Секретный ингредиент Маргариты - Лия Джей
А что это я кисну, действительно? Паша сбежал к своим приятелям, но неужели я не могу повеселиться и без моего «парня»? Подхожу к столику и беру пару стаканов пунша. Один выпиваю залпом, другой уношу с собой на диванчик. Однако, вернувшись к моему облюбованному месту, вдруг замечаю какого-то рыжего паренька. Прямо там, где пару минут назад лежала моя фисташковая Jacquemus. Надеюсь, он не раздавил ее своей квадратной попой? А то мои ногти всегда готовы к мести. Уйдет отсюда без глаз.
Фух, нет, сумка цела! Он просто переставил ее на журнальный столик. Забираю свою прелесть и сажусь на диван.
— Эй, красотка! — парень поворачивается ко мне и пытается свистнуть, но количество выпитого алкоголя его подводит. — Какие планы?
Рыжий подползает ближе и закидывает руку мне на плечо.
— Попрошу без касаний, — произношу я дежурную фразу из «Абсента». Убираю с себя его волосатую лапищу и чуть отодвигаюсь.
— Может, ко мне на хату, а?
— И чем же тебя эта хата не устраивает? — я пренебрежительно хмыкаю и отпиваю пунш. Осматриваю комнату, примечая на стенах несколько холстов с размазней в стиле модернизма и диковинных статуэток, которые наверняка не доживут до конца сегодняшнего вечера. — Дизайн не нравится?
— Типа того. У меня лучше. Спорим, тебе понравится?
Рыжий бесцеремонно опускает руку мне на бедро. Я скидываю его ладонь и снова отползаю, на этот раз на самый край дивана.
— Попросила же не трогать.
— Да ладно тебе! Что, манерная типа?
Год назад я бы уже психанула и накричала на этого парня, но работа в клубе научила меня быть терпеливой с разными людьми в разных обстоятельствах.
— Да поехали, красотка…
— Никуда она не поедет.
Пашин голос звучит твердо, руки сложены на груди, глаза разве что искры не мечут. Вот он, супергерой! Плаща не хватает.
— Не тебе решать, чел!
Рыжий поднимается с дивана и толкает моего «бойфренда» в грудь. Тот не остается в долгу, заряжая парню кулаком в нос. Я вздрагиваю и тихо выругиваюсь.
— Я ее тут первый нашел! — гундит рыжий, зажимая пальцами льющуюся из ноздрей кровь. Другой рукой он уже замахивается для нового удара.
По привычке чуть было не зову охрану, но вовремя прикрываю рот ладонью, выдыхая только «Ох!».
— Она моя девушка, кретин! — бросает Паша, уворачиваясь от кулака, который должен был прилететь ему в печень.
Если бы не пунш, который рыжий пригубил явно не один раз, Пашка бы уже точно валялся на полу. Мой нежеланный ухажер ниже Воронцова на полголовы, но шире чуть ли не в два раза, и, судя по рельефу тела, вся эта разница — чистые мышцы. Сейчас «шкаф» с рыжими патлами протрезвеет от адреналина, и Воронцову явно не поздоровится.
Заметив драку, Мишка сбавляет музыку и кричит в микрофон:
— Эй, брейк! Пацаны, брейк!
Но парни и не думают останавливаться. Рыжий хватает Воронцова за плечи и нацеливается лбом ему в лоб. Пашка в последнюю секунду уворачивается, и пустая, но весьма увесистая голова впечатывается ему в скулу. Воронцов шипит и бьет с правой. Рыжий удара будто и не чувствует, продолжает напирать на моего «бойфренда», как робот-пылесос со сломанным датчиком определения препятствий.
Отважившись, я вскакиваю с дивана, кидаю сумку на столик и иду разнимать двух идиотов. Из толпы выбегает еще пара человек. Среди них хрупенькая Дианка, которая толком и помочь не может, зато несется к Паше впереди всех. В руке у нее стаканчик с коктейлем. Он разливается мне на платье, стоит Диане добраться до эпицентра взбучки. Черт! Оставить его на столе она не могла додуматься?
— Прости-прости!
Диана виновато дует губки, но по ее змеино-зеленым глазам я вижу, что сделала она это специально. Вот же гадюка!
— Ничего страшного, — кривлюсь я. Надеюсь, Пашка не заставит меня отдавать ему деньги за этот розовый чулок на лямках, именуемый платьем.
Когда парней наконец растаскивают и волнение стихает, я подхожу к Воронцову. Опираюсь коленкой о диван, наклоняясь ближе, и осматриваю пострадавшее лицо моего «парня». На левой скуле ссадина, нижняя губа слегка припухла. Беру Пашу за подбородок, чтобы повернуть голову и оценить ущерб на другой стороне лица.
Но замираю, поймав его взгляд. Карие глаза гипнотизируют меня. По векам и скулам скользят отблески неоновой ленты. Красный, синий. Горячо, холодно. Меня будто бьет озноб. По телу пробегают мурашки. Я невольно подаюсь вперед. Только чтобы получше рассмотреть, что такое чарующее, обворожительное клубится под его густыми ресницами. Рассмотреть и больше никогда не поддаваться этому нечто.
Сжимаю пальцы, и Воронцов послушно поворачивает голову влево. На другой скуле тоже виднеется след от удара. Крови нет, но синяк наверняка скоро расцветет.
Надо было, чтобы этот рыжий его посильнее отмутузил. Может, в следующий раз не стал бы донкихотствовать.
— Ты зачем в драку полез? Думаешь, я сама от него отделаться бы не смогла? — Я перекладываю руку Паше на плечо и язвительно шепчу на ухо: — Уж поверь, опыт общения с подобными нежеланными поклонниками у меня имеется.
— Могла бы и спасибо сказать.
Паша обхватывает меня за талию и сажает рядом с собой. Я плюхаюсь на диван и скидываю злосчастные туфли. Теперь болью пульсирует не только коленка, но и пятки. Паша берет с журнального столика завернутый в тряпку лед и прижимает его к скуле. Благо, Мишка не все запасы пустил на коктейли.
— Ой, спасибо! Век твоей милости не забуду! А остальные — твоего фееричного представления. Теперь все считают нас парой!
— А разве ты против?
Пашка поигрывает бровями. И тут же кривится от того, как натягивается ушибленная кожа.
— Да нет, что ты? — Я всплескиваю руками. — Это ведь вовсе не выходит за рамки нашего договора!
Но высказать все свое недовольство Воронцову я не успеваю. К нам подходит Миша с новой порцией льда.
— Ты как? — кивает он другу.
— В норме, — Паша чуть дергается, прислоняя к ссадине свежий сверток.
— А ты, Марго? Тебе-то хоть не досталось? — участливо интересуется Мишка. Он даже очки приподнимает и честно пытается сфокусировать на мне пьяный взгляд.
—
