Моя мать прокляла мое имя - Анамели Сальгадо Рейес

– Алло? – слышит она голос доктора Гутьерреса. – Мисс Ангустиас? Вы здесь?

Да. Она здесь. Она, а не Ольвидо. Прошлое не имеет значения. Важны только будущее, настоящее и Фелиситас. В настоящем Ангустиас не в том положении, чтобы отказываться от помощи. Неохотно, но с благодарностью она принимает и оказанную им услугу, и его врачебную рекомендацию. Она сообщает, что они останутся в городе, но себе говорит, что точно не на целый месяц. Это слишком долго. Может быть, на неделю или две. Если доктору Гутьерресу не удастся к тому времени выяснить, в чем проблема, возможно, она отвезет Фелиситас в Мексику, возможно, по дороге они смогут бросить в реку несколько цветков. Облако над головой Фелиситас очистится от тревожных оттенков и станет ярко-желтым. Ангустиас ни за что не позволит ему потускнеть.

Но Ангустиас никогда не могла полностью контролировать эмоции своей дочери, а в последующие недели теряет контроль и над своими собственными. Замысел, который ее мать и дочь претворяют в жизнь у нее за спиной, слишком грандиозен, чтобы противостоять ему в одиночку. Жители Грейс один за другим становятся участниками плана Ольвидо. Слухи распространяются быстро, настолько быстро, что к вечеру, когда Фелиситас выписывают из больницы, все, кроме трех обитателей городка, знают об удивительной способности Фелиситас и о возвращении ее бабушки.

Глава 33

Ольвидо

Уже на ранних сроках беременности Ольвидо поняла, что ей никогда не стать идеальной матерью. По мнению одних, она ела слишком много, по мнению других – недостаточно. Ей следовало оставаться активной, но при этом отдыхать. Добавки для беременных необходимы, но лучше получать витамины из сбалансированного рациона. Некоторые прихожанки их церкви советовали ей немедленно начать есть финики, чтобы облегчить роды. Другие предупреждали не делать этого до третьего триместра. У Ольвидо шел первый.

Понять-то она поняла, но отказалась это принять. Ольвидо следовала каждому совету. Всегда надевай носки. Всегда! Не надевай носки. Ешь больше рыбы. Прекрати есть рыбу в таких количествах. Чашка кофе в день не повредит. Ни в коем случае не пей кофе. Или ты хочешь убить своего ребенка?

Она оставила попытки только после рождения Ангустиас. Отобрав у дочки жука, которого та вожделенно тянула в рот, и увидев, как Ангустиас захлебывается слезами и криком, Ольвидо наконец смирилась с судьбой. Ее дочь никогда не будет считать ее безупречной матерью. Так какая разница, что на этот счет думают другие?

Когда Фелиситас объясняла доктору Гутьерресу, зачем им нужна его помощь, и его сомнения становились все более очевидными, Ольвидо особо не волновалась. Он мог сколько угодно цокать языком и поджимать губы. Она была матерью Ангустиас и лучше всех знала, как о ней позаботиться.

– Давай, – велела внучке Ольвидо, – спрашивай.

Фелиситас скривилась и повернулась к доктору:

– Мне очень стыдно об этом спрашивать. И сейчас именно мне стыдно, а не бабушке. У вас, э… – Она уставилась на свои ноги.

– Продолжай, – подтолкнула Ольвидо.

Фелиситас вздохнула.

– Вы не знаете кого-нибудь из одиноких врачей или медбратьев, кто ищет себе подружку?

– Что, прости? – Доктор Гутьеррес ничуть не смутился. Он просто не расслышал Фелиситас, так как она едва шевелила губами. Фелиситас повторила вопрос, и доктор громко, от души, рассмеялся: – Неужто донья Ольвидо пытается свести с кем-нибудь твою маму?

Фелиситас понуро опустила голову.

– Вы смеетесь, а, к сожалению, так и есть. – Она вкратце пересказала ему бабушкину теорию о том, почему Ольвидо застряла в мире живых и что должно произойти, чтобы она могла его покинуть. – Семья, работа, муж, Бог. Но необязательно в таком порядке, – заключила Фелиситас.

Ольвидо одобрительно кивнула.

– Понятно, – сказал доктор Гутьеррес. – Не обижайтесь, донья Ольвидо, но такие методы немного устарели. Хотя я слышал, что матерям виднее. Обычно от матерей и слышал, потому это утверждение может быть предвзятым, но я полагаю, что оно основано на личном опыте.

– И?..

Доктор пожал плечами:

– Нет, никто на ум не приходит. Извините.

Фелиситас чуть было не вздохнула с облегчением, но сдержалась.

– Передай ему все, что я сказала, – продолжила настаивать Ольвидо, но Фелиситас упрямо помотала головой. – Пожалуйста.

– Она еще что-то говорит? – поинтересовался доктор Гутьеррес, заметив сердитый взгляд Фелиситас.

Фелиситас кивнула.

– Мне опять ужасно неловко, но не могли бы вы поспрашивать у других? Бабушка считает, что нам нужна помощь в осуществлении этого плана под названием «исправить жизнь моей мамы». Не только с мужем, но и с работой, и с церковью тоже.

– Конечно. – Доктор Гутьеррес хихикнул. – Я совершенно не умею хранить секреты, так что я и так собирался все всем рассказать.

Фелиситас покачала головой:

– Непонятно, шутите вы сейчас или нет, и это не очень хорошая черта для врача. Но это неважно. Важно, чтобы моя мама ни о чем не узнала, особенно о том, что я могу видеть духов. Это самое главное. Пожалуйста.

– Я сделаю все возможное, – абсолютно искренне заверил доктор.

В тот же день по пути к больничной парковке доктор Гутьеррес делится новостью с доктором Агилар. Ольвидо все еще здесь, дух среди живых, и у нее есть просьба.

– Какая? – спрашивает Том, муж доктора Агилар, когда они покупают продукты на ужин.

– Чтобы мы помогли ей, – отвечает Том их соседу, мистеру Салазару, когда они сталкиваются у мусорного контейнера.

– В чем помогли? – уточняет миссис Салазар у мистера Салазара за десертом.

– Семья, работа, муж, Бог. Но необязательно в таком порядке, – перечисляет миссис Салазар сестре, которая передает все их двоюродному брату, который делится услышанным с тещей, которая сообщает новость всему городку. Поскольку источник слухов – доктор Гутьеррес, человек ученый и всеми уважаемый, история заслуживает доверия. Жители Грейс рассказывают и пересказывают ее, практически не сомневаясь в достоверности.

– Это настоящее чудо, – восклицает донья Франческа, пока они с мужем моют посуду. – Я слышала, что эта девочка рассказала доктору Гутьерресу все о Линде. Как ты думаешь, она смогла бы связаться с тетей Тринидад?

В трех кварталах от них донья София делится слухами с дочерью Ванессой:

– Говорят, Ольвидо не смогла попасть на небеса из-за проблем в семье. Ее дочь забеременела еще подростком. Так и не вышла замуж. Не училась в колледже. Неудивительно, что Ольвидо никак не упокоится с миром. Случись со мной такое, я бы без конца в гробу переворачивалась.

На следующий день все горожане уже хорошо осведомлены о плане Ольвидо и пребывают в радостном возбуждении по поводу своего не самого молчаливого согласия воплотить его в жизнь. Они обсуждают это за завтраком, в перерывах