня, солнечным ветреным вторником в начале марта, я брожу по Гайд-парку в обеденный перерыв, убивая время в ожидании интервью с каким-то начинающим актером в «Ритце». На мне чайное платье, которое я купила в прошлом году в винтажном магазине в Бате, и длинный серый кардиган. Я чувствую себя счастливой, уверенной в себе и тут вижу ее. Она сидит на деревянной скамейке и читает книгу, ее стройное тело облегает плащ от Бёрберри, ноги, обтянутые черными джинсами скинни, скрещены в коленях. Очки в тонкой оправе сдвинуты поверх светлых волос, она сосредоточенно хмурится, ее взгляд скользит туда-сюда по странице. Несмотря на все данные себе обещания, я не могу отвести от нее тоскливый взгляд, представляя, как сяду рядом с ней и заведу беседу. Но вместо этого я решительно закидываю сумку на плечо и прохожу мимо нее.

Словно осознав, что я наблюдаю за ней, она поднимает голову и смотрит на меня своими большими зелеными глазами – и мое сердце замирает в груди, как будто меня ударили. Она похожа на Люси больше, чем кто-либо из тех,