Ненавижу Новый год! - Аня Леонтьева
Я не дура, и понимаю, что произошло это после этого звонка, но уточнить свои догадки не успеваю, потому что Кеша переходить к более решительным действиям.
Он садится на кровати, быстро разделывается с презервативом, и резко притянув меня к себе, входит. И особо не раскачиваясь, задаёт такой темп, что я вообще ни о чём не успеваю думать, а только ловить яркие вспышки, и хищный отблеск глаз Кеши.
Сейчас он мной воспринимается совсем другим.
Не здоровенным весельчаком, нежным и чувствительным, как было после первых двух раз.
Сейчас что-то животное и неотвратимое проглядывает под образом доброго брутала. И это пугающе, конечно, но и ещё настолько колко-возбуждающе…
Вот эти его тяжёлые прикосновения, граничащие с грубостью.
Чёткие и быстрые движения.
Жёсткий взгляд.
Мне совсем нелегко отвернуться, да что там, я не могу, а может, и не хочу этого делать, постигая новые грани этого мужчины.
Кеша склоняется ниже, не замедляя движений. Упирается на кулаки по сторонам от моей головы, и мышцы на его руках кажутся ещё больше, бугрятся, перекатываются.
Он смотрит так, словно сожрёт сейчас.
А у меня не возникнет желания противиться этому, чёрному водовороту, пусть поглотит.
Но неожиданно, даже для себя, тянусь к его косматой щеке, глажу. Потом перехожу на глаза, прижимаю ладонь к закрытым векам, и он вдруг шумно выдыхает и замедляется.
Замирает.
А я продолжаю, притягиваю его к себе, и целую, ощущая, как опять всё стремительно меняется.
Он снова двигается, но уже по-другому.
Медленно.
Уходит из движений чёткость, и появляется плавность.
Кеша отвечает на поцелуй, сжимая меня крепче, и в этой вязкой чувственной неге, мы синхронно кончаем.
В голове теплится мысль, выяснить, что же произошло, но она гаснет вместе с сознанием, когда большие руки притягивают к себе.
И устроив удобно голову на плече Кеши, я засыпаю.
Завтра всё узнаю.
Но совместного завтра не наступает.
Меня будит его тихий голос. Я отзываюсь на него, даже из глубин сознания.
—… Жень, я готов, ты же знаешь…- говорит Кеша.
Он в гостиной, но я отчётливо слышу каждое его слово, и понимаю, что с кем-то говорит по телефону.
— Ты же сама хотела этого, — опять голос Кеши.
— Я тоже хочу сохранить нашу семью.
По мере того как я всё это слушала, я понимала, что в очередной раз оказалась в дураках.
Ну как такой мужчина может быть одинок?
Вон, семья у него.
Наверняка это она звонила, когда мы…
Странно, но я не чувствовала сейчас ничего.
Ни обиды.
Ни досады.
Ни разочарования.
Принимая, сей факт как данность.
Возможно, у меня уже атрофировалась та часть сознания, которая должна отвечать и как-то реагировать на предательство людей.
— Хорошо, я сейчас приеду, — снова голос Кеши, и шаги.
Он идёт сюда.
Я прикрываю глаза и выравниваю дыхание.
Не хочу твоих оправданий.
Просто уходи.
Ты же Дед Мороз. Вот и вали к себе, и своей Морозихе.
Кеша, словно читает мои мысли.
Стоит, сопит рядом, но не делает никаких попыток разбудить и объяснится.
— Прости, Дуняш, — говорит совсем близко, и на щеке загорается поцелуй.
Пусть даже и понял, что я не сплю, всё равно не открою глаз, даже когда хлопнет дверь, и пройдёт достаточно времени. Не открою.
Потом…
Завтра…
Ненавижу Новый год!
КОНЕЦ
