Идущая навстречу свету - Николай Ильинский
— За что конкретно?…
— Да мало ли мы в детстве шалили!.. Может, у тебя было все иначе?… Или ты сызмальства святой и непорочный?
— Ты что!.. Разве я… Я этого не утверждаю.
VI
— В сотый раз повторяю, — тряс газетой над головой редактор Петр Васильевич Розумов, — поменьше казенщины, больше красок, жизни, жизни.
Так всегда было после летучки.
— «Дорогой длинною…» — вполголоса запел Александр, когда редактор скрылся за дверями своего кабинета.
— «И ночкой темною…» — в том же тоне продолжил пение Константин. — Каждый раз — одно и то же!..
Александр, улыбаясь, поднял над головой густо исписанный листок бумаги.
К тебе слетело вдохновенье —
Его исчерпай все зараз,
Покуда творческий восторг твой не погас
И полон ты и сил, и дерзновенья!
Оно недолго светит с вышины
И в смысл вещей, и духа в глубины,
И твоего блаженства миг недолог!
Оно умчалося — и тотчас пред тобой
Своей холодною рукой
Обычной жизни ночь задернет темный полог.
— Твои стихи?…
— О, если бы мои!..
— А чьи же?
— Аполлона Николаевича… Майкова!..
— А, все то же: «искусство для искусства», на большее твой Майков не способен был, — саркастически улыбнулся и махнул рукой Константин.
— Ты думаешь? — прищурился на друга Александр. — Плохо ты знаешь русскую поэзию. — И убежденно добавил: — Классическую, конечно! — И снова, подняв правую руку, прочитал наизусть:
Бездарных несколько семей
Путем богатства и поклонов
Владеют родиной моей.
Стоят превыше всех законов,
Стеной стоят вокруг царя,
Как мопсы жадные и злые,
И простодушно говоря:
«Ведь только мы и есть Россия?»
— Тоже Аполлон Николаевич?… А разве сегодня нет таких радетелей Отчизны?… Возьми тысячи и тысячи рук — не хватит пальцев, чтобы всех любящих в кавычках пересчитать!.. А свои поэтические строфы, — засмеялся Александр, — я имею храбрость посвятить только возлюбленному правщику моих заметок и статеек светочу Петру Васильевичу.
— Читай, я весь внимание! — потребовал Константин.
— Слушаюсь и повинуюсь, — Александр украдкой глянул на дверь редакторского кабинета. — Тогда прочисти уши…
Стихи — не тяжкие железные вериги,
Не на плечах тяжелый груз,
В корзину можно бросить книгу,
Иль мир познать и радости, и муз.
И автор примет все и не осудит,
И иск претензий не предъявит вам.
Читайте, если время у вас будет
И чувство сладострастия к стихам!
Александр закончил читать и вновь с опаской посмотрел на дверь.
— Предложи эти стихи нашему Гомеру, — посоветовал Константин, — он ведь против казенщины!..
— Ладно, не стоит гусей дразнить, — усмехнулся Александр, — а то разгогочутся — на неделю зарядка будет! — Он покопался в кипе бумаг. — Новости, новости! — Почитал одну бумажку, отложил в сторону и заметил: — Не получилось из Афгана социалистической Монголии. Не горят народы земного шарика жаждой социалистических революций… Ни по Ленину, ни по Троцкому не получилось…
— А что там? — кивнул в сторону стола Константин.
— Плохо! — ответил Александр и прочитал еще несколько бумажек. — Моджахеды контролируют более семидесяти процентов территории Афганистана… По мнению генерал-полковника Виктора Меримского, бывшего заместителя начальника Оперативной группы МО СССР в Демократической Республике Афганистан, руководство Афганистана фактически проиграло борьбу с мятежниками за свой народ, не могло стабилизировать обстановку в стране, хотя располагало трехсоттысячными военными формированиями армии, милиции, госбезопасности. — Он громко рассмеялся, потряс бумажкой в воздухе. — Наши военные называют Афганскую войну… знаешь как?
— Как?
— «Овечьей войной»…
— Но почему?! — округлил глаза Константин.
— Потому, — улыбнулся Александр, — что для преодоления установленных советскими специалистами пограничных заграждений и минных полей моджахеды используют довольно жестокий способ защиты… Аллах им не простит!..
— Но какой?… Не темни!..
— Они выгоняют перед своими отрядами овец или коз, чтобы те «прокладывали» дорогу среди мин и фугасов, естественно, подрываясь на них… Противно даже думать об этом…
— И это называется гражданской войной?!
— Для моджахеда убить живое существо — раз плюнуть…
— А как же Аллах?!
— До Аллаха далеко, даже с самого высокого минарета в Кабуле не достать его, — засмеялся Александр. — Но не в этом дело, Костя…
— А в чем?
— Наши мудрецы, — сначала показал он пальцем вверх, а потом опасливо зирнул на дверь редакторского кабинета и пониженным тоном продолжал: — Наши мудрецы думали, что успешно проведут социалистическую революцию и помогут Афганистану стать «второй Монголией», то есть, как кенгуру, перепрыгнуть из феодализма в социализм.
— Вообще все с ума сошли, — прошептал Константин, оглядываясь на дверь редакторского кабинета.
— Не все! — покрутил головой Александр. — Насколько мне известно, против отправки советских войск в Афган был Алексей Николаевич Косыгин, начальник Генерального штаба Николай Васильевич Огарков, его заместитель генерал Валентин Иванович Варенников, маршал Сергей Федорович Ахромеев, академик Евгений Максимович Примаков, академик Олег Тимофеевич Богомолов… Ну, еще посчитай себя и меня в этой компании раскольников, — засмеялся Александр. — Мы с тобой тоже против этой ненужной войны…
— Против, против! — отмахнулся Константин. — Там, где кровь льется, я не хожу… Нет, нет!
— В годы Великой Отечественной тоже кровь лилась…
— Ну, то другое дело — война с фашизмом!..
— Любая революция тоже без крови не бывает, — философски размышлял Александр.
— Какая в Афгане революция! — воскликнул Константин. — Бойня!.. Дауда лишили жизни, Тараки убили, Амина поминай как звали… Сколько там еще голов полетит!.. В общем, «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь…» — это гимн только для России…
— Для СССР! — заспорил Александр. — У России давно свой гимн имеется… Да-да, не крути головой!.. Народом созданный… «Степь да степь кругом»! Мелодия поистине… Выше трудно придумать! Все поют без приказа, и в праздники, и в будни… А насчет Афгана… К сожалению… — вдруг поднял руку Александр, попросив тем самым Константина послушать: — Революция пожирает своих детей… Слышал? Не безгрешны в этом Английская и Французская буржуазные революции, руки Кромвеля и Робеспьера по локоть в крови, подчас невинной, головы людей летели, как колосья ржи в страдную пору, не святая и наша Великая Октябрьская…
Афганистан — это не только война, нельзя забывать и о новой жизни. Как таковой ее еще там нет, появились только маленькие ростки — бедным людям стали давать землю. Смешно и одновременно грустно было видеть, как, получив участок земли
