Не дрогни - Стивен Кинг

Стивен Кинг

НЕ ДРОГНИ

Посвящается Робин Фёрт, с любовью и благодарностью за всю твою проделанную тяжёлую работу.

Перевод: Юрий Стравинский

Редактирование и верстка FB2 и PDF: Алексей "Kaiten" Гришин

От редактора: я не занимался переводом совместно с переводчиком, не сотрудничал с ним и даже не знаком. Я начал работу с текстом, только после того, как он попал в свободный доступ. Будь это совместная работа – я бы такой текст не пропустил (не говоря уж о том, чтобы торговать им на WB по цене бумажной книги). Даю эти пояснения, чтобы претензии к качеству перевода (которое и после редактирования оставляет желать лучшего) адресовались в основном переводчику, а не нашему с ним невольному «тандему».

Моей главной задачей (помимо создания FB2-книги) было устранение многочисленных разногласий в именах и названиях (иногда встречалось не два, а 3-4 варианта; Бакай, Бакей, Бак-Ай и тд.), исправление разного оформления прямой речи, исправление разорванных или слипшихся абзацев и тому подобных недостатков, перевод (транслитерация) некоторых названий, таких как марки автомобилей, названия гостиниц, кафе и тп. По мере возможности я исправлял допущенные переводчиком косяки в тексте, если они попадались на глаза и были вопиющими. Исправлял опечатки и кривой порядок слов, опять-таки, если они попадались во время исправления других вещей. Еще кое-какие мелочи, например, добавил перевод слов американского гимна, который поет Сестра Бесси, переделал диалог, где звучали сленговые выражения, безбожно (и нелепо) исковерканные переводчиком, сделал несколько сносок… Но я не проверял правильность и точность перевода в целом, не сравнивал с оригиналом и не вычитывал текст досконально – это отняло бы слишком много времени и сил. И, возможно, было бы проще весь роман перевести заново, чем полностью исправить и довести до идеала этот перевод. Так что какие-то ошибки в тексте почти наверняка остались и могут вам попасться. Просто имейте в виду, что изначально их было гораздо больше, а тот, кто их выискивал и исправлял, делал это не из любви к творчеству Стивена Кинга (конкретно этот роман меня вообще не интересовал и я не собирался его читать, не то что редактировать), не для собственного удовольствия и не ради донатов, а… не могу точно сказать зачем. Может, потому что было больно видеть такой неряшливый текст и осознавать, что некоторые при чтении подумают: «Ох уж эти переводчики-любители, такую халтуру выпустили – читать невозможно». И репутация переводчиков-любителей (к числу которых относится и ваш покорный) будет подорвана, хотя некоторые из них все-таки способны неплохо переводить.

Справедливости ради замечу, что этот перевод все-таки лучше единственной на данный момент альтернативы – полностью машинного перевода. Хотя автор этого тоже наверняка пользовался автопереводчиком или помощью нейросети, он не всегда и не везде тупо копипастил текст. Будем надеяться, что через некоторое время появится перевод романа от более умелого переводчика.

 Триг

1

Март, и погода отвратительная.

Круг Трезвости собирается в подвале методистской церкви на Бьюэлл-стрит каждый будний день с четырёх до пяти вечера. Формально это собрание Анонимных Наркоманов, но сюда часто заглядывают и алкоголики; на встречах обычно полно народу. По календарю уже весна – почти неделю как, – но в Бакай-Сити (который иногда называют Второй Ошибкой у Озера, поскольку первая – Кливленд) настоящая весна приходит поздно. Когда встреча заканчивается, в воздухе висит мелкая морось. К ночи она усилится и перейдёт в ледяной дождь.

Две-три дюжины участников собираются у банки для окурков у входа и закуривают: свободный доступ к никотину – одна из двух зависимостей, которые у них ещё остались, и после часа, проведённого в подвале, им необходима доза. Остальные, большинство, поворачивают направо и идут в «Флейм» – кофейню в квартале отсюда. Кофе – вторая зависимость, которую они могут себе позволить.

Одного мужчину останавливает преподобный Майк, который тоже регулярно ходит на эти встречи и на многие другие; пастор – выздоравливающий опиоидный наркоман. На собраниях (он посещает по два-три в день, включая выходные) он представляется так:

– Я люблю Бога, но в остальном я просто ещё один торчок.

Это всегда вызывает одобрительные кивки и бормотание, хотя некоторые старички находят его немного утомительным. Они зовут его Майк «Большая Книга» за привычку дословно цитировать длинные отрывки из руководства Анонимных Алкоголиков.

Сейчас преподобный сердечно пожимает мужчине руку.

– Нечасто тебя тут вижу, Триг. Должно быть, ты живёшь где-то за городом.

Триг на самом деле не живёт за городом, но не говорит об этом. У него есть причины ходить на собрания вне города, где меньше шансов быть узнанным, но сегодня – экстренный случай.

Прийти на собрание или выпить – вот выбор. А после первой рюмки выбора уже не останется. Он знает это на собственном опыте.

Майк кладёт руку мужчине на плечо.

– В своём выступлении, Триг, ты показался расстроенным.

Триг – прозвище с детства. Именно так он представляет себя в начале собраний. Даже на встречах АА или АН за пределами города он почти никогда не говорит ничего, кроме этой начальной фразы. На собраниях в формате «передай микрофон» он чаще всего говорит:

– Сегодня я просто хочу послушать.

Но сегодня днём он поднял руку.

– Я Триг, и я алкоголик.

– Привет, Триг, – откликнулась группа. Они были в подвале, а не в церкви, но перекличка, как на пробуждении духа, сохранялась. Круг Трезвости – это, по сути, Церковь Разбитых и Сгоревших.

– Я просто хочу сказать, что сегодня я сильно потрясён. Не хочу вдаваться в подробности, но должен был этим поделиться. Это всё, что у меня есть.

Послышались тихие слова: «Спасибо, Триг, Держись, Приходи ещё».

Теперь Триг говорит преподобному, что расстроен потому, что узнал – умер кто-то из тех, кого он знал. Пастор просит рассказать больше – на самом деле, начинает допрашивать, – но всё, что Триг соглашается рассказать, это то, что человек, о котором он скорбит, умер в тюрьме.

– Я помолюсь за него, – говорит преподобный.

– Спасибо, Майк.

Триг разворачивается, но идёт не в сторону «Флейма» – он проходит три квартала и поднимается по ступеням в городскую библиотеку. Ему нужно посидеть и подумать о человеке, который умер в субботу. Которого убили в субботу.