Лорд Системы 26 - Саша Токсик
Эти самые корешки вгрызаются в породу, оплетают «бункеры» ещё одним щитом.
Бомбардировка всё продолжается, но на этот раз она не в состоянии взломать ни одно из наших укрытий. Грибница делает всё от неё зависящее, чтобы не позволить этому случиться!
Только спустя час с небольшим грохот взрывов стихает. Антанта бросила на нас всё, что только можно. От спартанского лагеря практически ничего не осталось. Всё было сметено ударной волной.
Дымящиеся лоскуты ткани, оплавленные остовы техники, разбомбленные землянки. И кратеры, кратеры, кратеры.
Своими глазами я мог видеть, как образовались Пустоши к северу от Спарты. Нескончаемая, безжалостная ковровая бомбардировка.
Но кое-что всё же отличалось.
От нашего лагеря практически ничего не остается. Это верно.
Но сами солдаты! Они по большей части живы и невредимы! Слаженная работа магов и Грибницы принесла свои плоды.
Но рано было радоваться.
Потому что настоящее наступление нашего врага ещё только начинается!
* * *
Атака Антанты оказывается страшной. Земля под стенами спартанского лагеря резко осыпается, и на поверхность выходят вражеские големы. Уже знакомые мне пауки, многоножки, скорпионы, муравьи и прочие представители фауны.
Если в Чамбарде они выглядели забавно и неряшливо, то сейчас всё оказывается с точностью до наоборот. Огромный муравей на скоростном «шоссе» — это весело. Но стоит этой гадине оказаться на поле битвы, как всё веселье куда-то резко пропадает.
Мощные клешни, способные прокусить экзодоспех на раз-два, длинные и заострённые лапки, нанизывающие на себя рядовых солдат, непробиваемый каменный «хитин», который не может взять ни пуля, ни заклинание. И не стоит забывать о северянах, с комфортом устроившихся на спине голема и поливающих всё вокруг огнем из крупнокалиберных пулеметов.
Вот что значит — оказаться в своей стихии!
Големы не были созданы для того, чтобы на них катались по «шоссе». Точнее, это не их главное призвание.
Война! Вот для чего они существуют!
И спартанские солдаты ощутили эту резкую и внезапную перемену во всей красе.
Внешние укрепления были смяты, подобно листу бумаги. Войска Антанты их просто не заметили. Да и справедливости ради от этих самых укреплений мало что осталось после налёта бомбардировщиков северян.
Вся мощь врага обрушилась приливной волной на нестройную цепь земляных бункеров.
Тут-то дварфы и продемонстрировали, почему их принято считать подземными королями. Каждый из коротышек становился настоящей машиной смерти в узких блиндажах и окопах. Низкий рост не давал нормально прицелиться по непривычному врагу. Длинные же руки и тяжёлые доспехи напрочь отбивали желание влезать с дварфами в ближний бой.
Но ведь у спартанцев есть ружья! Есть ручные мортиры! Магия, в конце концов!
Зачем лезть в ближний бой и рисковать своей головой, если можно отойти и перебить врага с дистанции?
Всё просто. У Антанты помимо дварфов имелось немало и простых игроков, оснащённых винтовками гамбургского производства.
И вот они-то были пострашнее наших ружей. А ещё нельзя забывать о големах, мобильных огневых точках, не позволяющих не то что сосредоточиться на ответном огне, даже голову высунуть из укрытия!
Значит ли всё это, что мы ничем не могли ответить северянам? Совсем нет!
Спартанцы планомерно отступали вглубь военного лагеря, но не бросались в бегство. Требовалось заманить противника, выждать подходящий момент. И вскоре он настал.
— Сейчас! — когда последний голем пересекает внешнюю границу нашего лагеря, я даю сигнал.
В ту же секунду земля под нами вспыхивает, точно новогодняя гирлянда. Вся она оказывается исписана рунными цепочками, формирующими завораживающий узор.
Спартанская магия никогда не стоит на месте! Не просто так я создал Шамбалу, как магический аналог Норы!
Именно там наши маги бились головой о стенку, пытаясь воплотить в жизнь барьерную магию Антанты. Повторить точь-в-точь у нас не получилось, но кое-каких результатов мы добились!
Воздух над военным лагерем становится особенно вязким. Такое ощущение, что протяни руку и его можно будет пощупать. Но это только так кажется.
На самом деле у изменённого воздуха имелось особое свойство — он не позволял пороху нормально детонировать!
И солдаты Антанты первыми почувствовали на себе внезапную перемену.
Невероятные и убойные винтовки Гамбурга больше не могли стрелять. Вместо кратких, но мощных вспышек жжёного пороха стволы покидали лишь струйки дыма.
Винтовки клинило, они выходили из строя. Аналогичная участь ждала и крупнокалиберные пулемёты на спинах големов. Вся огневая мощь Антанты оказалась беспомощной перед спартанской наукой!
— В атаку! Сейчас! — терять предоставленный шанс я не стал и первым выскочил из-под крыши бункера.
Вслед за мной сорвались с места и гвардейцы. А сразу за ними пошли и солдаты королевского корпуса.
Ружья упали на землю — от них больше не было толку. Сабли, мечи, бастарды, сапёрные лопатки и прочее холодное оружие покинули ножны.
Чёрная волна нашего войска хлынула на всё ещё ошарашенных северян.
Пришло время для контратаки!
* * *
Несмотря на резкую перемену, северяне и не думают отступать, встречая нас во всеоружии.
Големы, хоть и не могли теперь скашивать ряды спартанцев благодаря пулемётам на своих спинах, всё ещё представляют нешуточную угрозу. Дварфы и вовсе не почувствовали особой разницы — они как сражались в ближнем бою, так и продолжили наседать на наши ряды.
Лишь выходцы из Эленхейма, Альмарау и Гамбурга потеряли часть своей боеспособности, променяв винтовки на военные ножи, шпаги и тому подобное.
С нашей стороны в бой пошли маги-теневики. Короткими рывками они двигались от одного скопления солдат врага к другому, нанося один стремительный удар и моментально переходя к следующей цели.
Сразу за ними шла спартанская гвардия. И здесь врагов ждет сюрприз. Помимо моих приближенных, таких как Пирра, Базальт и многих других, прошедших со мной не один поход, в бой вступает новое подразделение в гвардейских экзодоспехах.
И вот они оказываются способны смертельно удивить противников.
На моих глазах седой дварф отработанным движением отрубает правую руку гвардейцу. Экзодоспех не в состоянии спасти от всех увечий, тем более, когда заряд в магической батарее достигает нуля.
Вот только вопреки ожиданиям опытного воина-коротышки «гвардеец» выстреливает парой щупальцев в оторванную конечность и прикрепляет её на прежнее место.
Ошарашенный дварф не успевает среагировать на следующий удар от спартанца и замертво падает на выжженную землю. В горячке боя никто толком и не обращает внимания на произошедшее.
А количество подобных странностей растёт с каждой секундой ожесточённой сечи. То один «гвардеец» продолжит сражаться, несмотря на отрубленную ногу, то второй спартанец с пробитой насквозь грудью
