Миротворец. Дипломатия Кланов - Владимир Пламенев

Патруль прошёл мимо. Задержал чуть, но пока в рамках допустимого. Группа восемь двинулась вперёд.

Задача была ясна: проникнуть в администрацию, добраться до медпункта, где, по известной информации, находился Анте Зринский, затем в спешном порядке эвакуировать его и отступить. Группа три и группа пять займутся прикрытием и поддержкой.

Больше никаких задач у них не было. Ни ликвидация воеводы, ни ликвидация или захват княжны Софии. Даже в качестве дополнительных.

Группа обошла клумбы. Миновала парковку, где чуть выждала, чтобы пропустить ещё один патруль.

Да, снова время.

Но всё ещё в рамках допустимого.

Дальше. Дальше, они подошли к самому зданию. Согласно схеме, медпункт находился на первом этаже. Но они начнут не оттуда. А со второго. Там, где лестница сходит вниз, прямо в коридор, где медпункт и расположен.

А выйдут уже через первый этаж. Через южную стену, где не было ни одного окна.

Командир остановил группу. Они стояли в нескольких метрах от администрации.

Петер приготовился и ждал команды. Вот-вот настанет его время. Только сейчас страх полностью исчез, осталась лишь сосредоточенность на своей задаче.

Ровно как у собаки, которая никак не дождётся команды хозяина — «апорт».

…

Ну же?

Где?

Почему командир стоял, замерев без движения?

Приглушённый хлопок… изнутри администрации⁈

Пальцы командира сложились в сигнал.

АПОРТ!

* * *

Мы с Софией уже были готовы разойтись по гостевым покоям, которые для нас выделили. Но эти планы нарушил Непчич. Он срочно желал с нами встретиться. Безотлагательно и бескомпромиссно. Через минуту мы втроем собрались в приемной. Непчич с самым серьезным видом спросил:

— Что здесь нужно Караджичам и на чьей они стороне?

София тоже посмотрела на меня в ожидании ответа.

Я его дал:

— Они наши союзники. По крайней мере, против Кнежевича.

— Только против него?

— Полагаю, что… нет. Но доверять им не стоит. Как минимум, не нужно пускать их войска в центр города.

София заговорила:

— Но ведь они союзники Российской империи. Отец всегда отзывался о них как о самом прорусском клане в Иллирии.

— Это так, — кивнул я. — Если не знать тонкостей.

— Поясни, — пробасил Непчич.

— У них свои интересы. И они не обязательно совпадают с интересами Софии и нашими.

— Это как? Россия не поддерживает меня? — взгляд Софии похолодел, а бровь взлетела вверх.

— Караджичи — не Россия, а иллирийский клан со своими интересами. Не стоит давать им возможность слишком сильно влиять на тебя или Анте. Пусть держатся на расстоянии, как вассальный клан твоего отца. Слишком сильно вовлекать их в политику не стоит. Если помогут — желательно наградить. Если нет — будем держать ухо востро. Но пока что они — меч против Кнежевича. Пусть и слабее. Но с силами гарнизона у нас будут шансы.

Я дал слово Серебрякову, что никто не узнает о планах Караджичей по убийству Софии. Поэтому сейчас я увиливал от прямого ответа.

Непчич с презрением произнес:

— Подковерные игры. Как они мне надоели.

— Такова жизнь.

— Жизнь? Змеиный клубок это, а не жизнь! Вот на поле боя — жизнь! Потому что на нём царит смерть, на фоне которой можно ощущать себя настоящим. Видеть разницу! Ценить то, что можно потерять в любую секунду! — он ударил себя в грудь. — А то, что ты называешь жизнью, это подлость разжиревших от власти лжецов и лицемеров!

— Знаете, господин Непчич, Вы сделали очень правильный поступок, когда объединились с нами. В противном случае, даже если бы Вы разбили Кнежевича, вряд ли пережили бы ближайший месяц.

Он стиснул челюсти и вперился в меня взглядом, будто надеясь просверлить им дыру в моём лбе.

— Твоё дело — говорить, а не давать оценку МОИМ, — он ткнул себя в грудь большим пальцем, — действиям!

— Это просто наблюдение. Те, кто отказывается понимать, как устроена тёмная сторона политики, превращаются в мишени или пешки. Я не хотел бы, чтобы наш союзник был столь наивен, — я развёл руками. — Но мы сейчас не будем об этом. Отпустим эмоции и сыграем в игру по ее правилам. Даже если они Вам не нравятся. Потому что от того, кто победит, зависит судьба Софии в том числе. А теперь и Ваша.

На это он ничего не ответил, только пренебрежительно фыркнул.

Н-да, сложно ему будет, действительно. Я продолжил говорить:

— Караджичи — наши союзники против Кнежевича. С ними можно объединиться, доверить им победу над Кнежевичем. Но их войска нельзя пускать в самое сердце города. Пусть держатся подальше и будут под особенным наблюдением, если возможно его организовать.

— Они уже под непрестанным наблюдением. Они. Кнежевич. Мелкие кланы, которые никак не могут найти в себе смелости определиться со стороной. Даже Франкопан — этот червь, что спрятался под гнилым пнём — я вижу всех и каждого. Зря ты недооцениваешь меня, Добрынин. Очень зря.

— Недооцениваю? Нисколько. Но даю Вам увидеть собственные слабости, которые никогда не позволят Вам войти в большую политику, в которую Вы сделали широкий шаг. Отрицать их — путь к пуле убийцы, которая разнесёт Ваши мозги. И не будет никакого поля боя. Вы просто зайдёте в свой кабинет, а потом БАЦ! — я ударил по столу и снизил голос. — И всё. Даже грохота выстрела не услышите. Даже свиста самой пули. Мозг не успеет уловить. Просто настанет пустота, которая будет для Вас столь же естественна, как жизнь сейчас. Ничего там больше не будет, ни добра ни зла, ни войны ни мира. Просто Вы сами.

А потом, возможно, он получит новую жизнь в чужом для себя мире. Как это произошло со мной.

Ха! Почти смешно…

— Ты говоришь так, будто умирал, Добрынин, — вот тут его голос стал тише, чуть рычащим. — Вот только не похоже, чтобы ты хоть раз действительно смотрел в глаза смерти. Начитался умных книжек, правда? — он оскалился. — Они тебе не помогут. Зато я помогу, — он резко выхватил из-за пояса пистолет и направил его на меня. — Ну что, готов познакомиться с вечностью⁈

— Ты ошибся.

— ВОЕВОДА! — закричала София.

Он нажал на спусковой крючок.

Глава 22

Оглушительный грохот.

В грудь будто ударили раскалённым молотком. Дыхание вышибло из лёгких.

Я рефлекторно втянул в себя