Сад чудес и волшебная арфа - Джанетт Лайнс
Снова эта девица! Лаванда решительно не хотела никакого содействия от этого кулинарного вундеркинда. Но вместо этого заметила:
– Арло, деньги твои, и ты можешь потратить их хоть на Таро, хоть на табак, на что пожелаешь. Но я думаю, ты и сам поймешь: предсказания Таро очень общие. В то время как тебе нужны весьма конкретные сведения.
Глаза у парня погасли. Это означало, что он разочарован. Арло положил трубку в пепельницу.
– Но попробовать-то стоит, верно? Пророчица может скоро уехать отсюда, и я упущу даже такой шанс. Если не бросить камень в пруд, то никогда не увидишь, какие круги от него пойдут, правильно?
Он пожелал Лаванде спокойной ночи. Девушка так и не поняла, что означало это его «бросить камень в пруд», к тому же после базарного дня на нее внезапно навалились разом усталость и разочарование. Гадание на Таро ничего ей не открыло относительно местонахождения маминого тайника, а только усилило тревогу. Проглотив щепотку сушеного имбиря, чтобы успокоить нервы, она растянулась на обморочной кушетке. Заснула, и открыла глаза только на следующее утро. Одетая. Оказывается, так всю ночь и пролежала на кушетке. Неожиданно до ушей донесся приятный звон с улицы. Сквозь утреннюю дрему ей показалось, что играет каллиопа, но, окончательно проснувшись, Лаванда поняла: это были бубенчики. Она так крепко спала, что даже не слышала, как Арло ушел в конюшню.
За несколько следующих дней зима железной хваткой стиснула берега Квинте. Потные ручьи Уитмена замерзли. Сквозь дырявую крышу вода уже не лилась, зато сосульки, удлиняясь и набухая, пронизывали чердак, пока не стали напоминать трубы церковного органа. Хотя Арло в прошлые выходные очень удачно продал много венков, некоторые еще остались. Лаванда заметила, что они красиво сложены в сарае, когда кормила курицу и забирала яйцо (и почему после вареного яйца только больше есть хочется?). В сарае от венков толку не было. Лаванда не любила продавать свои изделия на улицах, для нее это было унизительно: словно коробейник какой-то. А с другой стороны, чем это отличается от выступления уличных музыкантов, которым деньги кидали в оловянные кружки на мостовой? Лаванда решилась. В рождественские праздники торговля всегда шла бойко. Затем шли «неурожайные» месяцы. Материнской заначки Лаванда пока не нашла, но и сдаваться не собиралась, значит, нужно собирать собственную, пусть и скудную. Девушка бросила в кувшин несколько монет на ремонт крыши. А как чудесно было бы когда-нибудь купить новое платье.
Лаванда нагрузила венками большую ивовую корзину. А выйдя из дома, обнаружила на крыльце очаровательную ветку остролиста. И продела ее в петлю на лацкане пальто – это придаст ей элегантности. Интересный выбор: как говорилось в одной книге, остролист означает предвидение.
Довольная неожиданным украшением, девушка подошла к центру деревни. Было очень холодно, и она радовалась, что, отбросив тщеславие, не погнушалась большой меховой шапкой из-за ее громоздкого мужского вида. Витрины булочных были уставлены имбирными человечками и кексами с марципаном. У Лаванды аж слюнки потекли. Деревенский глашатай ходил со своим колокольчиком и пронзительно выкрикивал:
– Слушайте! Слушайте! Единственные в своем роде капли из хамелириума от кашля! Маковый порошок от астмы! Знаменитые леденцы доктора Виланда! – Господи, да этот человек просто какой-то аптекарский рупор. И тут же опять: – Слушайте, бельвильцы! Еще слушайте! Пророчица вновь выступит в зале суда, сразу после Дня святого Николая!
Лаванда со всех ног пронеслась мимо со своей корзиной. Его вопли резали ей слух даже в меховой шапке.
Она не выходила из дома несколько дней, только в сарай, покормить курицу да забрать яйца. Людей холод не пугал, и жизнь на улицах кипела. Туда высыпали, похоже, все: угольщики и камнерезы, грузчики, красильщики, стеклодувы. Девушка удивилась, почему они не на работе, но тут же вспомнила, что мэр объявил праздник, день Квинте или что-то в этом роде. По тротуарам прогуливались принаряженные дамы. По мостовым летели сани, звеня колокольчиками на дугах лошадей. Рядом с дубильней залили каток. (В Монреале такой каток был уже лет десять, столичные ведь всегда впереди.) По краю ледяного поля были расставлены длинные скамейки, на них сидели люди, торопливо прикрепляя коньки к обуви или глядя, как те, у кого не было рукавиц, дуют в сложенные лодочкой руки.
Худая морщинистая женщина, которую Лаванда видела на вокзале, стояла у чана, висевшего над огнем, и продавала горячий сидр. Не пойти ли с венками к катку? Может, в предпраздничной атмосфере уличная торговля покажется не столь унизительной. А может, она просто осмелела. Или в невзгодах нет места гордости.
Несколько человек посмеялись над Лавандой из-за ее несуразной шапки. Один парень сказал, что давно ищет свою сбежавшую домашнюю лису. К сожалению, насмешники хоть и позабавились, но венков не купили. Лаванда призывала: «Рождественские венки! К празднику! Провисят до Крещения! Украсьте свою дверь!» Чтобы согреться, девушка притопывала ногами. Особого внимания на конькобежцев она не обращала. Но время от времени, когда около тележки никого не было, поглядывала, как одни двигались по катку ритмично, а другие неровными рывками. До нее доносились радостные детские взвизгивания. Несколько мальчишек неслись по льду, размахивая блестящими клюшками, а за ними мистер Рейн, новый аптекарь, тоже с клюшкой в руках. Он мастерски владел коньками: птицей пролетел вперед, виртуозно развернулся, чудом не столкнувшись с другими конькобежцами, и покатил назад, оглядываясь через плечо.
Потом на глаза Лаванде попался пожилой конькобежец, сутулый, но подвижный, чью руку крепко сжимала высокая эффектная дама в мехах. Да ведь это Аллегра Траут скользит по льду вместе с доктором Миньярдом! Аллегра, и без того очень рослая, на коньках и вовсе возвышалась башней.
Лаванде вдруг неудержимо захотелось спрятаться. Но на краю катка это было невозможно. Поэтому она опустила шапку пониже. Та почти упала ей на глаза. Может, хоть так удастся укрыться. Девушка снова уставилась на двух фигуристов. Может, от скудного питания она стала хуже видеть? Нет, ее милый доктор ехал рука об руку с провидицей. Ошибки быть не могло. Странная картина. Сначала Аллегра Траут околдовала весь город, а теперь и единственного врача.
И тут доктор, огибая каток, заметил Лаванду. Он выкрикнул приветствие, помахал и повел партнершу в сторону девушки. Вот тебе и укрылась под меховой шапкой! На Аллегре было шикарное длинное шерстяное пальто и шляпа с черной вуалью. Вуаль на катке? Странно, но Аллегра Траут наверняка следовала последней моде. И делала это потрясающе. Стремительно скользила вперед, и вуаль струилась у
