Император Пограничья 13 - Евгений И. Астахов
И вернулось только трое.
— Противник, — проговорил он медленно, будто пробуя слово на вкус. — Какой именно противник?
— Восемь бойцов, — ответил «Первый» всё тем же безэмоциональным тоном. — Экипировка и вооружение по качеств не уступает нашей. Движения координированы. Применяли тактику группового боя. Физические показатели превосходили стандартные человеческие нормы. Превосходили наши, — ровно добавил он.
У Платонова действительно имеются свои усиленные бойцы. Этот вывод пробил в его разум, как ледяное лезвие. Скуратов не врал. Железнов до сих пор помнил тот доклад после провала под Владимиром — старый паук с бесцветными глазами монотонно перечислял детали разгрома, упоминая о противниках с нечеловеческими физическими показателями. Ратмир тогда счёл это жалкой попыткой выгородить себя, списать собственную некомпетентность на мифических суперсолдат.
Ведь создание таких бойцов требовало десятилетий исследований, огромных ресурсов, специалистов высочайшего уровня. Гильдия Целителей монополизировала эту технологию, охраняя её как величайшую тайну. Какой-то самопровозглашённый воевода на краю света просто не мог обладать тем же самым.
Но Скуратов говорил правду. И Ратмир только что в этом убедился — ценой семи жизней
— Они знали о нашем приходе? — Ратмир услышал собственный голос, холодный и режущий.
— Неизвестно. Встреча произошла в тумане, видимость ограниченная. Противник двигался от форта в сторону нашего лагеря. Возможно, их задачей была аналогичная диверсия.
«Аналогичная диверсия», — повторил про себя Железнов, сжимая кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Платонов не просто готов к обороне. Он играет в ту же игру. И, судя по всему, играет лучше.
— Потери противника?
— Один убитый подтверждён. Остальные ранены, степень неизвестна. После начала артобстрела визуальный контакт потерян.
Один против семи. Чудовищный, неравный обмен. И самое страшное: враг выполнил свою задачу или хотя бы попытался, а его бойцы провалились, не дойдя даже до цели.
Ратмир прошёлся по палатке, чувствуя, как гнев медленно закипает в груди. Семь усиленных. Семь совершенных солдат, на создание которых ушли годы. Семь инструментов, которые должны были сломать хребет обороне Угрюма. Просто испарились в тумане октябрьской ночи.
Верховный Целитель, узнав об этом, устроит разнос, который будет слышен на всю Гильдию. Он за смерть тех двоих соколов Скуратова-то орал так, что стёкла дрожали. Константин Петрович с холодной усмешкой наверняка отметит «инициативу» Ратмира в своём отчёте, язвительно подчеркнув каждую ошибку.
«Думал выслужиться, — мысленно прокрутил он свои мысли. — Решил обойтись без согласования. И вот результат».
— Где тела? — резко спросил Ратмир, останавливаясь перед «Первым».
— На поле боя. Вынести не удалось из-за артобстрела обеих сторон.
— То есть, — Железнов наклонился вперёд, глядя усиленному прямо в пустые глаза, — наши бойцы остались гнить в грязи? Вместе со всем снаряжением? С Реликтовой бронёй? С оружием из Теневого тарселита? С артефактами?
— Да, — последовал ответ без малейших признаков стыда или сожаления.
Ратмир выпрямился, сжав зубы. Это была катастрофа. Если Платонов обследует тела, он получит доступ к технологиям Гильдии. Изучит доспехи, артефакты, возможно — даже поймёт принципы усиления. Информационная утечка такого масштаба могла стоить Железнову не только карьеры, но и жизни.
— Хлястин знает об операции? — холодно уточнил он.
— Нет. Соблюдали скрытность при выдвижении.
Хоть что-то. Генерал пока не в курсе провала. Значит, есть время замять инцидент. Списать потери на ночную вылазку противника, представить дело так, будто усиленные героически отразили нападение. Семь погибших — это цена, которую можно объяснить высокой боеспособностью врага.
«Но Скуратов узнает правду, — тут же одёрнул себя Ратмир. — Старый паук всё узнаёт. И тогда…»
Он не договорил мысль, вместо этого резко развернулся к выжившим бойцам:
— Вы остаётесь в лагере. Никаких контактов с армейскими. Никаких разговоров. Молчать.
— Понял, — синхронно кивнули все трое.
Ратмир смотрел на них — на трёх безэмоциональных солдат, которые только что потеряли семерых товарищей в бою, сражались рядом с ними до последней секунды, но докладывали об этом с тем же выражением лица, с каким сообщают о расходе боеприпасов. Ни горя, ни злости, ни страха. Только пустота. Именно эта пустота когда-то казалась ему преимуществом, но сейчас вызывала лишь тошноту
«Совершенное оружие, — мрачно подумал он. — Которое можно сломать».
Внезапно брезентовый полог палатки распахнулся, и внутрь ворвался запыхавшийся посыльный — молодой солдат с красным от бега лицом.
— Господин Железнов! — выпалил он, хватая ртом воздух. — Генерал Хлястин требует вас немедленно на совещание! Срочно! Конвой!..
[1] Передок (воен. жарг.) то же, что передовая — участок оборонительной линии, соприкасающейся с неприятельским фронтом.
Глава 20
Утренний туман ещё не рассеялся над лагерем, когда Пётр Алексеевич Хлястин вошёл в командирскую палатку. Белые перчатки на его руках выглядели безупречно чистыми, несмотря на грязь и копоть, окружавшие армейский лагерь после вчерашнего дня. Он методично поправил их, обводя взглядом собравшихся — жест, который за тридцать лет службы стал второй натурой.
Все ключевые фигуры уже заняли свои места. Патриарх Воронцов восседал в единственном кресле, холодные серые глаза изучали присутствующих с выражением едва заметного презрения. Ратмир Железнов стоял чуть поодаль в своём тёмном камуфляже, лицо непроницаемое, как маска. Полковник Ладушкин нервно покашливал, водянистые глаза бегали между командирами. Капитаны наёмных рот — Плещеев, Кривоносов, Мукаев, Ибрагимов, Чингис и молчаливый Рустам — выстроились полукругом у стола с картами. Бояре жались у стенки палатки: Селиверстов с перебинтованной рукой, молодые Мещерские и Кудрявцевы, представители Звенигородских.
— Господа, — начал Хлястин, не тратя время на приветствия. — Ночью произошёл инцидент. Артиллерия и пулемёты вели огонь по лесу около получаса. Кто-нибудь может объяснить, что произошло?
Повисла пауза. Генерал заметил, как Железнов едва заметно напрягся.
— Мои бойцы отразили нападение крупного отряда противника, — наконец подал голос представитель Гильдии. Голос ровный, без эмоций. — Диверсанты Угрюма пытались проникнуть в лагерь. Атака была отбита.
Хлястин медленно повернулся к Железнову. В его взгляде читалось раздражение, граничащее с гневом.
— И вы не сочли нужным доложить мне об этом немедленно? О нападении на лагерь, которое потребовало артиллерийской поддержки?
— Ситуация была под контролем, — Ратмир пожал плечами. — Не видел смысла беспокоить командование по пустякам.
«По пустякам», — мысленно повторил генерал, сжимая кулаки под столом. — Артиллерия палит в ночи, весь лагерь на ушах, а этот самодовольный болван считает
