Год без тебя - Нина де Пасс
– Спасибо, что привела мои волосы в порядок, Ханна, – говорю я, вставая и выталкивая Рэн из комнаты, прежде чем она успеет что-нибудь сказать.
– Ну, теперь у тебя хоть более-менее презентабельный вид, – произносит Ханна. – Будь добра, упоминай почаще, чья это работа.
49
Все столы в оранжерее придвинуты к стенам. Стол слева от меня до краев уставлен корзинками с булочками, подносами с ветчиной и сыром на шпажках, мини-кишами и маленькими мисками с картошкой фри. Стол напротив полностью занят капкейками, которые украшены снежинками. В дальнем углу оранжереи народ толпится у бара, а в центре, вдоль стеклянной стены располагается танцпол в черно-белую клетку. Сотни окон натерты до блеска, во дворе виднеется рождественская ель. Помещение подсвечено огнями снаружи, где вдоль стен развешаны сотни уличных гирлянд, с которыми учителя сновали еще на юбилее школы.
Когда мне рассказывали о Зимнем бале, его масштаб явно преуменьшили: все это впечатляет меня куда больше, чем я ожидала. Головокружительное зрелище.
Я держусь поближе к Рэн – мы в толпе тех, кто спускается по лестнице и, очутившись внизу, получает от учителей по две синих фишки. За эти фишки можно получить напитки – нам разрешены две порции спиртного, за каждую из которых нам на запястье ставят штамп, чтобы никто не превысил квоту, обзаведясь чужими фишками.
Мы стоим в углу оранжереи, высматривая знакомые лица, и замечаем у бара Фреда и Терезу. Фред опускает фишку в одну из двух больших стеклянных ваз на краю стола и, не прерывая беседы, протягивает руку для штампа, а до меня доходит, почему было столько шума из-за того, кто с кем идет. На парочки разбились все.
– Пойдем в бар? – предлагаю я Рэн, которая несмело поглядывает на Фреда с Терезой. – Хочешь, к другому концу подойдем?
Она оглядывает зал в поисках варианта получше, но в конце концов уступает. К тому моменту, когда мы приближаемся к бару, вокруг него уже скапливается толпа. Рэн сильно нервничает – такого я за ней еще не замечала. Чем больше людей обступает нас, тем более дерганой она становится и неуклюже пробивает себе путь к началу очереди. Она опустошает пластиковый стаканчик с вином еще до того, как успевает отдать свою фишку. Я выхожу из очереди и останавливаюсь в стороне, думая, что она идет следом, но кто-то вовлекает ее в беседу, прежде чем я успеваю ей махнуть. Постояв пару минут в одиночестве, я беззвучно сообщаю ей, что иду в туалет. Там я хотя бы знаю, чем заняться.
Когда я возвращаюсь, Рэн нигде не видно. Я гуляю вдоль столов и убиваю время, изображая, будто меня невероятно привлекают капкейки со снежинками. Периодически я ищу взглядом знакомые лица: Рэн, Гектора – теперь, когда мы вступили в своего рода перемирие, я могу признать, что высматриваю его. Черт, сейчас в качестве компании сошел бы даже Фред. Но вечеринка в полном разгаре, на танцполе царит движение, и, даже пробираясь сквозь толпу или еще пару раз заглядывая в туалет в поисках Рэн, я так и не нахожу, с кем бы потусоваться.
Примерно через час я решаю, что нужно поискать на улице, – не буду же я околачиваться тут всю ночь. Я прохожу оранжерею насквозь и иду к боковому коридору, откуда двойные двери выводят меня во двор. Брусчатку расчистили от снега, и в нескольких местах стоят уличные обогреватели для тех, кому захочется подышать свежим воздухом. Сейчас таких желающих нет – кроме меня. Конечно, я такая одна. Пухлые золотистые подушки разложены на скамьях, стоящих вдоль двора, и, убедившись, что там не мокро, я сажусь на одну из них.
Из-за дерева выступает темная фигура, отчего я испуганно вздрагиваю.
– Привет, – говорит Гектор и идет ко мне. В темно-синем бархатном пиджаке он выглядит неприлично хорошо. Шагая в мою сторону, он поигрывает парой фишек.
– Привет, – откликаюсь я.
Он останавливается на некотором отдалении, губы складываются в улыбку, но глаза у него невеселые.
– Так себе вечеринка, да? – Я пожимаю плечами, а он не сводит с меня глаз. – Где Рэн?
– Не могу ее найти. Она ведет себя довольно странно.
– Да, ну, она выбралась на подобное мероприятие в одиночку впервые… Я даже не помню, за сколько времени.
До меня доходит, что он прав и, раз уж я пытаюсь наладить со всеми отношения, мне стоило бы быть внимательнее в баре. Что, если Рэн тоже меня ищет? Я не проверяла верхние уровни оранжереи. Возможно, мы просто разминулись, пока разыскивали друг друга. Я поднимаюсь.
– Я пойду и еще разок попробую ее найти…
– Погоди, – тихо говорит Гектор. – Удели мне пару минут. Я… короче, я должен объясниться с тобой, Кара.
Я снова опускаюсь на скамью, но мотаю головой.
– Послушай, Гектор, это…
Он останавливает меня жестом.
– Нет, дай мне сказать. Просто выслушай меня, ладно? Так у тебя хотя бы будет информация, чтобы ты могла принять какое-то решение.
– Я слушаю, – говорю я, но его слова вызывают у меня опасения. Решение? Какое еще решение?
– Гектор, ты не обязан…
– Прошу тебя, Кара. Ты должна понять. В Лондоне… у меня все внутри запуталось. Мама, Санти… Я никого и никогда не подпускал к себе так близко, как тебя в те дни. И, когда я вернулся домой, мне стало страшно. А еще то, что я устроил тебе в лифте, – я облажался, Кара. Не стоило мне этого делать. Тем утром тебе было плохо – я увидел это и просто решил показать тебе, как сильно ты уже продвинулась вперед. Я хотел, чтобы ты почувствовала, как далеко ушла, увидела себя моими глазами. Но я перегнул палку. И это был чистый эгоизм. После этого мне стало невыносимо быть рядом с тобой.
– Чистый эгоизм? – переспрашиваю я.
– Кинги сказали, чтобы я оставил тебя в покое, прекратил на тебя давить. Они сказали, что тебе нужно время побыть одной, что я мешаю тебе прийти в себя, – я думал, что они правы. Что так будет правильно… С моей стороны было эгоистично заставлять тебя…
– Зачем ты мне сейчас все это рассказываешь? – перебиваю я его.
Гектор принимается расхаживать передо мной, поглядывая в сторону двора, будто стены способны закончить этот разговор за него. В итоге он просто говорит:
– Я пытался улучить удачный момент, чтобы все тебе объяснить.
Я встаю – меня вдруг захлестывает раздражение.
– У тебя
