Страж сумерек - Мария Чернышова
В зале присутствовали еще двое: знакомый Ларсу секретарь, который усердно горбился над бумажным листом, и зритель. Тоже довольно необычный.
Низенький, жилистый человек с желтоватым нездоровым цветом лица и запавшими голубыми глазами. Жидкие черные волосы его стягивал тонкий ремешок из кожи. Одет человек был на особый манер: в штаны из мягкой замши и яркую синюю рубашку с обильной пестрой вышивкой по вороту, плечам и рукавам, а обут в странные кожаные башмаки с загнутыми носами. На вид Ларс дал бы ему лет тридцать-сорок: определить точнее мешали морщинки, что разбегались от глаз. Словом, на задней скамье у двери сидел самый настоящий ульп — кочевник, какие живут в тундре и разводят оленей.
Как понял Ларс (а он опоздал к началу и пришел, когда заседание было в разгаре), этот человек был в услужении у баронессы. На скамье подле его руки лежал кучерский кнут. Ульп равнодушно озирал тесный зал и не проявлял никакого интереса к делу. Возможно, он вовсе не понимал языка.
— … и Гражданским Уложением Королевства Норланд, — повторил судья, откашлявшись, — суд принял решение: иск барона Свейна Дальвейга к селению Альдбро удовлетворить.
Баронесса слушала с бесстрастным видом. Нильс Блюмквист вполголоса выругался и смолк под гневным взглядом судьи.
— Ответчику, то есть селению Альдбро, предписывается прекратить пользование указанными в иске землями и выплатить истцу компенсацию за упущенную выгоду в размере десяти тысяч крон…
— Сколько⁈ — заорал Блюмквист, вскакивая в места. — Ваша честь! Да мы… да где мы такие деньги возьмем⁈
— Почтенный, разве вы не слушали? — снисходительно отозвался поверенный. — Мы представляли в суд расчеты…
— Да плевал я на твои расчеты, крючкотвор! Вы же нас разорите! Произвол!
Судья недовольно ударил по столу молоточком. Кнуд Йерде дернул герсира за руку, призывая сесть, но Блюмквиста было уже не унять. Он бросился через зал и остановился перед баронессой.
— Это все ты, змея! — крикнул он. — Гадюка! Знаешь ведь: есть на землю бумаги!
Дагмар Дальвейг и бровью не повела, будто перед ней было пустое место, а не разъяренный до крайности человек. Поверенный чуть отодвинулся.
Арне Леннвальд поднялся, поправил очки и негромко, почти благодушно произнес:
— Блюмквист, закрой рот или сейчас в окно выйдешь.
— Сам заткнись, Йотун! Думаешь, побоюсь тебя⁈ Давай, гадюка, прикажи своему мордовороту — пусть добивает!
— Закрой рот, — с нажимом повторил Леннвальд, легко оттесняя герсира от баронессы.
Судья напрасно призывал к порядку — на него не обращали внимания. Ларс понял, что пора вмешаться.
— Уймитесь-ка, господа, — начал он, вскакивая с места и вторгаясь меж спорщиками, — а не то…
— Не то что⁈ — рявкнул Блюмквист, сжимая кулаки.
— Отправитесь под арест за оскорбление суда, — закончил Ларс, подцепляя герсира под локоть. — Оба. Идемте-ка на улицу, гере Блюмквист. На улицу!
Герсир выдернул руку и, процедив ругательство, выбежал вон. Судья снова стукнул молотком, с благодарностью взглянул на Ларса и закашлялся. Леннвальд уселся на место.
Поверенный торопливо зашептал ему.
— … можно привлечь за оскорбление…
Управляющий поморщился и покачал головой.
— Решение суда понятно? — обратился судья к единственному представителю Альдбро, который остался в зале.
— Вполне, ваша честь, — откликнулся Кнуд Йерде. — Как и право его обжаловать.
— Заседание закрыто.
Молоток судьи в последний раз ударил о стол.
— Так вы собираетесь подавать на обжалование? — поверенный удивленно смотрел на музыканта. — Зря потратите время. И помните, от обязанности выполнить решение суда вас это не освобождает.
Дагмар Дальвейг повернулась, ожидая ответа. Она смотрела на Кнуда Йерде с легкой ледяной полуулыбкой, словно собиралась сказать что-то убийственное, но сомневалась, стоит ли тратить время.
Кнуд Йерде поправил очки, словно защищаясь от этого взора.
— Я знаю законы, — коротко ответил он и, собрав бумаги, покинул зал.
Победители тоже двинулись прочь, а за ними вышел на крыльцо и Ларс. Слуга-ульп уже ждал у открытой коляски. Баронесса и Леннвальд простились с юристом. Куда делись Кнуд Йерде и Блюмквист, Ларс не заметил. Наверно, уже отбыли.
— Эй, гере офицер!
Ленсман обернулся. На мостовой стоял Снорри Прищур.
— Здравия желаю, гере ленсман! — Прищур прикоснулся к полям неизменной шляпы.
— И тебе не болеть, Снорри, — ответил Ларс. — Ты откуда?
— А-а, из лавки, всякой мелочевки домой прикупил. — Снорри потряс увесистой торбой. — А теперь вот и возвращаться поздно, дай, думаю, зайду — погляжу, как гере Иверсен устроился.
— Пойдем ко мне в кабинет. Посидим.
— Не, непривычно мне в полиции-то рассиживаться. Неуютно. А вот ежели в трактир прогуляемся…
Снорри с интересом посмотрел вслед коляске Дальвейгов.
— Чего Блюмквист-то ровно ошпаренный вылетел? Проиграли, что ли? А я сразу сказал: куда старине Нильсу против Йотуна переть? Жидковат…
Ларс взглянул на золотистые предвечерние облака, плывущие над площадью, и понял, что в самом деле не прочь развеяться.
Гостиница «Золотой гусь» стояла на главной улице города и по праву считалась лучшим в городе увеселительным заведением. Трактир на нижнем ее этаже являл собой образец местного уюта. Просторный общий зал, где подавали крепкое пиво и сытную еду, а также весьма прилично обставленное отделение для «важной» публики — с бильярдом, карточными столами и дорогим вином — делало это место желанной целью как для простого работяги, забредшего опрокинуть стаканчик после трудового дня, так и для праздного гуляки из местного «общества».
Держал гостиницу мистер Кеннет — переселенец из Дорнлесса, которого судьба невесть когда занесла в Норланд. Рыжий и чисто выбритый, он высился за стойкой, словно часовой на посту. Поприветствовав начальника полиции и его спутника, он пригласил гостей в «особую» половину, но Ларс и Снорри, не сговариваясь, направились к одинокому столику в углу общего зала.
Слуга притащил керосиновую лампу — уже начинало смеркаться, но люстру под потолком еще не зажигали — поставил на скатерть две кружки темного пива от заведения и, выслушав заказ, удалился.
— Ну, гере офицер, — сказал Прищур, отрываясь от кружки, — как у тебя на государственной службе дела идут?
— По-разному, — ответил Ларс. — Слышал, наверное, какая история с молодым бароном.
— Люди разное болтают, уж и не отличишь, где
