Пять пьес о войне - Наталия Лизоркина
ВИТА. Сегодня света нет с 8 утра и вот поныне. Я прикинула, что жить лучше всего с 12 ночи до 8 утра. В это время свет обычно есть.
АЛИСА. Мой новый стильный аксессуар — налобный фонарик. Очень сегодня кайфово было освещать себе путь в темноте. Чувствовала себя актуальной современной девушкой.
КАТЯ. Стемнело. На улице кто-то кричит. Зовет на помощь. Кажется, кого-то бьют. Я хотела выйти. И не вышла.
ЮЛЯ. Если долго стоять на темной остановке в ожидании маршрутки, можно светить фонариком на снег. В процессе этого созерцания захочется, чтобы вместо маршрутки прилетела летающая тарелка и забрала вас на другую планету. Чтобы вы там ходили с блаженным лицом, как у Дэвида Духовны. И держали за руку Рэя Брэдбери. Ни войны, ни блэкаутов, ни локдаунов.
АКТРИСА 1. А можно как-то включить свет? Мы же не там, мы здесь. Зачем нам сидеть в темноте?
АКТРИСА 2. А ты не сиди. Сделай несколько шагов. Подвигайся. Помаши руками. Здесь умная электронная система. Она реагирует на движение.
Актриса ходит, машет руками. Свет включается.
БОЖЕНА. Это электричество сломалось, несите другое. Уже час и пятнадцать минут у нас по графику не должно быть света. Но он есть. Кто-то забыл выключить кнопку, я не знаю. Вы можете подумать, что это хорошо. Нет. Это плохо, потому что сейчас все графики поедут, наложатся друг на друга и наступит очередной коллапс. Вот мы и дожили до того дня, когда наличие электричества тревожнее, чем его отсутствие.
СОНЯ. Пока есть свет, ищу в интернете, как вывезти мужа за границу. Женщина в тиктоке бодрым голосом говорит: «Как мой муж выехал из Украины? Ему очень повезло с женой — мне оторвало ногу!»
САША. Иванчик позвал меня к себе заряжать телефон и мыть голову. Когда мужчин держат в заложниках в стране, в этом есть свои плюсы!
ЮЛЯ. Я звала маму в парк, пройтись. Она отказывалась. Я давила. Она призналась. Когда-то она бросила курить, а теперь на нервах снова начала. Говорит, у нее сейчас это единственная радость. Пусть курит, если это ее успокаивает. Я бы не стала ее ругать. Но она меня и не боится. Она боится, что ее с сигаретой увидят дети. Она у меня учительница младших классов.
ВИТА. Моя теория, что выгоднее вести ночной образ жизни, провалилась. Всю ночь сидела, ждала свет. Его не было. Утром дали. Удалось немного пожить: заполнить термос, вымыть и высушить голову. Сбегать в кофейню под домом и вырвать у жизни стакан какао. Бариста милая такая, угостила меня шоколадкой. Черный шоколад с мятной начинкой. Гадость редкая: зубная паста в шоколаде. Но все равно приятно, что люди делают маленькие добрые дела.
САША. Проснулась от холода.
ЛЮБА. Начала готовить завтрак и поняла, что продуктов не хватает. Пришлось идти в магазин. Я внутренне свободный человек, поэтому на пижаму натянула брюки и свитер, а сверху пальто. Было тепло. Ходила по магазину, как женщина своей мечты. Встретила соседку. Поздоровалась, как вежливый человек. Соседка меня не узнала. Как человек не только свободный и вежливый, но смелый, я напомнила ей, что мы соседи.
«Не узнала вас в этом образе! — оживилась соседка. — Сейчас надо быть осторожным с незнакомыми людьми. Моя дочка, например, боится всех военных. Даже наших. Но у нее защитная реакция знаете какая? Она подходит к каждому военному поздороваться! Чтобы убедить себя, что они безопасны для нее! А я вот наоборот, видите, боюсь здороваться…»
АЛИСА. Сегодня на улице какой-то мужик посмотрел на меня и сказал, что я со своим налобным фонариком похожа на Марию Дэви Христос. Так себе комплимент, конечно. Но я подумала о том, что пока все вокруг «строят личный бренд», я могла бы построить личный культ. Сразу прыгнуть на сто ступеней вверх.
Шла, освещая себе путь, и думала о том, какие будут правила в моей маленькой секте. Иерархия святынь будет такая:
1. Я.
2. Электричество.
3. Горячая вода.
4. Отопление.
5. Гуманизм.
5. Вкусные торты.
Запреты тоже придумала:
1. Итальянская эстрада 80-х.
2. Книги Айн Рэнд.
3. Изюм.
4. Невкусные торты.
Основные ритуалы: праздношатание, интересная болтовня, валяние в кровати в любое время суток, пение хороших глупых песен, нахождение в зоне комфорта.
Чтобы пулей вылететь из моей секты, надо будет сказать, что демократия важнее гуманизма. Чтобы попасть в мою секту… Я еще не придумала.
Моя секта будет страшная, тоталитарная. Торты будут вкусные.
ЛЕРА. Видела сегодня, как женщина в маске орала на охранника в макдональдсе за то, что отменили ковидные меры. «Где маски? Где сертификаты? Почему вы всех пускаете? Вы игнорируете пандемию?» На нее тоже стали кричать: «Ты ебнутая? В стране война! Сейчас опять воздушная тревога будет и всех выгонят. Уймись, дура, дай людям поесть».
ОБЪЯВЛЕНИЕ НА СТОЛБЕ: «Помощь в получении свидетельства о смерти людей, которые умерли на временно оккупированных территориях. Получение свидетельства дает право на финансовую помощь при похоронах. Также в рамках наследства можно получить пенсию или денежные вклады покойного».
Свет снова гаснет.
ЮЛЯ. С тех пор как перестали освещаться улицы, погасли вывески, а дома превратились в холодные куски темноты. Я, когда еду куда-то в транспорте, перестаю понимать, где мы едем. Куда мы все едем. Когда приедем.
Но за эти месяцы мой дар ясновидения нехило прокачался, и теперь я не вижу, но чувствую Путь. Правда, в моменты растерянности мне кажется, что мы никогда не остановимся, ведь остановки исчезли, весь город исчез в этой темноте. Его не просто не видно, его больше нет. У этой поездки нет конечной точки. Осталась только маршрутка во тьме, и нам некуда бежать.
Но на середине моего ежедневного пути домой всегда возникает Он. Гипермаркет. Он светится, как храм. В нем суетятся прихожане и работники культа. Фонари на его огромной стоянке горят так, будто их зажег сам Господь. И я понимаю: еще четыре остановки, и я дома.
ИВАННА. В пабликах написали, что сегодняшнее состояние души киевлян похоже на выражение лица нашей статуи Родина-Мать. Я коренная киевлянка и хочу заявить: это ни хрена не так!
ВИТА. Мы с каким-то молодым человеком заходим в подъезд.
Консьержка: Быстрее, быстрее, скоро свет отключат!
Едем с ним в лифте.
Он: А что, отключают свет?
Я: Ну да, сегодня уже два раза отключали.
Он (улыбаясь): Я просто не местный.
Я: Вы что, с Луны?
Он: Нет, я в
