Лисье золото - Татьяна Владимировна Корсакова
– Хорошо.
Они шли долго, слишком долго для обычной охоты. Два дня по тайге, сутки вдоль каменистого русла ручья. Вода в ручье была такой холодной, что у Ю сводило челюсть, когда она её пила. Вода в ручье была такой прозрачной, что она видела каждый камешек на дне, каждую золотую искорку.
– Ищи. – Сказал дед, садясь на огромный валун и упираясь подбородком в приклад охотничьего ручья.
– Что искать? – спросил Ю.
– Золото. – Дед закрыл глаза и, кажется, уснул. Он умел засыпать вот так внезапно, пользуясь любой дарованной передышкой.
Золото… Поиски золота – это не охота. Это почти как поход за клюквой: долго, муторно, но никто не умрет!
Его и искать не пришлось – это золото! Стоило лишь опустить руку в обжигающе-ледяную воду, стоило лишь зачерпнуть горсть песка…
Дед проснулся так же внезапно, как и уснул. К тому времени Ю посинела от холода, а её пальцы утратили чувствительность. К тому времени поллитровая бутыль из-под минералки была наполовину заполнена золотым песком и мелкими золотыми камешками. Памятью о её самом первом золоте стали воспалившиеся от холода суставы рук. Они болели и ныли потом ещё почти две недели, пока дед не принес Ю мазь, пахнущую медвежьим жиром, кедровой смолой и травами, и не велел натирать ею руки два раза в день.
А золото он забрал себе. Ю не спорила и не протестовала. Ю знала, что при желании найдет ещё. Вот только желания не было. До поры до времени. Кто ж знал, что подобный скилл пригодится ей спустя годы?
…То, что деда нет на месте, Ю поняла ещё на подступах к дому. Её не встречали. Два безымянных дедовых пса, таких же крупных, как Лаки, с такой же невнятной родословной, никогда не подавали голоса. Ю казалось, что лаять они попросту не умеют. Они нападали на свою жертву молча и так же молча встречали чужаков.
Ю не была чужаком, она была членом стаи. И ей навстречу псы выходили задолго до того, как между стволов старых елей проступали темные стены дедова дома. Нет, не выходили, а вылетали черными молниями, неминуемо валили с ног, обнюхивали и уходили. Вот такой у них с Ю был ритуал. Ни изменить его, ни противиться ему Ю не могла. Да и не хотела. Ей нравился этот ритуал, нужно было лишь надеть правильную одежду, не слишком светлую, не слишком маркую. Нужно было лишь подготовиться к этой стремительной атаке и попытаться хоть раз устоять на ногах. Никогда не получалось. Безымянные дедовы псы были быстрее и сильнее.
На сей раз подойти к дому Ю смогла беспрепятственно. Её никто не встречал. Дверь была открыта. Дед никогда не запирал дом на замок, даже когда уходил в тайгу надолго. Все в округе знали, чей это дом. Никто, будучи в здравом уме, не рискнул бы его ограбить. Дед, может быть, и простил бы. Наверное, он бы вообще не обратил на вторжение никакого внимания. Но его безымянные псы не простили бы, нашли бы по следу, по запаху, напали бы молча, на куски бы порвали. Говорят, были прецеденты. Говорят, не осталось свидетелей.
Дед называл своих безымянных псов полуночными. Рассказывал, что родятся они в ночь лунного затмения от самой сильной и самой красивой волчицы, а пока родятся, забирают у матери и силу, и саму жизнь. Оттого, видать, и собственную жизнь живут в таком вот мрачном безмолвии, помнят, каким путем пришли в этот мир.
Где правда, а где вымысел, Ю не знала. Знала она лишь одно – безымянные псы были рядом с её дедом с тех самых пор, как она себя помнила. А помнила она себя лет с трех. Получается, собачий их век уже давно подошел к концу. Век подошел, а псы оставались такими же крепкими, такими же молчаливыми и такими же опасными.
Был ли Лаки одной из таких полуночных тварей? Отнял ли жизнь у собственной матери, чтобы появиться на свет? Ю не знала, но он определённо был похож на дедовых псов. Разве что цвет его шкуры уходил больше в серебро, чем в вороненую сталь. Или это потому, что Лаки ещё молодой? Если доведется, нужно будет расспросить деда про псов. Да и псы ли они вообще? На самом деле давно нужно было расспросить, но вот как-то не подворачивался случай.
Похоже, случай не подвернется и сейчас… Ю толкнула тяжёлую дверь, вошла в прохладный полумрак дома, уже осознавая, что опоздала, что дед ушел в тайгу. Давно? Она принюхалась. Пожалуй, недавно, дня два назад. Догонит ли она его? Наверное, догонит, если поспешит. Вот только нужно ли? Она сделала всё, чтобы попрощаться, если не по-родственному, то по-человечески. Не получилось. А раз не получилось, так не её это вина. Да и поездка эта не пройдет даром.
Свой тайник Ю организовала тут недалеко. Понимала, что никто не станет шастать по тайге вблизи дедова дома. Из-за деда. Из-за его полуночных псов. Лучшего места не придумать. В безопасности, но не так, чтобы очень далеко от цивилизации. До тайника, спрятанного между корнями неприметной, одной на тысячу сосны, было два часа пешим ходом. В последний раз, когда Ю проверяла тайник, её сопровождал один из безымянных псов. Второй остался рядом с дедом. Сейчас придется идти самой, но ей не привыкать. Ей даже полезно развеяться, проветрить мозги!
Мозги всегда особенно хорошо проветривались в тайге. Будь Ю чуть менее практичной, решила бы, что с лесом у неё особая связь. Но правда лежала на поверхности, вне всяких эзотерических измышлений. Почти всё её детство прошло под сенью леса, под бдительным присмотром безымянных псов и равнодушным дедовым взглядом. Дед смотрел и на мир, и на Ю из-под тяжёлых полуопущенных век. Иногда она даже не могла понять, видит он её или дарованные запретными травами видения. А может, он умел быть в двух мирах одновременно? Наверняка, умел! Не зря же местные считали его шаманом. Глупости, конечно, но все же…
С тайником все было в полном порядке. Ю присела на корточки, переложила его содержимое в рюкзак, огляделась. На лес опускались сумерки. Пока ещё прозрачные, лишь самую малость подкрашенные пурпуром, но, если не поспешить, темнота застанет ее прямо тут, в чаще. Не то чтобы Ю так уж боялась темноты, но жизнь научила её не рисковать без лишней необходимости. Необходимости не было, и она отправилась в обратный путь.
Дед не только не запирал свой дом, но
