Курская битва. Коренной перелом в Великой Отечественной войне - Валерий Николаевич Замулин
С другой стороны, опасность на левом фланге особенно велика для донецкого района.
Фюрер: Мы не можем в этом году проводить больших операций. Мне думается, что мы сможем делать только малые зацепки. Мы в начале мая получим 98 тяжёлых штурмовых орудий новой конструкции Порше. К ним ещё 150 новых «тигров». К этому получим ещё около 200–250 танков. Кроме того, 50 тяжелых самоходных пехотных орудий и 100 огнемётных танков и какое-то количество танков Т-4. Эта новая техника неуязвима. Ее военную мощь невозможно переоценить. Штурмовые орудия уничтожают любой вражеский танк с 2000 метров.
С этой гигантской концентрацией современного атакующего вооружения у нас должно получиться опять захватить в свои руки инициативу. При доселе невиданной концентрации тяжелой артиллерии с супертяжелыми танками должно получиться, как минимум, пробить брешь в обороне. После этого должен начаться прорыв. Целью может стать, например, железная дорога из Харькова на юг. Если новые тяжелые танки вначале, прошлой осенью южнее Ладожского озера[224], не отвечали обещанным ожиданиям, то теперь эти «детские болезни» новой техники позади. Сейчас эти танки лучшие в мире и они неуязвимы. 72-х тонные штурмовые орудия Порше нельзя ни с чем сравнить. Массой в 300–400 танков можно провести любой прорыв. В мае у нас будут для этого восстановленные дивизии 6-й армии – условием, конечно, остается стабилизация фронта. Кроме того, должна начаться операция южнее Невы, для того, чтобы подвести фронт опять поближе к Ленинграду. Тут тоже достижение цели зависит от гигантского сосредоточения артиллерии и танков.
Командующий ГА «Юг»: Это достижимо, но будет стоить больших людских потерь, мой фюрер.
Фюрер: Мы должны наши цели достигать превосходством нашего вооружения. Людьми мы достигнем немного, поскольку у нас их мало, но мы можем всего достичь массой лучшего и тяжелого вооружения. В мае мы будем выпускать 280 штурмовых орудий в месяц. Мы должны закон действия повернуть опять в свою сторону.
Командующий ГА «Юг»: Я ещё должен доложить об общей ситуации группы войск в долгосрочной перспективе.
Мы имеем сейчас по фронту в 700 км против 341-й вражеской части – 32 наших, из которых большая часть вымотана и обескровлена тяжелыми боями. Если противник перед лицом такого соотношения сил атакует, то он прорвет нашу оборону. При этом можно твердо рассчитывать на то, что переброска и вывод сил из группы армий «Центр» еще более ухудшит ситуацию. По моему мнению, из этой ситуации надо делать выводы.
Фюрер: Да, но мы не можем потерять угольный бассейн Сталино![225] Потеря этого региона означала бы для нас непоправимую катастрофу. Чего стоит только электростанция Запорожья! Сколько стоило нам её опять ввести в работу! Работают 5 турбин и поставляют 54 000 кВт. Потеря Запорожья невосполнима. Русские опять смогут выпускать лучшую сталь. Результатом стало бы повышение производства боеприпасов, которых им сейчас так не хватает. Последствия не поддаются осмыслению. Мы потеряем базу для своей производственной программы, о которой я сейчас говорил. Нет! Ничего другого не остается, как части с Таманского полуострова как можно быстрее перебросить в ГА «Юг». Надо назначить руководителя транспорта и наделить его всеми полномочиями для решения этой задачи.
Командующий ГА «Юг»: Я хотел бы, тем не менее, ещё раз отметить соотношение сил, мой фюрер. Наши дивизии по фронту растянуты в среднем на 25 км. 25 находящихся на линии фронта дивизий имеют 180 батальонов!
Фюрер: Да, ваши части, дорогой Манштейн! В мировую войну мы дивизиями стояли на 7 км в обороне и 3 км в атаке. Однако количество боеприпасов, которое выстреливалось по участку одной части, было несравнимо большее. Нет, мы должны достичь успеха производством танков. И после этого мы должны будем усилить фронт из двух районов – с Таманского полуострова и частями ГА «Центр».
Командующий ГА «Юг»: И все-таки, мой фюрер! Противник выставит против нас ещё больше сил – как с центра, так и от Сталинграда.
Фюрер: Да, но что это будут за части! Их плановый состав в 7000 человек. Но как они выглядят на деле! Им очень досталось и даже обновленные их нельзя сравнить с нашими дивизиями с запада.
Командующий ГА «Юг»: Само собой разумеется.
Фюрер: Русский командующий армией на той стороне не будет в восторге от состояния частей, которые получит.
Командующий ГА «Юг»: Я тоже не в восторге от моего наследства!
Фюрер: Я верю!.. Сейчас нам остается только радикальная переброска 17-й армии. Новый человек из флота поедет туда и организует переброску.
Но Сталино мы должны удержать. Сталино стоит как десять армий! Невозможно представить себе, чтобы русские увеличили свой угольный потенциал на бассейн Сталино. Нам этот район нужен даже только для железной дороги.
Командующий ГА «Юг»: С железной дорогой у нас тут тоже одни проблемы…
Фюрер: И что? Я думаю транспортное движение можно довести достаточного состояния?
Командующий ГА «Юг»: У меня есть отчет, в соответствии с которым в расположении группы армий прошло:
17 февраля – 38 поездов, из них 13 транспортных составов для перевозки частей.
16 февраля – 58… 14…
15 февраля – 62… 25…
14 февраля – 51… 24…
Генерал Цейтцлер: На западе мы можем загружать по одной дивизии в три дня.
Командующий ГА «Юг»: А мы тут можем разгружать по одной дивизии в два дня!
Фюрер: В настоящий момент ничего другого не остаётся, как использовать как можно быстрее запасы частей Тамани. При проведении этой операции с организационной точки зрения действия флота и саперов должны быть независимы друг от друга, чтобы они в соревновании друг с другом смогли достичь высших результатов и не мешали друг другу. Люди должны лететь авиацией, а техника идти паромами.
Конец совещания 14.47.
Документ № 3
Извлечение из журнала боевых действий ГА «Юг»
с 1.3. по 23.3.1943 г., оперативный отдел[226].
11 марта 1943 г.[227], 11.42.
Совещание о положении в штабе командования ГА «Юг», Запорожье.
Присутствуют:
Фюрер,
генерал-фельдмаршал фон Манштейн, командующий ГА «Юг»,
генерал-фельдмаршал фон Клейст, командующий ГА «А»,
генерал-фельдмаршал фон Рихтхофен, командующий 4-м воздушным флотом,
генерал-полковник Руоф, командующий 17 А,
генерал пехотных войск Цейтцлер, начальник штаба сухопутных войск,
генерал кавалерии фон Макензен, командующий 1 ТА,
генерал танковых войск Кемпф, командующий армейской группы Кемпфа,
генерал пехоты Холлидт, командующий 6 А[228],
генерал авиации Пфлюгбейль[229],
генерал авиации Фибиг[230],
генерал авиации Кортен[231],
генерал авиации Фирлинг[232],
генерал авиации Десслох[233],
генерал-майор Буссе, начальник штаба ГА «Юг»,
генерал-майор Шмундт, шеф-адъютант фюрера,
генерал-майор Фангор, начальник штаба 4 ТА,
полковник Шульце – Бюттгер, оперативный отдел ГА «Юг»,
подполковник Ленне, оперативный отдел «Ф» штаба ГА «Юг»,
подполковник фон Белов, адъютант фюрера,
майор Кюляйн, адъютант начальника штаба сухопутных войск,
дежурные офицеры и стенографисты.
Генерал танковых войск Кемпф докладывает о положении армейской группы Кемпфа. Отмечены проблемы, возникшие в результате призыва гражданского населения русскими.
Фюрер: Вопрос кадров наш важнейший вопрос и одна из самых больших проблем. Немец – лучший солдат, лучший изобретатель и лучший организатор. Итальянец – хороший рабочий, но русский работает в два-три раза лучше любого итальянца. Русские – лучшие рабочие из всех, кто у нас есть. Каждый русский рабочий, которого мы отправляем на работы в Германию, является для нас важнейшим капиталом.
Фельдмаршал фон Манштейн: И все-таки это неправильно – открывать охоту на людей, везти их в Германию, а потом с ними плохо обходиться. Намного правильнее было бы здесь проводить добровольную кампанию по рекрутированию, собирать людей в батальоны и хорошо обходясь с ними, прийти к консенсусу. Вот это была бы прекрасная задача для командных корпусов службы занятости Рейха, которая тут сейчас практически бездействует.
Фюрер: Служба занятости и ее командные корпуса ругают со всех сторон. Проблема, тем не менее, в применении рабочих (обращаясь к Шмундту): Мы хотим ещё раз взяться за этот вопрос. Конечно, нужно с русскими рабочими обращаться хорошо. Если они получают нормальную еду, имеют возможность написать
