Война моторов. Крылья советов - Андрей Михайлович Мелехов
Горизонтальные бомбардировщики. По состоянию на 22 июня 1941 года Советский Союз обладал без всяких преувеличений колоссальным парком вполне современных бомбардировщиков, одновременный бомбовый «залп» которых превышал аналогичные возможности Германии, Великобритании и Италии, вместе взятых. 2414 из 4713 тонн бомб, которые могли при нормальной загрузке поднять в воздух только лишь исправные советские бомбовозы, приходились на стратегические машины дальнего действия – прежде всего ДБ-3 и ДБ-3Ф(Ил-4). Это было в 2,3 раза больше, чем в случае Люфтваффе (1034 тонны) по состоянию на 24 июня 1941 года и в 1,6 раза больше, чем смогли донести до Гамбурга все наличные боеготовые тяжёлые и средние бомбардировщики Великобритании в мае 1942 года. В якобы «неготовом» к Большой войне СССР по состоянию на 22 июня 1941 года эксплуатировалось более половины парка тяжёлых четырёхмоторных бомбардировщиков планеты, а на вооружении ДБА и авиации военно-морского флота находились не только устаревшие ТБ-3, но также свыше двух тысяч вполне современных двухмоторных дальних бомбардировщиков ДБ-3 и ДБ-3Ф. Количество состоявших на вооружении ВВС стратегических «фирмонтов» второго поколения – высотных «летающих крепостей» ТБ-7 – практически равнялось размеру парка гораздо менее «продвинутых» четырёхмоторных германских аналогов FW-200 «Кондор».
В первые дни войны советская бомбардировочная авиация (причём не только дальняя и морская, но также и фронтовая) имела уникальную возможность достигнуть действительно стратегического результата, нанеся серию концентрированных ударов по нефтяному комплексу Румынии. По тем или иным причинам, «нефтяной блиц» не состоялся, а подавляющая часть полков дальнебомбардировочной авиации использовались «не по назначению» – главным образом для того, чтобы вместе с фронтовыми бомбардировщиками и истребителями-бомбардировщиками штурмовать колонны наступающих группировок Вермахта. Считаю, что в том числе и из-за этих беспрецедентных по проявленному экипажами мужеству, упорству и масштабам оборонительных операций соединений советских бомбардировщиков Вермахт потерял драгоценное время. Помимо прочих причин (никуда не годное качество германской стратегической разведки; очевидная авантюрность планов; неготовность к зиме; отсутствие значительных стратегических резервов; недостаток горючего, техники и пр.), неспособность немцев реализовать основные цели директивы «Барбаросса» до наступления осенней распутицы привела к поражению под Москвой и, в конечном счёте, к проигрышу во Второй Мировой войне.
Вопреки ставшим «модными» утверждениям о всяческих недостатках, якобы присущих самолётам бомбардировочной авиации СССР, беру на себя смелость утверждать, что практически по всем показателям советские бомбовозы июня 1941 года ничем не уступали зарубежным аналогам, будучи намного лучше сопоставимых моделей, массово производившихся в Великобритании, Италии и Японии. При этом даже действительно вконец устаревшие тяжёлые бомбовозы ТБ-3 по факту оказались вполне живучими и чрезвычайно полезными летательными аппаратами, эксплуатировавшимися в качестве ночных бомбардировщиков и транспортно-десантных самолётов вплоть до середины 1943 года. К слову, считаю некорректным, когда самолёты устаревших моделей – вроде ТБ-3, И-15бис, Р-5, Р-10 и пр. – не учитывают при сравнении численности германской и советской авиации той поры. Как показала практика боевого применения, в руках хорошо подготовленных экипажей и при правильно выбранной тактике эти летательные аппараты могли быть столь же эффективными, что и самолёты новых конструкций. Единственной областью, в которой советские бомбардировщики образца 1941 года действительно отставали от конкурентов, являлось их приборное оборудование: им не хватало радиокомпасов, систем «слепой» посадки, автопилотов, гироскопических прицелов для бомбометания и пр. Вместе с тем в разгромном 1941-м это отставание было наименьшим по сравнению с другими периодами войны, так как в примерно таком же положении находились тогда и их коллеги-соперники в других странах-«комбатантах».
Как и все известные мне «профильные» зарубежные историки, считаю мифом возможность «точечного» бомбометания в применении к авиации времён Второй Мировой войны. Как выяснилось, действительно «прецизионно» – то есть с высокой вероятностью поражения цели площадью двадцать-тридцать квадратных метров – бомбы сбрасывать не умели ни оснащённые прицелами «Норден» высотные американские «стратеги», ни пикировавшие до минимальной высоты в 300 метров германские «штуки». Мало того, стопроцентная вероятность «точечного» поражения малоразмерной цели (вроде танка или автомобиля) остаётся недостижимым идеалом даже сегодня, в начале ХХI столетия, когда в распоряжении военных многих стран мира имеются GPS и «умные» планирующие бомбы с лазерными (и прочими) системами наведения. Весьма относительным оказалось и понятие «точного» бомбометания: обычно это означало более или менее уверенную возможность попасть в круг площадью несколько десятков гектаров – аналог сборочного цеха промышленного предприятия или, скажем, правительственного квартала европейской столицы. Подобными «спецпроектами» занимались исключительно пилоты пикировщиков или специально подготовленные экипажи горизонтальных машин, бомбившие со сверхмалых высот (вроде британских «дамбастеров»). Недостатки тогдашних технологий приходилось «лечить» единственным доступным в ту пору средством – «ковровым» бомбометанием, в ходе которого попадание в конкретный объект достигалось невиданной доселе (часто над крупноразмерной целью приходилось «прогонять» свыше тысячи машин) концентрацией сил тяжёлых бомбардировщиков и всё более активным использованием зажигательных боеприпасов, способных привести к обширным пожарам вдали от мест падения бомб, а «в идеале» даже вызвать огненный смерч – «инферно».
В ходе войны лишь порядка 6 % боевых вылетов советской авиации дальнего действия можно было отнести к условно «стратегическим» – по объектам в глубоком тылу противника. Всё остальное время подчинённые А. Е. Голованова честно потратили на поддержку действий сухопутных войск СССР и, разумеется, правильно сделали. Советские пилоты практически не занимались дорогим, малопродуктивным и во многом аморальным «террор-бомбингом» городов противника. Вместо этого они вполне профессионально использовали имевшиеся у них относительно скромные технологические возможности для «насыщения» немецких оборонительных позиций, уничтожения железнодорожных узлов и нарушения путей сообщения. При этом, даже воюя на относительно устаревших самолётах, они умудрялись демонстрировать достаточно высокие показатели эффективности бомбометания и боевой живучести, а экипажи-«долгожители» АДД сумели совершить в ходе войны в три – четыре раза больше вылетов, чем их коллеги-«рекордсмены», воевавшие в стратегической авиации союзников.
В СССР совершенно справедливо полагали, что «учение Дуэ» представляло собой не стройную военную доктрину, применимую при тогдашнем уровне технологий, а «дорогой в никуда». Тем не менее, отказавшись (как и авиаторы большинства развитых держав мира – включая Италию и Германию) от прожектёрских идей Дуэ, советские военные первыми в мире получили на вооружение по-настоящему современный двухмоторный бомбовоз (ТБ-1), а затем и четырёхмоторный стратегический
