Рассвет сменяет тьму. Книга третья: Идущая навстречу свету - Николай Ильинский
У Кривичского было свое кино — натуральное и по-настоящему серьезное, опасное.
По амнистии из мест заключения возвратились многие участники польских националистических банд. В общей сложности по лесам западных областей Белоруссии шныряло свыше трех тысяч бывших антисоветских элементов. Но если бы они просто шныряли, так ведь многие из них вновь совершали уголовные преступления. Не напрасно же в Центральном Комитете Компартии Белоруссии и Министерстве внутренних дел зрела мысль просить Москву, чтобы компетентные органы приостановили досрочное освобождение «врагов народа». Наказание предусматривало как высылку и заключение, так и смертную казнь. В конце концов, первый секретарь ЦК КПБ Кирилл Трофимович Мазуров и министр внутренних дел Михаил Иванович Баскаков позже обратились с такой просьбой к Москве, и она была удовлетворена.
Еще в конце сороковых годов органам внутренних дел республики досаждал подпольный антисоветский «Обвод-9», действовавший на территории Волковысского и Слонимского районов. Первоначально его возглавлял некто Бронислав Хведук, имевший подпольную кличку Тетерев. В конце лета 1948 года группа Хведука был уничтожена, а сам он был ранен и попал в плен. Его посадили на долгие десять лет. Однако после амнистии «Обвод-9» снова возобновил свои преступные действия. Теперь его возглавил Альфонс Копач по кличке Врубель. Но где находилось гнездо этой банды, толком никто не знал. Предстояло разобраться отделу по борьбе с бандитизмом.
Этому способствовало несколько событий, происшедших в Гродненской области. В 1952–1953 годах правоохранительные органы республики и внутренние войска обезоружили и захватили нескольких американских парашютистов. Последняя такая операция проводилась в Налибокской пуще — операция «Квадрат Б-2», где обезвредили четырех заокеанских шпионов.
Тогда-то в ОББ областного управления и появилась идея закинуть удочку в мутный омут «Обвода-9». В качестве наживки должен быть смелый и, главное, опытный работник. И подумали о Кривичском, хотя он еще беззаботно дремал в пассажирском вагоне под ритмичный перестук колес. На работе ему сообщили об этом.
— Петр Яковлевич, — взмолился он перед начальником областного управления НКВД полковником Горячевым, — я только что жену привез…
— И дальше? — Горячев сначала задал вопрос, а потом развил свою мысль: — Привез жену, только что поженились, по всем семейным канонам нужен медовый месяц… Не так ли?…
— Что спрашиваете, товарищ полковник?…
— То и спрашиваю, Владимир Николаевич, что нужен, да еще как нужен, но, — несильно похлопал в ладоши Горячев, — но… С медовым месяцем успеем, а с «Обводом-9» опоздаем и Врубель этот опять ускользнет, как линь, а его надо поймать и посадить… Бандита очень украшает место в тюрьме, если он успел увернуться от пули…
— Но… — хотел было возразить Кривичский, сославшись на то, что не один он в ОББ «такой хороший и незаменимый».
— Правильно, — поняв намек Кривичского, усмехнулся полковник, — но на данный момент… только ты…
— Отправь меня! — сказал полковник Пыко. — Но габариты не подходят, — он медленно крутнулся он на месте. — Когда в немецкий тыл на парашюте прыгал, легче был, а ныне, к сожалению… И Петр Андреевич слишком уж в управлении примелькался… Я не думаю, что снова крыса завелась, но все же, как говорила моя бабка, береженого и Бог бережет…
— Бывают такие случаи, — сказал Горячев и повертел перламутровую пуговицу на пиджаке Кривичского. — Хорошая пуговица… Да, так вот… Несколько дней всего лишь идет война, в Барановичах, где я только был начальником управления, уже немцы… Приходим в Минск, а тут — хоть шаром покати, ни одного начальника, только ведомственные милиционеры, да бумажки, как снег по ветру, кружатся… Но бумажки бы черт с ними, где только ни страдала наша доблестная бюрократия!.. Но детишки!.. Детей полный город, где родители, где мать, отец? Как раз началась отпускная пора… Не мое дело, а пришлось спасать детишек, собирать их, кормить, поить, распределять по еще оставшимся в городе семьям, уговаривать…
— Я слышал, вы в Гомеле… — начал Кривичский, но Горячев перебил его.
— В Гомеле позже, когда из Минска отступили… Там мы из работников милиции сформировали полк во главе с командиром майором Калинычевым… Полк этот с боями прошел большой путь, последний бой был под Кромами, немецкие танки Гудериана горели, как скирды соломы, а потом оставшиеся в живых работники милиции защищали Москву… Прошли тем парадом и прямо в бой!.. Но не в этом дело…
— Ну что же меня уговаривать, товарищ полковник, я не девица… Понятно, вводите в курс дела, — махнул рукой Владимир Николаевич, — только бы жене сообщить…
— Об этом не беспокойся, подполковник, — не с радостью, а сдержанно пообещал Горячев.
— Я Татьяне Петровне все объясню, — сказал подполковник Стриж. — Она поймет…
— Не очень она поймет, но такова служба, — осторожно глянул на Кривичского начальник управления.
Татьяна не спросила у Петра Андреевича, куда поехал Кривичский за «сырьем»; о том, что это не связано с табачной фабрикой, она давно догадывалась, но не спрашивала — если Владимир Николаевич не говорит, то так и должно быть. Она только, придя домой, пожаловалась Станиславу Викентьевичу и Галине Юзефовне, что вот, мол, опять мужа послали в длительную командировку за табаком, а куда, она и не спросила, может, даже в саму Турцию.
— Ну, работа есть работа, — рассудил Станислав Викентьевич, — кто без устали работает, тот без хлеба не бывает, это понятно. Дай Бог Владимиру Николаевичу удачно съездить, а больше что пожелать…
А над Кривичским в это время усердно «колдовали» специалисты: одевали во все «шпионское», совали ему в карманы всякие иностранные «примечательности», заставили даже выучить пару английских слов, например, I want to drink — я хочу пить…
— А почему, собственно, нужно превращать Кривичского в этакого иностранца? — задался вопросом Николай Иванович Елисеев, один из активных работников отдела по борьбе с бандитизмом, который лично задерживал забугорных парашютистов в Налибокской пуще. — Шпионы ведь подбираются из нашей предательской шушеры, они чаще всего сермяжные мужички… Подлости всякие совершать — вот и вся их недолга!..
Разумеется, аппаратуру связи оставили зарубежную, но «неисправную»: когда опускался на парашюте, тогда повредил о сучок дерева, да мало ли что могло случиться… И даже парашют запутали в ветвях густой сосны. Да и самого «парашютиста» спрятали подальше и получше.
Тимофей Данилов, заведующий оргинструкторским отделом Мостовского райкома партии, часто бывал в Песках, местечке, расположенном недалеко от райцентра. И на этот раз он встретился здесь с начальником Зельвенского истребительного батальона Иваном Николаевым. Обсуждали злободневный вопрос: как найти лазейку к «Обводу-9», который после амнистии Берии вновь оживился? Отсидка преступникам не пошла впрок, они вновь взялись за свое: убийства
