Дочь друга - Мария Зайцева
Совершенно дикая, если задуматься, ситуация. Больше похожая на то, что пишут в бульварных дамских романах, наводнивших сейчас не только полки книжных, куда я, признаться, давно не забредал, но и интернет. Даже мне, уж на что тематика сайтов, которые я смотрю, далека от подобного, и то попадались…
Сам я всегда к такому относился строго отрицательно.
Девушек молоденьких люблю, а кто их не любит? Но, во-первых, постарше, все-таки. А во-вторых… Это ни к чему не обязывающие развлечения еще не старого, холостого, не бедного мужика. Не скажу, чтоб ищу специально, или какой-то фетиш имею по этому поводу, но случалось всякое…
Всякое, да не такое.
Смотреть как-то по-особому на дочерей своих приятелей, младших сестер своих друзей… Это днище, конечно. Тут без вариантов.
И раньше я бы сам с осуждением к такому, но…
На Лизе меня переклинило.
Это теперь уже можно признать.
Если еще сегодня утром я старательно отрицал свои хотелки, злился на себя, стебался про беса в ребро и прочее, то после произошедшего, после того, как башка у меня напрочь отключилась, оставив принимать решения только голую похоть…
Переклинило.
И она еще… Не стала выделываться.
Наверно, если б принялась крутить хвостиком, как все они, эти девочки, которые считают себя взрослыми лишь на основании цифр в паспорте и того, что умеют раздвигать ноги… То я бы, наверно, все тормознул уже на стадии неловкого недо-флирта.
Но Лиза – упертая и прямая.
Характер у нее отцовский, как ни стремно об этом думать сейчас, в этой ситуации.
Она, судя по всему, не умеет играть, не умеет прятать свои эмоции, юлить, манипулировать.
У меня не было шансов.
И вот теперь мне бы неплохо узнать ее дальнейшие намерения. Прежде чем скорректировать и озвучить свои.
– Лиза, – я дожидаюсь, пока она доест, и начинаю разговор. Первым. – То, что произошло… Ты же помнишь наш разговор о том, что это не имеет никакого будущего?
Она отставляет аккуратно чашку в сторону и кивает, опустив ресницы. На щеках загорается румянец. Смущение? Или стыд?
– Думаю, тебе не нужно объяснять, что твой отец, если узнает… Да и твой брат…
– Я никому ничего не скажу, не волнуйтесь… – перебивает она меня. Вскидывает взгляд, и я замолкаю, завороженный ее невероятно яркими синими радужками. Надо же… Как я раньше не замечал? Или просто здесь освещение такое?
– Я не волнуюсь, – голос мой снова похрипывает, – верней… Я за себя не волнуюсь. А вот за тебя…
– Не стоит, – она усмехается неожиданно по-взрослому, – я – уже большая самостоятельная девочка. И только мне решать, с кем встречаться и с кем спать.
– А твой отец что по этому поводу думает? – вырывается у меня вопрос, и сам поражаюсь тому, насколько он менторский, взрослый, с нотками превосходства. Ты с чего взял, что имеешь право на это после всего, что сделал с этой девочкой, Лазарь?
– Вот у него и спросите, – дергает Лиза красивой бровью, – мне в голову не приходило никогда.
Атмосфера между нами напрягается, и совсем не в ту степь, которую хотелось бы.
Наверно, нам реально не о чем говорить.
И нет ничего общего за пределами спальни.
И в то же время, Лиза – не обычная девка, которой можно сунуть бабки на такси и отправить домой.
Черт…
Смотрю на нее, спокойную, чуть напряженную и неожиданно для себя усмехаюсь.
Спокойная жизнь у тебя была, да, Лазарь? Тяготила?
– Тебе вызвать такси? – спрашиваю я, решив разом обрубить все непонятки.
– Я сама, – кивает Лиза, сползает со стула и идет в комнату.
Я смотрю ей вслед, на тонкую шею, изящную линию плеч, высоко забранные наверх волосы с несколькими выбивающимися прядками… Голые розовые пяточки мелькают. Маленькие такие.
И мне почему-то не хочется ее отпускать.
Дурак такой…
Допиваю чай, не двигаясь с места.
Вот и все, Лазарь. Все закончилось. Стоило оно того? А хрен его знает.
Лиза выходит из спальни, уже одетая, с сумкой и телефоном в руках.
– Такси приехало.
Встаю, чтоб проводить ее.
– Напиши, как доедешь.
Фраза вырывается, опять опередив мозг. Словно я пытаюсь проявить заботу… Пытаюсь?
Лиза снова вскидывает на меня свои огромные озера глаз. Теперь в них – удивление. И еще что-то, чему пока что нет у меня названия.
Открывает рот, словно спросить что-то хочет… И не спрашивает.
– И… – добавляю я, чуть помедлив, – как себя будешь чувствовать… Завтра.
Скольжу взглядом вниз, к ее бедрам, давая без слов понять, что именно имею в виду.
Вспыхивает щеками, кусает губу. И такая становится в этот момент нежно-трогательная, что я, непроизвольно качнувшись вперед, подхватываю ее за талию, прижимаю к себе и ловлю тихий взволнованный выдох губами.
Целую, неторопливо и сладко, ловя новый уровень кайфа от этой влажности и растерянно дрогнувших под моим напором губ.
Когда отпускаю, Лиза ничего не говорит. Только задумчиво облизывает нижнюю губу. Ох, какой язычок… Хочется ее на колени… И… Черт…
– Пока, малыш, – шепчу я, пересиливая в себе желание никуда ее не отпустить.
В конце концов, бывшая девственница может быть очень полезна опытному мужчине, даже если ее пока нельзя трогать… Она-то может. И по-всякому.
Черт, Лазарь, тормози!
– Пока, – шепчет она и выходит за порог.
Смотрю, как она ступает в лифт, как нажимает кнопку, как двери закрываются.
И, выдохнув, иду к окну, наблюдать за тем, как она садится в такси. На мгновение Лиза вскидывает подбородок и смотрит точно в окна моей квартиры.
Меня она, конечно же, не видит, специальное напыление на стеклах делает их зеркальными с внешней стороны. Но мне кажется, что она знает, что я за ней наблюдаю…
Проводив такси взглядом, возвращаюсь обратно к барной стойке. Делаю себе еще один бутерброд, дышу, пытаясь усмирить неожиданно взбунтовавшийся организм.
