Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов
Говорят, что Иван Васильевич сожалел о его аресте, но, несмотря на жалость, заключил вместе с ним под стражу двух его сыновей. Андрей Большой вскоре умер в застенке; детям же его долго еще пришлось впитывать науку покорности вместе с тюремной похлебкой.
Жаль мне брата моего, говорил Иван III анонимному собеседнику, и не хочу его погубить, но если его пожалею, то после моей смерти он внесет раскол в мое семейство, поссорит внука Дмитрия и сына Василия, и станут дети мои воевать между собой, придут татары грабить русскую землю, видя ее «нестроение», прольется невинная христианская кровь, и «вы будете рабы татарам»1384.
Казалось бы, железная логика руководила мыслями и действиями великого князя.
Однако мне его рассуждения кажутся искусственными. Если думать, как он, тогда всю ближнюю родню Ивану пришлось бы душить в колыбели или сажать под арест. Почему он вдруг решил, что внук Дмитрий и сын Василий в будущем не поссорятся между собой без участия Андрея Большого? После смерти Ивана III они могли начать войну без всяких подсказок с чужой стороны! Да на подсказчиков Москва всегда была богата. Турецкие султаны были в этом вопросе последовательнее Ивана – они истребляли всех своих родственников по мужской линии, однако все равно не спасались от борьбы за власть.
Иван III легко находил оправдания своим поступкам, ибо все они были направлены к одной и той же цели. Возвышаясь в своем единодержавии, Иван создавал вокруг своей фигуры вакуум доверия.
Андрей Курбский писал, что великий князь всегда советовался с боярами, принимая важные решения. Но это только половина дела. Бояре боялись его гнева, и мало кто из них решался давать советы, не совпадающие с мнением великого князя. Малейшего подозрения было достаточно, чтобы лишиться свободы или жизни.
Приведу самые яркие примеры. При Иване III показательной казни подвергся князь Семен Иванович Ряполовский. Морозным февральским днем на Москва-реке ему прилюдно отрубили голову. Иван Юрьевич Ряполовский и его сын Василий Кривой были пострижены в монахи и сосланы в северные монастыри1385. В Галич заточили Федора Бельского, заподозренного в симпатиях к Литве1386. В опалу попали два мезецких князя1387. С.М. Соловьев рассказывает, как Ивану III не угодил князь Иван Оболенский Лыко. Раздосадованный на своеволие великого князя, Оболенский отъехал к его младшему брату Борису волоцкому. По старым правилам боярин имел право сменить своего хозяина. Но в царстве Ивана III действовали другие законы. Когда Борис отказался выдать ему беглеца, московский князь отдал тайный приказ схватить Оболенского, как безродного холопа, сковать и привезти в Москву1388. Расправа также постигла бывших фаворитов Василия Темного – Федора Басенка и митрополита Феодосия1389.
Так Иван III строил монолитное самодержавное государство.
Для успешной борьбы с вотчинами «молодой великий князь нашел сильное средство для укрепления своей власти», начав «превращение измельчавших удельных князей в московских бояр, а их вотчин – в поместья»1390.
Приструнив братьев, расправившись с фаворитами отца и наиболее влиятельными оппозиционерами, он обрушился на удельную аристократию. Первыми от его рук пострадали ярославские князья.
Весьма показательно, что инициатором их падения источники считают московского дьяка Алексея Полуэктова1391. Безродные выскочки при Иване III приобретали гораздо больший вес, чем старая родовая знать.
Ярославских князей было несколько сотен. Они жили в укрепленных усадьбах, содержали вооруженную свиту и представляли бы опасность в случае сплочения1392. Но никто из них не имел храбрости сопротивляться тирану. Когда пробил их час, они покорно подчинились воле московского самодержца. Как сказано в летописи, «простилися со всеми своими отчинами навек, подавали их великому князю Ивану Васильевичу»1393.
Это, конечно, не означало, что ярославские князья пошли по миру с сумой. Иван III дал им другие владения, хотя и поскромней, и взял доселе вольных потомков Рюрика к себе на службу. Вскоре в Ярославскую землю по его приказу прибыл московский дьяк Иван Агафонович – сущий дьявол, как называла его летопись1394. Этот человек должен был окончательно уничтожить княжеско-боярские гнезда.
Коронный дьяк и его худородные помощники набросились на ярославских бояр и детей боярских, служивших ранее своим князьям. Начались массовые земельные конфискации в пользу великого князя. У бояр отнимали их села и деревни, а самих приписывали к Москве («а кто будет сам добр боярин или сын боярский, ин его самого записал»)1395.
Действуя с полной бесцеремонностью и частыми злоупотреблениями, администрация великого князя Ивана поверстала всю местную знать в московское войско. Уже в 1495 г. многих ярославских князей можно было видеть в свите Ивана III1396.
Так, действуя на опережение, великий московский князь подавлял ростки княжеского сепаратизма1397 и боярского неповиновения, подчиняя себе периферийную знать на правах сильнейшего русского князя.
Следующей жертвой Ивана III после «пленения» ярославцев стали ростовские князья с детьми и братаничами. В 1475 г. они продали ему свою отчину – «половину Ростова со всем»1398, что ее окружало.
Пусть нас не смущает цивилизованная форма отъема собственности – это была сделка, от которой ростовским Рюриковичам нельзя было отказаться.
Наконец, в 1486 г. Иван получил в наследство Верейско-Белозерский удел, принадлежавший до этого князю Михаилу Андреевичу, внуку Дмитрия Донского. Михаил Андреевич единственный сохранил свой удел при Василии Темном.
Иван III терпел его формальную независимость до 1465 г., а затем потребовал отдать Москве несколько волостей. Не остановившись на этом, Иван потребовал от Верейского князя признать себя моложе даже самых младших великокняжеских братьев. В 1482 г. он вынудил Михаила Андреевича уступить ему Белоозеро. Михаил соглашался со всеми требованиями, опасаясь, как бы московский князь не отнял у него Верею.
Ивану III нужен был для этого какой-нибудь, пусть даже самый нелепый, предлог, и он вскоре нашелся.
У Михаила Андреевича был сын Василий, женатый на племяннице великой княгини Софьи. Узнав, что Софья отдала в приданое за свою родственницу некоторые вещи, принадлежавшие его первой жене, Иван приказал вернуть в Москву все приданое целиком и пригрозил посадить Василия вместе с женой в заключение. Василий от страха убежал в Литву. Старик Михаил Андреевич остался один и покорно ждал своей участи.
Иван III отнял у него Верейский удел, а затем пожаловал им старого князя на правах условного держания и с обязательством передать его после своей смерти обратно великому князю. Умирая, Михаил выполнил волю московского
