Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов

На этом, в общем, заканчивается краткий список территориальных приобретений, покупок и дарений, совершенных под политическим давлением московского великого князя. Далее начинается череда военных интервенций и завоеваний, которые с завидным успехом осуществляли воеводы московского самодержца.

Иван III

Прежде чем перейти к их описанию, хотелось бы отметить, что история, случившаяся с братьями великого князя и верейскими князьями, во многом поучительна.

Князь Михаил Андреевич и его сын Василий не представляли реальной угрозы Ивану III, и все же он их очень боялся. Окажись мы во второй половине XV в. при московском дворе, мы увидели бы царившую там атмосферу неуверенности, страха и болезненной подозрительности.

Чем больше правил великий князь Иван, тем сильнее мучился он синдромом смутных лет, пережитых в юности. Он боялся повторить судьбу отца и по этой причине часто впадал в дикие крайности.

Иностранцы, посещавшие Москву, свидетельствовали, что Иван III не считался с жизнью и собственностью людей из ближнего круга. Это была разительная перемена с правлением Василия Темного, который не мог, да и не хотел шага ступить без верных советников. Теперь же наблюдатели видели, как государь делался «все недоступнее для подданных»1400.

Причину отдаления и высокомерности московского самодержца нередко объясняют влиянием на него второй жены, византийской принцессы Софьи Палеолог. Для этой особы было абсолютно недопустимо панибратство монарха с вассалами.

Другую причину появления «нестерпимой надменности московских государей» историки находят в освобождении от «ига татар»1401. После стояния на реке Угре Иван III, если угодно, почувствовал себя заместителем татарского царя на Руси и стал вести себя, как его полноправный преемник.

Какое из объяснений не оказалось бы более правдивым, в любом случае результат был налицо и фигура Ивана III все больше возвышалась над его ближним и дальним кругом.

Овладение Пермской землей

Один из крупных завоевательных походов своего времени Иван III совершил в 1472 г. для завоевания Великой Перми.

Руководство войском было возложено на воеводу князя Василия Пестрого. Пестрый начал свое наступление с Усть-Черной реки. С ее берегов московская пехота и конница на плотах переправилась под город Анфаловский и разделилась на два больших отряда. Перед каждым стояла задача покорять пермяков и приводить их к московской присяге. Каждый очаг сопротивления предписывалось уничтожать.

Двигаясь раздельно, отряды прошли по верхним и нижним пермским «городкам», захватывая и сжигая их на своем пути1402. На реке Колве «пермичи» дали Пестрому крупное сражение («и бысть им бой меж собою»), в котором защитники севера были разбиты. Их князь и воевода Кач попал в плен.

На следующем этапе войны Федор Пестрый срочно двинулся к главной крепости верхней земли Искору, осадил и взял ее штурмом. Пермские князья Бурмот, Ичкин и Зынар пополнили список военнопленных.

Сопротивление в целом удалось сломить, но московское войско стояло в Великой Перми еще целую зиму. В устье Почки при ее впадении в Колву Федор Пестрый построил крепость, ставшую центром московского присутствия.

Весной, когда московская рать закончила приводить туземцев к присяге, пленные пермские князья отправились на государев суд в Москву. С ними ко двору прибыли вещественные трофеи. Среди них особенную ценность составляли шестнадцать сороков соболей и соболья шуба1403. Этими дарами Пермь подтверждала статус поставщика качественной, дорогостоящей пушнины.

Как это часто бывало в истории русских завоеваний, вскоре пермяки, не пожелавшие терпеть московскую власть, подняли восстание. Согласно летописи, зимой 1472 г. Великая Пермь взбунтовалась.

Пестрому снова пришлось собираться в дальний поход, «воевать их за их неисправление»1404. Летописи не уточняют, как протекала новая кампания в Перми, но отрицать, что она имела выраженный карательный характер и закончилась погромами, я бы не рискнул.

После двух лет, проведенных в состоянии оккупации и военного давления, Великая Пермь затихла, опасаясь дальнейших репрессий.

В Москве же, напротив, думали, как навсегда успокоить новую колонию и усилить в пермяцких землях свое присутствие. Помимо мер административного и карательного характера, на которые Москва никогда особенно не скупилась, было решено обратить пермский народ в христианство.

Как писал Матвей Меховский, Иван III «принудил» пермяков «принять крещение по русскому или греческому обряду». Воцерковление неофитов происходило под жестким контролем властей и московского войска. В Перми был поставлен православный епископ, но после ухода военных насильно крещеные язычники «содрали с него кожу заживо и умертвили. Князь, воротившись, побил их и снова поставил им другого главу, под духовной властью которого они…» наконец успокоились1405.

Христианизации были подвергнуты все народы Великой Перми. Епифаний Премудрый (XIV в.) перечисляет семнадцать племен, ставших жертвой религиозной реформы1406.

Сбылось предсказание верховного волхва коми-зырян Пама сотника. Ближе к концу XIV в., когда на север впервые явился крестить пермяков святитель Стефан, между христианским подвижником и религиозным лидером язычников состоялся примечательный разговор, в котором финно-угорский колдун предупреждал земляков, что новая религия усилит в Перми иноземную власть, с приходом которой край постигнут великие беды. «А от Москвы может ли добро придти? – говорил Пам сотник Стефану. – Не оттуда ли к нам тягости приходят, дани тяжкие и насилие, тиуны, и доводчики, и приставы?»1407

Начиная с 1472 г., все это стало обыденностью для народов Великой Перми, к которым москвичи относились с плохо скрываемым презрением.

Разгром Новгородской республики

Колонизация Пермского края принесла Москве большие дивиденды. Однако не пермские финно-угры с их драгоценной данью, а Господин Великий Новгород стал главной мишенью, в которую полетели острые московские стрелы.

После заключения Яжелбицкого мира 1456 г. новгородцы попали в политическую зависимость от Москвы. На всех документах республики стояли теперь московские печати. Новгород потерял Волоколамск, Бежецкий Верх и Вологду. Иван III бесцеремонно нарушал территориальную целостность соседнего государства: благодаря предвзятым судебным решениям, утвержденным на Боровицком холме, московские бояре массово получали имения в Новгороде. Новгородцы жаловались великому князю на судебный произвол. Москва отвечала упреками в крамоле. В течение пятнадцати лет со дня подписания мира отношения между странами только ухудшались.

Во второй половине XV в. Новгород все еще оставался территориальным гигантом, простиравшим свои границы от Нарвы до Уральских гор1408. О его богатствах в Москве слагались легенды. Северные колонии служили новгородцам неисчерпаемым источником развития1409.

Однако из-за низких налогов на торговлю и предпринимательство новгородской казне всегда не хватало денег. Республика не могла содержать постоянную армию. По сути, Новгород располагал только земским ополчением, ни в какое сравнение не шедшим с профессиональным войском Москвы.

Самоуправство Ивана III, проявившееся в судебном крючкотворстве его дьяков и изъятии чужих земель, поставило новгородское