Рассказы. Архив - Роман Г. Артемьев

- Эта земля принадлежит моему отцу, и не тебе указывать, что я должен делать!

Наглость, глупая самоуверенность и недостаток воспитания – жгучий коктейль.

- Хочешь сказать, твой отец – благородный? – с насмешкой поинтересовался я.

Мальчишка оскорблено выпрямился. Хотя какой к черту мальчишка – сейчас четырнадцатилетние считаются полностью дееспособными и детей заводят.

- Сам король даровал ему надел в награду за беспорочную службу!

- Какой король?

- Вильгельм Отважный, наш правитель! Ты что, не знаешь этого?

- Ну, они так часто меняются, – я невольно пожал плечами. – Всех не упомнишь. Значит, ты родом с хутора, стоящего в той стороне?

- Именно! И если ты не скажешь, кто ты такой, то сильно пожалеешь!

Он наверняка сказал бы что-то еще в том же духе, не упади его взгляд на прислоненную к стене винтовку. Огнестрельное оружие сейчас дорого, никто, кроме бесов и имперцев его не выпускает, так что парень мигом осекся. Со стороны было хорошо видно, как лихорадочно заскакали его мыслишки. Пещера. Оружие. Плащ с капюшоном.

- Э, нет. Сбежать я тебе не дам.

Парень замер, не понимая, как я оказался у него за спиной, и почему его меч валяется на земле, а парализованная рука повисла неподвижной плетью. От легкого толчка он пошатнулся и, чтобы сохранить равновесие, сделал несколько шагов, заходя в тень.

- Садись.

- Что… - он облизал пересохшие губы. – Что ты со мной сделаешь? Высший.

- «Высший», – я покатал слово на языке. Значит, западники теперь требуют такого обращения. – Ничего не сделаю. Ты мне не нужен.

Он мне не поверил, но спорить не осмелился. Сел, как было приказано, и замер, испуганно поблескивая глазами, похожий на кролика перед удавом, глядя на покрывающие мое лицо татуировки-имплантаты. Капюшон спал, и знаки принадлежности к проклятому, по мнению большинства людей, племени виднелись во всей своей сомнительной красе. Когда прошло достаточно времени, чтобы парень успокоился, я спросил:

- Как тебя зовут? – и, прежде чем он снова не перепугался, уточнил. – Можешь назваться внешним именем.

- Родня Вьюном называет, высший.

Я мысленно согласился с родней. Видно, что парень гибкий, цепкий, хорошую ему кличку дали.

- И куда идешь?

- Барон Фридрих Длинная Секира объявил набор в дружину, хочу к нему попроситься, высший.

- Думаешь, примут?

- У отца друг барону служит, обещал помочь, высший.

- Перестань называть меня «высшим», - мне надоел постоянный повтор в его речи. – У нас не принято такое обращение.

- А как надо?

Действительно, как? «Князь», в соответствии с дурной придумкой Совета – так конспирация не позволяет. По имени тем более не стоит. По званию тоже нельзя.

- Зови просто старшим. Люди, с которыми мы граничим, говорят так.

Вьюн, по-видимому, немного осмелел, успокоенный моим тихим голосом и отсутствием агрессии, потому что спросил:

- Что со мной будет, старший?

- Ничего особенного. Заблокирую тебе память, и ты примерно месяц не будешь помнить о нашей встрече. Потом установка, скорее всего, спадет, но это будет уже не важно. Осада Ведьминой горы к тому времени так или иначе закончится.

- Пастор говорил, вы у людей души забираете, – еле слышно, под нос пробормотал парень.

- Наложение матрицы личности-раба в Лесах не практикуется. Западные – используют, но не часто. Медикаменты дорогие.

Он, кажется, не понял, о чем я говорю, но приободрился. Во всяком случае, наконец-то начал соображать достаточно, чтобы вспомнить:

- А, точно! Брат говорил, на севере есть остров, на котором бесы живут. Ты оттуда?

- Да.

- У нас соседи вроде бы с тамошними местами торгуют, – он морщил лоб, пытаясь выудить из памяти крохи информации. – Мы-то к своему барону в замок ездим. Только Хмурый говорил, ваши на юг не ходят.

- Надо же посмотреть, что возле Ведьминой творится, – выдал я приемлемое объяснение.

Парень закивал.

- Ага, я слышал, там огромную армию собрали. Целый Поход Очищения объявили, аж из самого святого города отряды пришли.

- Вполне возможно.

- И еще, говорят, после того, как с темными покончат, все окрестные Пятна зачистят. В смысле, - торопливо поправился он - с бесами из горы.

- Можешь называть их темными, я не возражаю.

- Ну, вы же одного племени…

- Мы враги, – невольно на губы скользнула хищная улыбка. – Старые враги. Примерно такие же, как вы и ляшцы. Просто сейчас у нас перемирие и даже нечто вроде союза, но это ненадолго. Слишком разное мировоззрение.

- Чего?

- Мы не считаем себя лучше людей. И не пытаемся ими править.

Раздразнил мальчишке любопытство, вон как вертится. Но ведь не станешь рассказывать ему о великой войне, превзошедшей все, что были до нее, и о людях, благодаря которым хоть кто-то ее пережил. Все государства готовились к бойне – совершенствовали оружие, укрепляли, пусть и по-разному, экономику, искали возможности получить преимущество над конкурентами. Неизвестно, кто первым разработал методику генопластики, но предоставляемые ей преимущества военные, разведчики да и просто правительства оценили мгновенно. И началось… Получившие карт-бланш ученые не стесняясь в средствах подстегивали эволюцию, привлекая специалистов из самых разных отраслей в попытке создать совершенного человека – сильнее, быстрее, опаснее живущих. Как ни странно, у них получилось. Первое поколение идеальных диверсантов вылезло из инкубаторов перед самой войной и почти целиком в ней полегло. Точнее говоря, в «фазе активного противостояния» спецслужб, изрядно друг другу гадивших задолго до начала открытого конфликта.

Второе поколение бесов большей частью появилось на свет из материнских утроб. Высоколобые выяснили, что характеристики объектов при развитии плода в естественных условиях возрастают, а экономисты пытались уменьшить расходы безумно дорогой программы. Получилось у них или нет, неизвестно – дело дошло до применения ядерного оружия, и мир скатился в ад. Хватило одного года, чтобы человечество рухнуло в каменный век. Полностью разрушены управляющие структуры, девяносто процентов населения погибло, уничтожены основные промышленные центры и коммуникации. В дальнейшие десять лет ситуация усугубилась, и воевать стало просто некому.

Разумная жизнь сохранилась в наиболее удаленных от цивилизации краях. Люди сбивались в племена, подчиняясь взявшим по праву сильного власть вождям, пытаясь выжить и обеспечить хоть какое-то будущее немногочисленному потомству. Лучше прочих устроились военные. Они сохранили остатки структуры, обладали запасами оружия и пищи, они владели всей возможной в тех условиях информацией.

Отношения между военной верхушкой и бесами тогда складывались неоднозначно. Не использовать силу генетически