Звери в природе - Владимир Моисеевич Смирин
Серый кит: неглубокое погружение
Кит уходит на глубину
Не нужно объяснять, что палуба китобойца не лучшее место для наблюдения за поведением китов, но на отдельные моменты все же можно было обратить внимание.
Хочу отметить еще одну черту поведения серых китов, обрекающую некоторых из них при встречах с китобоями на гибель при всей их способности к рассудочной деятельности. Дело в том, что связи между отдельными зверями в группах или парах (по всей видимости, семейных) очень прочны, и киты не бросают раненых и даже убитых сородичей, оставаясь рядом с ними в течение некоторого времени. Китобои же этим часто пользуются — ведь легче добыть сразу двух и даже более китов, чем искать новую жертву с пришвартованной к борту тушей.
Встречи с китами других видов были редкими и эпизодическими. Несколько раз мы видели единичных малых полосатиков, которых легко отличить от серых китов по небольшому спинному плавнику и более высокой скорости движения, а один раз встретили горбача. Разрешения на добычу этих видов мы не имели.
Малый полосатик
Горбач
Косатка-самец
Один раз нам встретилась стая китов-убийц — косаток, и должен сказать, что это было одно из самых красивых зрелищ не только за время нашего плавания, но и вообще из всего того, что довелось видеть на Чукотке. Косатки (около 10 особей) плыли развернутым строем, синхронно выставляя при выныривании свои огромные, прямые у самцов и слегка изогнутые у самок спинные плавники. Были видны непарные дыхала и светлые пятна на спинах. При виде этих стройных, даже изящных созданий, плывущих по ровной поверхности океана, как-то не думалось, что перед нами — хищники, встречи с которыми панически боятся все прочие морские звери. Позже и мне довелось понять, что такой страх вполне обоснован.
Это было во время моей третьей поездки на Чукотку, в самом восточном поселке Союза и вообще всей Азии — в Уэлене. Я был дома, когда знакомый мальчишка-эскимос вдруг громко позвал: «Дядя Юра, пойдем на берег, там китенка у косаток отбили!» Мы вышли на берег, где уже толпился народ, — подобные события всегда привлекают внимание. Дул северный ветер, прибивший к берегу глыбы океанического льда, и между льдинами к причалу подходил вельбот, буксируя тушу уже мертвого китенка. Из воды торчал лишь его бок, и поначалу не было видно, в каком он был состоянии. Но вот подошел трактор, китенка зацепили тросом за хвост и вытащили на берег.
Детеныш серого кита — жертва косаток
Часто пишут о том, что косатки, нападая на китов, стараются прежде всего выкусить у них языки. Но пока я не увидел того несчастного китенка, я не представлял, как они это делают. Туша китенка была в большинстве мест нетронутой; слегка обкусаны были лишь грудные и хвостовой плавники. Однако всей нижней части ротовой полости (не знаю, как сказать иначе) и области горла просто не было. Края этой чудовищной раны уже не кровоточили, из черепа торчали наружу две начисто очищенные от мягких тканей нижнечелюстные кости. Хочется думать, что мучения жертвы при нападении косаток были недолгими.
Но вернусь к плаванию на китобойце. Нам очень хотелось встретить еще одного кита — гренландского. Добыча их сейчас запрещена даже местному населению, так что об охоте на него не могло быть и речи; просто хотелось увидеть этого самого крупного из китов, встречающихся сейчас в районе Берингова пролива. Но несмотря на то что численность гренландских китов в настоящее время медленно увеличивается, встретить их нам не удалось — в летнее время они уходят от берегов Чукотки на северо-восток, в сторону мыса Барроу на Аляске, и возвращаются в наши территориальные воды только поздней осенью.
Заканчивая описание своего недолгого пребывания на борту китобойца, хочу сказать несколько слов и о птицах. У берегов Чукотки гнездится огромное количество морских птиц: чистиков, чаек, а в некоторых местах и глупышей. Берега Чукотки по большей части гористые, нередко береговые скалы отвесно обрываются в море, и гнездовья птиц имеются всюду, хотя обособленных крупных «базаров» встречается не так уж много. Особенно крупные скопления птиц находятся у эскимосского поселка Сирéники западнее бухты Провидения — здесь гнездятся многие тысячи чистиков, в том числе конюг и белобрюшек, а также чайки нескольких видов и глупыши. Жизнь морских птиц описывали многие натуралисты, и наши отрывочные наблюдения не позволяют добавить к их описаниям что-либо особенно интересное. Хочу лишь отметить, что в конце августа у берегов Чукотки появилось множество тонкоклювых буревестников, откочевывающих в северные районы Тихого океана после окончания сезона гнездования, а гнездятся они, как известно, на огромном расстоянии отсюда, на островах у юго-восточных берегов Австралии.
Ипатка
Добытых китов команда китобойца не разделывала, а доставляла туши в береговые поселки целиком. Поэтому и необходимый для научных исследований материал экспедиция могла брать только на берегу, где этих китов разделывали. Так мы оказались в эскимосском поселке Сиреники. Этот поселок знаменит по всей Чукотке тем, что местные охотники на «морского зверя» (таким названием на Чукотке обозначают моржей, а также тюленей нескольких видов), или, как там говорят, «морзверобои» до сих пор выходят на промысел не на вельботах с деревянным корпусом, как жители остальных прибрежных Чукотских поселков, а на сделанных собственными руками традиционных байдарах, обтянутых кожей моржа. Нам удалось несколько раз выйти с промысловыми бригадами охотиться на моржей, и мне хочется рассказать об этом подробнее.
Я не охотник и не отношусь к поклонникам так называемой «спортивной» охоты. Что бы ни говорили сторонники этого занятия, как бы ни оправдывали свою страсть возможностями «общаться» с природой, которые им дает охота, конечным результатом любой охоты было, остается и всегда будет убийство животного, а так
