Дассария - Абай Тынибеков
Не уловив никакой реакции, он аккуратно стёр рукой написанное и вновь старательно вывел его.
Его друг продолжал тупо смотреть, выпятив по привычке нижнюю губу.
– Федон, ты что, неграмотный? – удивился Тимей. – Я написал название своего острова. Вот видишь – «Самос».
Тот недоумевающе пожал плечами.
– Вот так дела! – уже не на шутку расстроился Тимей. – Может быть, ты просто не знаешь такого названия и никогда не слышал о нём? Тогда смотри, что я напишу теперь…
Он вывел слово «Берроя».
– Ну уж это слово ты точно должен знать!
Федон не изменил реакции.
– Но ведь это название твоего родного города! Ты же там жил. Там живёт твоя семья. Оттуда ты ушёл на войну!
От неожиданности Тимей ещё сильнее разволновался и стал нелепо жестикулировать.
– Так, не понял ты меня. Хорошо. Теперь-то уж наверняка сообразишь…
Он стёр слово и написал «Федон». Никакой реакции не последовало.
– Ну как же так?! Вот я написал твоё имя, а ты даже не кивнёшь. Ты что, Федон, плохо видишь?
Тимей насторожился, внимательнее всматриваясь в глаза товарища.
– На, напиши что-нибудь сам.
Протянув веточку, он опять стёр написанное. Федон взял её, неуверенно повертел в руке, затем сломал, бросил в сторону и как-то с досадой опустил голову.
– Ладно, если не хочешь, не нужно. Ничего страшного не случилось. Только теперь я вообще не понимаю, как рассказать о себе и узнать о тебе. Похоже, твоё ранение сильно навредило тебе, если, помимо потери голоса и слуха, ты ещё и видишь плохо. Как же ты дальше будешь жить и служить? Ведь это невозможно, и с годами тебя поселят с немощными и неизлечимо больными.
Тимею стало жаль друга, такого доброго, сильного и надёжного, но уже не живущего полноценной жизнью.
– А ведь ты, Федон, не намного старше меня. Всего-то, наверное, лет на пять, не больше. У меня сестра и брат примерно на столько же лет старше меня. Как там они все? Ни родители, ни они не знают, где я. Я ведь сбежал на войну. Хотел увидеть мир, может, даже прославиться, а оказался здесь, куда в детстве мечтал попасть гостем. Мой дед, отец моей матери, купец Форкис, когда-то бывал в этих краях, долго жил среди саков. Но это было давно. Его названный брат Дантал тогда правил этими землями. По воле богов теперь и я оказался тут, но мне такое вовсе не по сердцу. Не так я хотел увидеть эти земли. Не так. Не думал я, что выбранная мной дорога приведёт меня сюда с мечом.
Тимей впервые говорил вслух о самом сокровенном. Он сожалел о тех превратностях судьбы, что забросили его в этот край отнюдь не с мирными намерениями. Он очень много слышал об этой земле от матери и сейчас с болью в душе вспомнил о том, что она всегда желала побывать здесь вместе с семьёй.
Не боясь быть услышанным Федоном, уйдя с головой в свои раздумья, он не заметил, как при его последних словах вздрогнул Федон и, резко повернув голову, впился в него удивлённым взглядом.
– Форкис?! Дантал?! – вдруг услышал Тимей чей-то грубый голос, совершенно незнакомый ему.
Быстро сообразив, что рядом нет никого, кроме его друга Федона, Тимей вскочил на ноги и обернулся. От неожиданности он непонимающе уставился на Федона. Не доверять своему слуху он не мог, но и в то, что случилось, пока не очень верилось. Он так и стоял, не смея произнести ни слова. Федон, не отводя от него глаз, также поднялся.
Тимей судорожно схватился пальцами за горло, трогая и разминая его, словно освобождался от застрявшего кома, повёл головой и, пару раз кашлянув, осипшим голосом тихо произнёс:
– Так ты умеешь говорить?
– Да, – на греческом языке ответил тот.
– Ты ещё и слышишь?
– Да.
– Зачем… Почему?
– Я сак.
– Ты сак?
– Да.
– Как… Откуда?
– Мой дед Дантал.
– Ты внук Дантала?
– Да.
– Не может быть!
– Тимей, ты внук Форкиса?
– Да…
– Я плохо знаю твой язык.
– Как имя твоей бабушки?
– Арития… Ортия.
– Верно… Но ведь так не бывает…
– Я не Федон. Я Дассария.
– Дассария?!
– Да.
– Ты царь саков?!
– Да.
– Почему ты здесь?
– Так надо.
– Да. Конечно же. Я, кажется, догадываюсь. У тебя своя цель, – Тимей задумчиво отвёл глаза, устремив взор на реку. – Там твоя земля, и ты решил узнать, куда дальше пойдёт мой царь.
– Да.
– Он пойдёт в Индию.
– Да.
– А как же теперь ты?
– Я пойду туда, – Дассария показал рукой в сторону реки.
– Но ведь… Как ты уйдешь? Это невозможно.
– Я смогу.
– Это опасно. Здесь кругом войска и дозоры.
– Я пройду.
– Ты один здесь?
– Да.
– Невероятно… Но почему именно ты решился на такое?
– Я похож на тебя.
Словно впервые увидев, Тимей внимательно окинул его взглядом с ног до головы и прошептал:
– Верно. Ты не похож на сака.
– Арития, злотые власы, – произнёс Дассария и потрогал свои волосы.
Тимей, глядя на его светлые, отливающие позолотой волосы, понятливо кивнул, затем ненадолго задумался и спросил:
– Когда ты уйдёшь?
– Ты знаешь.
– Я?!
– Да.
– Что ж, хорошо. Дай мне время подумать.
– Я спешу.
– Завтра я дам тебе ответ.
– Да.
* * *
На следующий день до самого полудня Тимея не было ни в казарме, ни у охраняемых ворот. Появился он в сопровождении незнакомого воина с таким же, как у него, отличительным знаком на плече. Тот принял командование отрядом. Дассария, всё это время не видевший Тимея, не находил себе места. Он был очень встревожен столь долгим отсутствием друга и уже корил себя за допущенное вчера откровение, но всё же в глубине души не верил в предательство. Теперь, наблюдая за происходящим, он ничего не понимал. Одно было ясно для него: Тимея отстранили от руководства стражей. По какой-то неизвестной пока причине тот был смещён. Раздосадованный случившимся, Дассария удалился в казарму и прилёг на свою лежанку, обдумывая сложившуюся ситуацию, пытаясь найти выход из неё, но уже готовый ко всему и даже к самому худшему для себя.
Тимей вошёл в казарму далеко за полдень. Дассария, увидев его, присел, напряжённо вглядываясь ему в лицо. Тот неспешно подошёл, недолго постоял, затем устало опустился на соседний лежак, снял шлем, оглянулся по сторонам и, убедившись, что они одни, склонился к нему, улыбнулся и тихо сообщил:
– Царь саков, ты хоть знаешь о том, что ты действительно очень удачлив? Если да, то у тебя есть возможность убедиться в этом в очередной раз. Меня сегодня назначили командовать сотней новичков, следующих
