Лемнер - Александр Андреевич Проханов
— Теперь, Михаил Соломонович, когда вы уничтожили монстра, державшего в ужасе всю Россию, мы должны врачевать нанесённые им раны. Хватит палачей! России нужны врачи, сёстры милосердия, милостивые целители.
— Я похож на сестру милосердия, Иван Артакович? — Лемнер огладил свой прокопчённый, в пятнах ружейной смазки, мундир.
— Вы чуткий, сострадающий, верящий, творящий добро человек. Я это понял при первом нашем знакомстве. Быть может, вы и есть посланный Богом целитель России.
— В чём курс лечения?
— Мы должны успокоить российское общество и реабилитировать тех, кого сгубил Светоч. Прежде всего, Чулаки. Мы поставим ему в заслугу собрание европейских живописных шедевров, которые он подарил народу России, содействуя его просвещению. Варвар Светоч испепелил коллекцию, но нашим реставраторам удалось восстановить из пепла картину Брейгеля «Вавилонская башня». Она вам ничего не напоминает, Михаил Соломонович? — Иван Артакович скосил голову и посмотрел на Лемнера глазом птицы, желающей склевать зерно. Лемнеру явился ужасный колодец, уходящий спиралью в центр Земли. На его уступах лежали убитые Лемнером жертвы, и в центре Земли кипела чёрная ртуть. Он ввинчивался в преисподнюю, слыша бульканье кипящей ртути.
— «Башня» Брейгеля напоминает лампочку, которую люди хотели ввинтить в небо, но ввинтили в преисподнюю, в катакомбу российской власти. Там лампочка светит так тускло, что мешает прицелиться.
— Так вывинтим её из земли и ввинтим в небо! — Иван Артакович восхитился ответом Лемнера, и волна этого восхищения нагнула пламя свечи. — Мы присвоим имя Чулаки небольшому городку, нескольким улицам и десятку школ. Но что станем делать с другими невинно убиенными? — фантазии Ивана Артаковича не хватало. Он обращался за помощью к Лемнеру.
— В память режиссёра Серебряковского режиссёр Богомолов поставит спектакль «Вавилонская башня». На девяти уступах уходящего в землю ада будут стенать все убиенные Светочем жертвы. В центре ада в котле с кипящей ртутью будет орать неотмолимый грешник Светоч.
— Великолепный замысел! Вы великий театрал, Михаил Соломонович!
— Имя вице-премьера Аполинарьева присвоим питомнику собачек корги. Их станут называть «аполинарки». Каждая, таким образом, будет напоминать о бесподобном собачнике.
— Стоило жить, чтобы твоё имя носило милое, кроткое существо, несущее в мир утешение.
— Ректору Высшей школы экономики Лео поставим бюст на родине. Надо срочно выяснить, где его родина, и есть ли она.
— Я слышал, он рос в доме подкидышей, что при иезуитском университете в Ватикане. Согласится ли папа Бенедикт видеть под своими окнами бюст Лео? Впрочем, об этом я позабочусь через мои связи в иезуитских кругах.
— Что касается публициста Формера, то пусть его именем назовут сорт арбуза, у которого чёрная мякоть, а из семечек добывают экстракт, продлевающий оргазм у кошек.
— Вы неистощимы, Михаил Соломонович! — Иван Артакович поднял бокал, полный золотого винного блеска. — Мы вместе потрудимся на благо России!
Лемнер пил вино, чокался с Иваном Артаковичем, смеялся его шуткам. Но чувство опасности не оставляло его. Он стремился его не обнаружить, обмануть Ивана Артаковича. Они пили чудесное французское вино, восхваляли один другого и обманывали.
— Мы должны расследовать преступления, совершённые Светочем. Развеять миф о великом государственнике и радетеле. Им был убит губернатор «любимец народа» Анатолий Сверчок. Стала сироткой Ксения Сверчок, которую я приютил, выдал замуж за потомка африканских королей и научил метать икру. Светоч взорвал дома в Москве. Обливаясь слезами, стоял у гробов с останками детей и женщин, чтобы все видели в нём утешителя. Он навёл американскую подводную лодку «Лос-Анджелес» на русскую лодку «Курск». Когда тонущие моряки «Курска» умоляли спасти их, он запретил отвечать на их мольбы. Он развязал войну в Чечне и бросил немощную Российскую армию на чеченские гранатомёты, сделав чеченцев и русских врагами навек. Он выманил из Германии эмигранта Сергея Колокольчикова, «птенца русской истории», и тот навсегда исчез в застенках. Он назначил оппозиционному политику Штуму свидание на кремлёвском мосту. Того застрелил нанятый Светочем киллер. Он обманул руководство армии, обещая лёгкий поход на Украину и скорое богослужение в Святой Софии Киевской. Взамен устроил избиение двух братских славянских народов. Всё это надлежит расследовать и обнародовать «чёрную книгу» его злодеяний.
Лемнер испугался того, что на мгновение поверил Ивану Артаковичу, непревзойдённому лицедею и вероломному обольстителю. Его почти усыпил обольщающий шелест змеиного шуршания. Стеклянная струйка змеи была готова скользнуть на грудь и ужалить под левый сосок.
— Вы правы, Иван Артакович, «чёрная книга» появится. Но будет ли внесено в неё главное преступление Светоча? Ведь он скрыл от народа смерть Президента, наплодил двойников и правил от имени мертвеца!
— А теперь, Михаил Соломонович, вы должны узнать страшную правду. Президент не умер. Его умертвили. Его умертвил Светоч. Об этой тайне знаю один я. Вот почему он стремился меня убить. Хотел поссорить нас с вами. Он хотел скрыть эту тайну!
— Мне страшно, Иван Артакович! — Лемнер залпом выпил бокал вина, чтобы Иван Артакович не заметил его волчьей чуткости. — Как это было, Иван Артакович?
— А вот как. Президент Леонид Леонидович Троевидов пёкся о своём здоровье. Катался на горных лыжах, играл в ночной хоккей, нырял за амфорами, ловил рыбу в таёжных реках и увлекался художественной гимнастикой. Правда, особым образом, хотя и по олимпийской программе. Раз в месяц омолаживался, полностью менял кровь. Переливание крови совершалось согласно китайской методике. Ею поделился с Леонидом Леонидовичем Председатель Коммунистической партии Китая. Он присылал ему из Пекина чудесную фарфоровую вазу с розовыми пиявками. Их выращивали в лазурных прудах Летнего императорского дворца. Этих пиявок насыщали кровью китайских девственниц. Получая из Пекина китайский подарок, Леонид Леонидович затворялся, наполнял ванну тёплой, пахнущей лавандой водой, погружался голый в ванну. Из фарфоровой вазы с изображением золотого дракона он выпускал в ванну розовых пиявок. Пиявки мгновенно прилипали к его телу с ног до головы. Они присасывались к Леониду Леонидовичу, пили его утомлённую кровь, вливая взамен кровь китайских девственниц. Укусы розовых пиявок были нежные, как поцелуи. Они убаюкивали. Леонид Леонидович блаженно засыпал в тёплой воде, насыщаясь девственной чистотой и свежестью. В эти дивные минуты сна к нему прокрался Светоч. У него в руках был чёрный ржавый жбан с гнилой водой из малярийных болот Лимпопо. В жбане извивались чёрные жирные пиявки, полные крови мёртвых крокодилов. У пиявок были острые зубы. Ими они прокусывали броню крокодилов. Светоч отлепил от спящего Леонида Леонидовича розовых пиявок и побросал их на пол. Влил в ванну болотную воду с жирными пиявкам Лимпопо. Они вгрызались отточенными зубами в Леонида Леонидовича, впрыскивали кровь мёртвых крокодилов. Леонид Леонидович кричал от боли, звал на помощь. Пиявки грызли его, впрыскивали крокодилью кровь. У Леонида Леонидовича отрастал чешуйчатый хвост, вытягивалась голова,
