Битва Файркреста - Ален Жербо
Они являются отличным пищевым продуктом, но не имеют такого восхитительного вкуса, как летучие рыбы, которыми они питаются. В желудке одной из них я нашел не менее двадцати крыльев летучих рыб.
В тот день я также обнаружил любопытный вид морской растительности на борту лодки. Это было похоже на черные и белые цветы, прикрепленные к корпусу длинной, похожей на резину шеей. Именно по этой причине за Firecrest следовало много рыб. Им нравится лодка с обросшим дном.
Теперь у меня было много еды, но мало питья, и поскольку мне приходилось фильтровать всю воду, которую я пил, через ткань, она была адски отвратительной на вкус.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
ШТОРМОВЫЕ ДНИ
И тогда пришли долгожданные дожди. Я даже не могу описать, как они были желанны. Я боялся пить даже ту небольшую порцию воды, которую позволял себе, потому что она становилась опасной из-за жары и длительного хранения в резервуаре.
В ночь на 4 августа на западном горизонте собрались черные тучи. В сгущающихся сумерках они величественно поднимались из моря, как огромные горы смолы, хмурясь на маленькую лодку, словно намереваясь поглотить ее в какой-то ужасной катастрофе. Но я мог смеяться им в лицо, потому что знал прочность и мореходность «Файркреста». Поэтому я подумал: «Пусть приходят, надеюсь, они принесут дождь». Разветвленные молнии зигзагообразно пересекали скопившиеся облака, а возвышающиеся над ними вершины абсолютной черноты освещали стеклянный океан жутким, ослепительным блеском.
Я сидел на палубе, любуясь зрелищем природных сил, собирающихся для перед бурей. Хотя это было впечатляющим зрелищем для моряка и могло бы даже напугать сухопутного человека, я почти не боялся того, что должно было произойти. Очевидно, меня ждала летняя гроза, и после долгих, жарких дней и душных ночей перспектива перемен была приятным ожиданием.
Огромная завеса облаков накрыла небо, заслоняя звезду за звездой, как будто скрывая трагедию, которая должна была разыграться в той отдаленной части мира, где «Файркрест» и я ждали ее начала. Практически не оставалось ничего другого, как укоротить паруса и приготовиться к дождю, который мог пойти.
Очень скоро я услышал успокаивающий стук капель дождя по палубе и по морю, и вспомнил поговорку моряков:
«Когда дождь идет перед ветром, следи за топ-сайлом и фалами».
Firecrest был быстро подготовлен, и когда пришел шквал, он закачался под его ударами, но когда первая яростная атака прошла, я смог, опустив гафель и подняв гик, превратить свой грот в своего рода большой карман для сбора и слива воды в бочку у подножия мачты.
Эти ливневые шквалы продолжались всю ночь, так что мне удалось собрать и сохранить десять галлонов: для меня это было гораздо важнее, чем улов рыбы, потому что теперь я был уверен, что у меня не будет недостатка ни в еде, ни в воде, ведь море давало одно, а небо — другое.
Поэтому я был теперь вполне доволен, даже счастлив, и не торопился добираться до Нью-Йорка; на самом деле я чувствовал себя в открытом море как дома.
Ветер по-прежнему дул с запада, прямо в нос, что означало медленное продвижение, но скорость не имела значения. Прошло уже более трех недель с тех пор, как я имел попутный ветер, несмотря на обнадеживающие стрелки на ветровых картах. Но у меня было много рыбы и достаточно воды для текущих нужд, к тому же черные облака окружали горизонт, обещая еще больше дождя.
Вскоре стало очевидно, что я съел слишком много рыбы за последние несколько дней, потому что у меня болели голова и ноги и я, вероятно, страдал от рыбного отравления. Firecrest теперь тяжело бился в неспокойном море и почти не продвигался вперед.
В ту ночь, 7 августа, я сильно заболел. Тело и ноги болели так сильно, что я почти не мог спать. На следующее утро ветер усилился, и море было очень неспокойным, но к полудню я прошел шестьдесят шесть миль за двадцать четыре часа — довольно хороший результат, учитывая ветер и море.
Я также заметил, что высоко в небе облака двигались против ветра, и пришел к выводу, что меня ждет период плохой погоды. Шнур, который крепил грот к гафелю, порвался в нескольких местах, а кольцо на нижнем углу стакселя выскочило из проушины. Пришлось делать еще больше ремонтов!
Прошло уже два месяца с тех пор, как я покинул Гибралтар, и до сих пор путешествие оправдывало все мои ожидания. Каждый день я с нетерпением ждал новых приключений, а те трудности, с которыми я столкнулся до сих пор, были лишь такими, которые любой моряк на старых парусных судах считал бы частью своей повседневной работы.
Было окончательно доказано, что Firecrest можно легко управлять в одиночку, и что, если я заболею, она сможет сама о себе позаботиться, если у нее будут подходящие паруса. Мы были хорошими компаньонами. Она делала свою часть работы, а я свою, в результате чего я все больше и больше привязывался к ней. Это была действительно отважная маленькая лодка, которая оправдала все ожидания.
Правда, мне оставалось проплыть еще около полутора тысяч миль, прежде чем я смогу бросить якорь в гавани Нью-Йорка, но когда ты проплыл уже около трех тысяч миль, еще полторы тысячи с запасом еды и воды не вызывали страха, а наоборот, были приятной перспективой.
Но я не знал, какая погода меня ждет, когда я направился дальше на север, к побережью Северной Атлантики и, возможно, неоправданно уверенно полагал, что Firecrest справится с любой погодой. Но я и представить себе не мог, какие штормы и ураганы ждут меня на пути, словно ожидая появления этого верного маленького шлюпа с его прогнившим и рваным парусом. Как оказалось, худшее было еще впереди, и я плыл уверенно и в блаженном неведении, чтобы встретить его.
Навигация лодки, конечно, была важной частью такого глубоководного круиза, но на самом деле это была самая несложная из всех задач, которые приходилось решать. Я считал гораздо более важным приобрести хорошие навыки мореплавания «перед мачтой», другими словами, уметь чинить паруса и сращивать веревки, чем определять
