Тайны Невербуха. Книга 1 - Максим Век
Вечером, в половине восьмого Якив вновь созвонился с господином Ружаном и сообщил, что в ближайшие дни будет очень занят, возможно, даже уедет за город. Просил не беспокоиться по поводу его отсутствия. Сказал, что ему нужно уладить неотложные дела и предупредил, что если будут звонить из полиции и задавать вопросы, то нужно говорить, что у него всё в порядке.
Господину Ружану не показалось особенно странным поведение его патрона. Якив и раньше пропадал подолгу и совершал весьма эксцентричные выходки. Он предпочитал прожигать жизнь в самых злачных местах Невербуха и веселиться с циркачами и балеринами, лишь бы не вести скучные дела отцовской торговой империи. Так как он был самым младшим и самым избалованным из четверых братьев, то родители смотрели на его выкрутасы сквозь пальцы, считая, что милое дитя ещё не наигралось.
– Ну и что ты по поводу всей этой истории теперь думаешь? – спросил я Бивуса, когда он закончил свой рассказ.
– Думаю? – растерянно протянул тот, – ничего я не думаю. Если тут начнёшь думать, то не остановишься, пока не сойдёшь с ума. А я пока к этому не готов, мне и с ним, то есть, с умом неплохо.
– А теперь послушайте мою историю, – заявил я. Съел печеньице, запил чаем и приступил к рассказу. И выложил всё – от обеда с Фициусом Осминым, до полдника с ведьмой Гердулией.
Когда я умолк, наступила глубокая тишина.
– Феёри, значит, – промолвил наконец Бивус и вновь надолго замолчал.
В тишине громко хрустнула трубочка во рту Зюва.
Я и не заметил, как к нашему столику подошла Мелисса. Без подноса, но со стулом. Об пол стукнули ножки стула, и я вздрогнул. Мелисса уселась на него задом наперёд – уж не знаю, зачем, но мне показалось это удивительно уместным в данной ситуации.
– Ты скажешь, что опять всё слышала? – обратился я к ней.
Не отвечая на мой вопрос, она обвела всех нас своими прекрасными глазами и тихо сказала:
– Я дочь Феёри.
Бивус, который поднёс ко рту чашку, выронил её, благо чая там почти не оставалось. Так, немного забрызгал нас с Зювом, но мы этого, считай, и не заметили.
– Ты дочь… чья? – спросил я.
– Феёри, – тихо ответила Мелисса, – моя мама Феёри.
– А папа?.. – робко поинтересовался я.
Мелисса поморщилась:
– Папа – обычный человек. Он тут не причём. Я могу попробовать позвать свою маму.
– Нет, – твёрдо сказал Бивус, – Феёри не бывает. Это детские сказки.
– Бывает, – мягко улыбнувшись, сказала Мелисса. – И одна из них – моя мама.
– И она придёт? – спросил я.
– Не знаю. Может, да. Может, нет. Но если этим несчастным, о которых вы говорили, что-то и может помочь, то только она. В этом ведьма права. Но мама должна их увидеть, чтобы исцелить.
– Дорого бы я дал за то, чтобы хоть раз увидеть Феёри, – мечтательно протянул Бивус. – Хоть их и не существует.
– Ну так что, светлые монцары, – в нашу беседу вмешался практичный Зюв, – едем к этим несчастным?
– Это может быть опасно, – покачал головой я.
Я, честно говоря, совершенно не мог сосредоточиться. В голове у меня никах не укладывалось признание Мелиссы. Если это шутка, то совершенно глупая в тех обстоятельствах, в которых мы оказались. А представить, что Мелисса отпускает глупые шутки никак невозможно. Разве только она сошла с ума… Но и на сумасшедшую она не походила. Скорее, уж мы трое свихнулись, но не она. Поэтому оставалось принять со всем возможным смирением – меня неделями поит и кормит в долг дочь Феёри. С ума сойти!
– Это может быть опасно, – повторил я. – Ведьма уверяла меня, что они теряют разум, и их поведение становится непредсказуемым.
– Тогда нужно захватить с собой оружие, – рассудительно сказал Бивус. – Я, кстати, рекомендовал твоему камердинеру взять что-нибудь на случай заварушки.
Зюв невозмутимо достал из-под столика небольшой, но объемистый саквояж. Он водрузил его на стол – Бивус и Мелисса едва успели убрать на соседний столик чашки и блюдца.
Привстав, Зюв открыл саквояж и жестом фокусника указал на его содержимое. Сверху лежали два воронёных револьвера, ниже угадывалась рукоять ножа.
Я присвистнул.
– Зюв, я о тебе, кажется, тоже чего-то не знаю?
– Вы всё обо мне знаете, монцар. Возможно, вы забыли, но в моём контракте есть пункты, связанные с вашей охраной.
– Похоже, ты чересчур серьёзно отнёсся именно к этим пунктам… Хотя, в данной ситуации, может, это и к лучшему.
– Монцар, вы не хуже меня знаете – я был когда-то воином. Это даже написано в моём человеческом сертификате. Но даже и без этой бумажки я знаю, что был боевым офицером.
Не самое подходящее время, но когда ещё! Ладно, расскажу быстренько сейчас. Дорогие читатели, Зюв действительно был в старину настоящим полковником. Ну или кем-то вроде. Лет этак пятьсот назад. Ещё во времена Империи, представляете? В одном из сражений ему оторвало голову. Но так удачно, что она прилетела прямо в ставку главнокомандующего. А в ставке всегда находилась парочка императорских некромантов (бьюсь об заклад, вы никогда о таких не слыхали), как раз на подобные случаи. Они эту голову быстро подобрали и заморозили.
Но имперские войска терпели поражение, началось спешное отступление, и про ящик с головой забыли. В общем, когда её, то есть голову, разбудили, она ничего толком не соображала, память у неё отшибло. Времена были трудные, непростые – возиться с погибшим полковником было недосуг. Голову нахлобучили сначала на туловище капитана, а потом, через несколько лет, кажется, капрала. Но то ли не прижилась, то ли плохо сочеталась с капральскими погонами, но и на плечах капрала она не задержалась. И снова несчастную голову надолго заморозили. Сопроводительные документы к голове и какая-либо память о погибшем полковнике были утрачены в Лихие годы – во времена падения Империи.
И уже в наше, просвещённое и практичное время, когда магомеханика достигла небывалых успехов, Зюву справили биомеханическое тело и дали, собственно говоря, имя «Зюв» – звучное и по-военному краткое. Обучили тому-сему и отправили на биржу труда. На которой мы с ним и встретились. Я обещал вам интересную и
