Князь: Попал по самые помидоры 18+ - Гарри Фокс

Я, Элиана, Лира и Ирис разместились внутри. Карета была тесновата для четвёрки, наши колени соприкасались. Я устроился у окна, глядя на проплывающие за стеклом унылые северные пейзажи, но мои мысли были далеко.

В голове прокручивались карты и донесения. Основная армия противника, та самая, что разгромила Северную Долину, начала отход обратно в земли Эрнгарда, прикрывая обозы с награбленным. Их нужно было настигнуть и ударить, пока они не ушли за укреплённые границы. Но ещё хуже были вести с самого севера: три свежие, хорошо укомплектованные армии Эрнгарда заняли там оборону на выгодных высотах. Выбить их оттуда будет кровавой баней. Я мысленно готовился к предстоящей схватке с отступающими силами, подсчитывая силы и представляя возможные засады.

Мои размышления прервал тихий, но оживлённый спор, зародившийся напротив.

— … но чёрное кружево — это классика, — с некоторым пренебрежением в голосе говорила Ирис, поправляя складки своего тёмного платья. — Оно подчёркивает бледность кожи и намекает на некую… испорченность. Мужчины это ценят.

— Пф-ф! — фыркнула Лира, лениво поигрывая своим розовым хвостом. — Чёрное — это скучно и похоже на траур. Яркое! Алый шёлк, изумрудная парча! Чтобы сразу было видно — вот она, добыча, пышная и соблазнительная! Чтобы глаз не мог оторвать!

— Яркое выглядит дешёво, — парировала Ирис, но в её глазах мелькнул интерес. — Как у уличной девки. А вот качественное кружево, возможно, с серебряной нитью…

— О! Серебряная нить! Это идея! — Лира оживилась, её ушки вздрогнули. — Или золотая! На тёмно-синем фоне! Мы могли бы… мм… трактовать моду! Диктовать, что носить благородным дамам Драконхейма, чтобы их мужья были счастливы и не бегали на сторону! Мы же первые леди! Нам решать!

— Это могло бы стать прибыльным предприятием, — задумчиво сказала Ирис, и в её голосе послышались знакомые нотки расчётливого ума. — Контролировать поставки шёлка, кружева… Определять, какие тона в приоритете в этом сезоне…

— Точно! — Лира уже почти забыла про усталость. — Например, этой весной — все носят цвет расплавленного золота и розу рассвета! А осенью — тёмный гранат и меха!

— Меха на нижнем белье? — приподняла бровь Ирис.

— Почему бы и нет? — возразила Лира. — По краю. Для тепла и… ну, знаешь, для щекотки.

Я слушал этот абсурдный диалог с лёгкой ухмылкой. Они планировали реформу нижнего белья в разгар войны, после ночи, полной насилия и примирения.

Элиана молчала. Она сидела, прижавшись к своему окну, и смотрела на проплывающие мимо сосны. Её лицо было спокойным, отстранённым. Но под складками её простого платья её босая нога — а её сапоги куда-то запропастились — медленно, почти неощутимо, поглаживала мою голень. Её пальцы слегка задевали кожу, движение было ленивым, случайным, но настойчивым. Она не смотрела на меня, делая вид, что полностью поглощена пейзажем, но её нога говорила обо всём — о сложном перемирии, о боли, о подчинении и о странной, только что зародившейся связи.

Я не отодвинул ногу. Просто продолжил смотреть в окно, на приближающиеся холмы, за которыми, я знал, ждала война. А в тесной, скрипящей карете пахло кожей, женскими ароматами и абсурдными планами о кружевных революциях.

Спустя несколько часов тряски по ухабистым дорогам мы прибыли на место — узкую долину между двумя грядами холмов, идеальную для засады. Пока рыцари с проклятиями разбирали повозки и начинали копать укрепления, кошколюды показали себя во всей красе.

Я наблюдал за ними с неподдельным восторгом. Их сила была поразительна — они ворочали брёвна для частокола, как прутики, их скорость и ловкость позволяли им возводить насыпи и ставить палатки в три раза быстрее людей. Они бесшумно перемещались по лагерю, как тени, готовые в любой момент превратиться в смертоносный ураган когтей и клыков. Они были бесценны.

— Только вот… — я сморщился, почувствовав знакомый едкий запах, ударивший в нос. — Моча кошачья кругом. Такая вонища! Целый лагерь, а пахнет, как один большой лоток.

Ирис с Лирой, кажется, вообще не обратили на это внимания. Они с таким азартом продолжили обсуждать свою «кружевную империю», что удалились в мою походную палатку, и оттуда доносились оживлённые споры о фасонах и тканях.

А вот Элиана… Она сидела в стороне на складной лавочке, подаренной мэром, поджав под себя босые ноги, и смотрела на вечереющее небо. Её поза была такой одинокой и отстранённой, что у меня сжалось сердце.

— Ты в порядке? — подошёл я и сел рядом.

— Угу, — односложно бросила она, не отводя взгляда от облаков.

Помолчали. Я видел, как сжаты её кулаки.

— Элиана? — снова спросил я, на этот раз тише.

Она глубоко вздохнула, и её плечи дрогнули.

— Я думала… это мой шанс, — прошептала она так тихо, что я едва расслышал. — Убить королеву Аскарона. Освободить мой народ от её влияния. Стать героем. А теперь… теперь я просто дырка. Очередная шлюха с горных источников для тебя. И я даже не знаю, как на меня теперь смотрят твои люди. И… ты.

Она сглотнула, и по её щеке скатилась первая солидная слеза.

— Я всё провалила.

Я молча обнял её за плечи. Она не отстранилась.

— Все ошибаются, — сказал я, глядя в ту же сторону, что и она. — Все, кто хоть что-то решает. Если бы ты победила, ты бы сейчас считала себя правой, а меня — мёртвым ублюдком, который получил по заслугам. И всё было бы для тебя «хорошо». Но ты проиграла. И теперь чувствуешь вину. Прими своё поражение. Как факт. Как прошлое, которое не изменить.

Она тихо плакала, прижимаясь ко мне.

— Как прежде уже не будет, — продолжал я. — Но, если честно, оно и не было особо хорошим. Мы с тобой изначально не заладились. Но если ты возьмёшь новую цель в свои руки… если твоей целью станет не месть, а что-то большее… твоя звезда, твой смысл… тогда ты сможешь отвлечься от того, что было. И потратить жизнь не впустую.

— Какую цель? — прошептала она, вытирая лицо.

— Стать хорошей женой. Не для галочки. А по-настоящему. И помочь моей… нашей… маленькой империи встать с колен. Да, сейчас это ещё не империя. Скорее, дымящиеся развалины и вонючий лагерь. Но однажды… так и будет. И ты сможешь сказать, что это и твоя заслуга тоже.

Элиана посмотрела на меня своими красивыми, заплаканными глазами. А потом они вдруг расширились от внезапной, шокирующей мысли.

— Мы же… мы же не поженились утром! — выдохнула она.

В голове пронеслась вся наша спешка, скандал в бане, отъезд…

— Вот бляяяя… — протянул я, ощущая, как по моей спине ползёт