Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов

Новгородцы встали на «предательский» путь, как восприняли это в Москве, и избрали второй вариант. Последовало их обращение к польскому королю и великому князю литовскому Казимиру IV1410. По соглашению сторон в 1458–1459 гг. новгородские пригороды Ладогу, Копорье, Ям, Орешек, Корелу и Русу1411 охранял от Москвы литовский князь Юрий Семенович. Его краткосрочное присутствие не смогло, тем не менее, спасти Новгородское государство от краха, и вскоре Иван III от мелких уколов перешел к ударам посильнее.

Московско-новгородская война 1471 года

Конфликт двух русских миров обострился в 1471 году. После смерти владыки Ионы новгородцы избрали архиепископом монаха Феофила. Согласно Яжелбицкому договору его назначение следовало подтвердить в Москве.

Иван III подписал необходимые бумаги и в них, между прочим, назвал Новгород своей «отчиной», что полностью соответствовало представлением московского самодержавия о его политической роли среди русских земель.

Однако в Новгороде «фамильярность» великого князя вызвала бурный протест. В защиту суверенных прав республики выступила влиятельная группа новгородских бояр во главе с кланом Борецких. Марфа Борецкая и ее сыновья стремились отколоть Новгород от Москвы и как можно прочнее сблизиться с Литвой. На вече Борецкие и их сторонники кричали: «не хотим за великого князя московского, ни зватися вотчиною его, волны есмя люди Великий Новгород; а Московский князь велики многи нам обиды чинит, но хотим за короля Польского и великого князя Литовского Казимира»1412. В Новгороде едва не разразилась гражданская война, ибо Литва манила гарантией от произвола, но порывать с Москвой было страшно. «И велико нестроение бяше в них, – писал летописец, – и меж себе ратяхуся, сами на ся въстающе»1413.

В этой малой новгородской смуте верх взяли противники московского диктата. К Казимиру IV выехало посольство просить защиты и литовского подданства. В челобитной новгородцы указывали королю, что они люди вольные1414, и просили дать им князя «из своей державы» к ним на службу.

Казимир IV откликнулся присылкой в Новгород Михаила Олельковича киевского, человека православного, приходившегося Ивану III двоюродным братом1415. Польский король не стремился к политическому обострению. Но Новгород не заметил его осторожности. Новгородцы тут же схватили и сослали московского наместника князя Василия Горбатого «в Заволочье, в заставу на Двину»1416. В застенок его не упрятали, но Москве дали понять, что они теперь под надежной защитой.

Было ли обращение новгородцев к Казимиру ошибкой? Или у них действительно не оставалось другого выхода? Как бы то ни было, но бурные события в Новгороде подтолкнули Москву к расправе.

Иван III даже в мыслях не допускал отдавать Новгород Литве, и когда шпионы донесли ему о том, что новгородцы склонились к «измене», тут же последовал приказ о подготовке к войне. Яжелбицкий мир больше не устраивал великого князя. Он приготовился больно ударить по его основанию, чтобы полудружбу-полувражду соседних государств заменить военной аннексией.

Как человек с явными дипломатическими задатками, Иван III сначала попробовал метод переговоров и отеческих убеждений. Был ли это спектакль, разыгранный на время мобилизации войск, или московский самодержец действительно что-то хотел доказать новгородцам, мы не знаем. Однако для нас полезно ознакомиться с его аргументами – все они построены на принципах русского экспансионизма.

Вы, «люди новгородские», писал Иван III в Новгород, моя личная отчина, и так повелось «изначала от дед и прадед наших, от великого князя Владимира, <…> от правнука Рюрикова, первого великого князя земли вашей, и от того Рюрика даже и до сего дня знали <…> един род тех великих князей, прежде киевских <…> даже до меня, род их мы владеем вами, и жалуем вас, и бороним отвселе, а и казнить вольны же есмы, коли на нас не по старине смотрити почнете»1417.

Стоит ли что-то добавлять к этим словам князя Ивана? По его мнению, законная власть на русских землях принадлежит Дому Рюрика, русское господство держится на праве сильного и русские князья по своему хотению вольны наказывать всех, кого завоевали когда-то их далекие предки.

Удовлетворив свою потребность в самовыражении и заново обосновав русскую экспансионистскую доктрину, Иван III с легким сердцем двинулся на Новгород, чтобы теперь уже на деле показать, что значит его потомственное право казнить непокорных.

Князь Михаил Олелькович покинул Новгород незадолго до московского вторжения1418. По сказанию одной из летописей, он пытался укрепить позиции Казимира IV в республике и даже предлагал Марфе Борецкой выйти замуж за одного из польских вельмож, чтобы вместе с ним управлять делами от имени короля1419. Но брак, как известно, не состоялся. Новгородцы не решились на столь крутые перемены в своей судьбе. Они всё еще хотели самостоятельности.

Насколько были нерешительны новгородцы в начале войны, настолько же твердо своих намерений держался князь Иван III. В короткое время он мобилизовал все военные силы Московского государства, отправил в Новгород разметные грамоты, уличавшие дерзких вечников в их «неисправлении», тверским князьям – пока еще независимым от Москвы – он вежливо предложил принять участие в новгородском походе, в Псков от его имени поехал дьяк Якушка Шабалцов с просьбой-приказом отказаться от присяги Новгороду и поддержать Москву1420.

Уничтожение Новгородской республики началось с захвата Заволочья (Двинской земли). Эта старинная колония Новгорода по экономической значимости была сравнима с Пермской землей и потому в первую очередь привлекла внимание Москвы.

Двинская кампания началась 31 мая 1471 г. и завершилась в середине лета захватом всего Заволочья. Москвичам помогали наводить порядок устюжские, вятские и вологодские рати. Окончательная победа произошла 17 июля. В этот день Иван III получил сообщение о том, что воеводы великого князя в упорном сражении с 4-мя тысячами ратников разбили троекратно превосходившее их двинское войско1421.

В четверг 6 июня 1471 г., на троицкой неделе, Иван III двинул свои основные силы на Новгород1422. Погода стояла жаркая. Пока московские ратники шагали в Новгород, утираясь от пота и поднимая тучи пыли1423, Иван III отправился по церквям совершать молебен1424, как будто и взаправду шел воевать со злым супостатом. Впрочем возможно, что так он и думал. Не зря же позднейший московский летописец сравнивал поход Ивана III на Новгород с хождением Дмитрия Донского на «безбожного Мамая»1425. На Москве новгородцев считали неискренними христианами, так сказать, людьми с другой группой крови.

На Предтечево Рождество 24 июня 1571 г. Иван III прибыл на Волок, чтобы лично встать во главе армии1426. Здесь вместе с русскими полками в ожидании облавы стояли