Миротворец. Дипломатия Кланов - Владимир Пламенев

Я тоже наклонился вперёд, неотрывно смотря ему прямо в глаза. Между нами оставалось сантиметров тридцать. И отчеканил слова:

— Вот, каков Ваш долг. Но вместо этого вы играете на руку кланам, которые желают ввергнуть Иллирию в хаос и порвать её на куски, а потом продать подороже. Рейх, Латинская Федерация, Турецкий Султанат… Вариантов достаточно, и все они гораздо ближе к Иллирии, чем Российская империя. Кусать им будет проще.

Непчич смотрел на меня с гневом, который плескался в его глазах. Жилка на его лбу пульсировала.

Но он молчал.

Потому что возразить был не в силах.

И я говорил дальше:

— Не надо быть великим стратегом, чтобы понимать, какая из великих держав будет для Иллирии наилучшим союзником. Надёжным, но не жаждущим порвать её на куски. И Ваш господин понимал это, как никто другой. Именно поэтому София здесь, а не где-либо ещё.

— Для тебя — княжна София! — прорычал он.

Я оскалился.

— У Вас тут что-то личное, господин Непчич?

Глава 15

— Личное? Ничего личного. Я требую уважения к правящей семье! — прорычал Непчич, но его голос дрогнул. За внешней агрессией он прятал свою неуверенность и попытку скрыть слабое место, до которого я только что «дотронулся».

Точно личное. И связано это с Софией, что было уже очевидно.

Но если я вытащу это «личное» из него прямо сейчас, то переговоры будут закончены. И не так, как нам нужно. Как нужно Софии, Иллирии и Российской Империи, да и самому Непчичу, пусть он сам этого не понимал.

— Так может быть, сначала Вы окажете уважение и правящей семье, и стране, которая ей помогает? — я чуть повысил голос. — Вы верны князю, по Вашим словам. Но прямо сейчас именно Вы являетесь главным препятствием для проведения международного расследования, которое поможет выяснить обстоятельства его исчезновения. Почему?

— Потому что я не желаю, чтобы Иллирия стала русской марионеткой! — Непчич сжал кулаки. — Её судьбу может определять только Его Величество!

Он повторялся. Его аргументы закончились.

— Полностью согласен! — кивнул я. — Князь должен править. Именно для этого княжна София инициировала расследование, по делу его исчезновения. Так что, мы с Вами преследуем одну и ту же цель.

— НЕТ!

— Разве? Аргументируйте.

— Вы манипулируете княжной Софией, ради своих интересов!

— Вы делаете то же самое. Нет, даже больше. Сейчас есть всего два члена клана Зринских, которые не считаются ни погибшими, ни пропавшими. Это княжна София, — я плавно провёл рукой в её сторону, — и Анте Зринский — племянник графа Кнежевича и его верный союзник. С Кнежевичем Вы в любой момент сцепитесь на улицах города. Получается, прямо сейчас Вы действуете против последних членов клана Зринских. Так скажите, где здесь верность, господин Непчич?

Он задрожал. Не то от гнева, не то ещё от каких эмоций. Едва заметно, но задрожал. Его дыхание стало громким. Он пыхтел, как паровоз. Глаза, которые не отворачивались от меня, налились кровью.

Непчич был в ярости. Но понимал, что я полностью прав. Просто по логике вещей. Однако эмоции никогда бы не позволили ему признать это.

Его офицер, сидящий рядом, посмотрел на него настороженно, будто на готовый взорваться баллон с газом.

Напряжённое молчание прервал сильный голос Посла Державина:

— Я уверен, господа, между вами возникло острое недопонимание, — он с серьёзным видом соединил руки перед собой и обратился к воеводе. — Господин Непчич, вы заботитесь о своей стране и о своём господине так, как считаете нужным. Это не нужно объяснять никому из здесь присутствующих.

Непчич наконец-таки оторвал от меня свой свирепый взгляд и посмотрел на него. А посол Державин продолжал:

— Но в одиночку Вы не справитесь. У Вас очень сильные оппоненты и главный из них — Граф Кнежевич. У него есть все шансы взять власть. Причём, легитимные. Его племянник — следующий в очереди наследования, после князя и его сыновей. Не говоря о войсках самого графа Кнежевича и перешедшей на его сторону княжеской гвардии. Если у него всё получится, то для Вас, как и для госпожи Софии, всё закончится. Вполне возможно, что сам Кнежевич и стоит за трагедией у усыпальницы.

Нет, это точно был не Кнежевич. Я в этом уверен. Но… вслух я этого не сказал. Слова посла работали на нас. Не буду ему мешать. Не буду их оспаривать.

А Державин не останавливался, продолжая загонять аргументы в разгорячённую эмоциями голову Непчича:

— Единственное место, где княжна София будет в настоящей безопасности, — это российское посольство. Потому что сюда не вторгнется ни один клан, а от рядовых убийц мы её защитим. Тогда как в городе, она будет под ударом кого угодно.

— Вы заговариваете мне зубы, — процедил Непчич. — Как и все остальные.

Тогда заговорила София, не отводя от Непчича стального взгляда:

— А Вы занимаетесь не тем же самым? Не Вы ли пытаетесь заговорить мне зубы? Но при этом демонстративно игнорируете возможность того, что мой отец жив.

— Тогда где он, Ваше Высочество⁈

— А вот этого не знает никто. В том числе Кнежевич и Франкопан. Иначе бы вынесли его труп и обставили всё так, как им надо, — ровным голосом произнёс я. — Но мы — выясним. Для этого нужно чтобы все верные князю силы консолидировались вокруг княжны. А не тянули одеяло власти на себя. В том числе — глава гарнизона Загреба.

Он бросил на меня очередной убийственный взгляд. Повисла тишина.

— Значит… вы не хотите по-хорошему, — медленно пробормотал себе под нос Непчич. — Хорошо… Будем по-плохому.

И тут он начал вставать, как хлёсткий голос Софии заставил его замереть.

— Если вы прямо сейчас встанете и уйдёте, я публично объявлю Вас предателем и бунтовщиком. А последовавших за Вами людей — такими же изменниками. Все кланы получат легитимное право на подавление Вашего бунта. О том, что случится с Вашим родом, я даже упоминать не буду.

В этот момент её глаза будто горели. Она не была похожа на молодую девушку, пусть и с характером, но без замашек тиранши.

И вот это вызывало у меня вопросы. Не взращиваю ли я чудовище?

Непчич посмотрел на неё поражённым взглядом. Его рот приоткрылся, чтобы что-то сказать. И тут же прозвучал голос посла