Психология достоинства: Искусство быть человеком - Александр Григорьевич Асмолов
Ярчайшим свидетельством этого служит история, описанная Иосифом Флавием. Две тысячи лет назад из обреченного на разрушение Иерусалима вышел Йоханан бен Заккай и попросил у императора Веспасиана только одно – возможность создать учебное заведение, где существовала бы свобода преподавания. Именно благодаря этому, повествует Иосиф Флавий, после проигранных римлянам войн смог выжить и продолжить свой путь в истории еврейский народ. Пока есть хотя бы одно место, где учат тех, кто способен учиться, культура будет возрождаться.
История знает и другие примеры, когда то ли добрая воля, то ли понимание выгодности образования для государства побуждали разумных правителей способствовать развитию свободы творческого поиска и учителей, и их учеников. Словосочетание «Болонский процесс» широко известно. Но не все знают, что процесс этот начался в 1158 году, когда король Германии, император Священной Римской империи Фридрих Барбаросса подписал болонскую хартию свободы, предоставив автономию первым университетам Европы. Трудно сказать, понимал ли он, что отношения университетов и вообще интеллектуалов с властью на такой основе станут сложными.
Впоследствии для власти проблема с «гнездами вольнодумства и крамолы» становилась нагляднее, но тем не менее университетская свобода сохранялась и продолжает сохраняться, поскольку власть, заинтересованная в развитии своей страны, нуждается в прогрессе образования, причем не только прагматичного, но и универсального, фундаментального.
Почти 900 лет назад свободные университеты начали осуществлять грандиозную инвестиционную программу – каждое поколение учеников в свой срок становилось новым поколением учителей и в этой роли обеспечивало свой вклад в будущее. Каждое из поколений в образовании входило в мир, где не получалось удовлетвориться готовыми рецептами, и осваивало могучую культуру действий в неопределенных ситуациях – в ситуациях «пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что».
Каждое поколение выбирает размер и форму своего вклада в будущее и как бы заново реконструирует программу развития личностного потенциала. Вклад в будущее образовательной программы не может быть зафиксирован, поскольку либо он прирастает ежедневно и ежечасно, либо обесценивается, причем быстро и навсегда.
Выбор, остающийся за учителем
Почему для нас так важна идея персонализации? Персонализация – это развитие человека как субъекта собственного жизненного пути, на котором в потоках общения и деятельности происходит познание своего мира и мира других людей и осуществляется главный выбор – выбор самого себя.
В данном случае речь пойдет и о том, какую роль, какую цель учитель выбирает для себя и какие цели ставит перед учениками. Точнее сказать: намерен ли учитель вместе с учениками действовать в духе социальных и педагогических инноваций или нацелен на то, чтобы «мобилизовать» школьников на решение задач, поставленных другими.
Таков вопрос первоочередной степени важности: вы инноватор или «мобилизатор»?
Ответ на него определит ваши ценностные ориентиры.
Мобилизационная ситуация: все строимся и действуем как военная часть, то есть движемся в одном направлении по заранее известному маршруту. Если и надо о чем-то думать, то только о том, как не отстать от других. Пространство выбора сужено заранее и постепенно сужается до минимума.
Мобилизация – истребление альтернатив, процесс, в котором так или иначе происходит блокировка выбора и гасятся альтернативные варианты развития. Образование в нем – рецептура приказов и жестких инструкций.
Конечно, в обществе мобилизации легче быть «мобилизатором».
Понятно, что весь пафос того, о чем шла речь выше, подталкивает к роли инноватора. И столь же очевидно, что мы живем в стране, где в данный момент идеология мобилизации господствует.
Как вообще развивать инновации в стране, не только находящейся в ситуации непрерывного кризиса, но и наслаждающейся этим кризисом, можно сказать, влюбленной в него?
Можем ли мы вовлечь в инновационную деятельность наших коллег-учителей, которые отталкивают нас, чтобы адаптироваться в системе, которая кажется победившей?
Можно ли быть инноватором в обществе мобилизации?
Можно. Трудно, но можно.
Отстаивать путь в будущее удается порой и в мире прошлого. Можно вовлекать в проекты персонализации образования даже сегодняшних российских учителей, перегруженных, с бешеным количеством отчетности и сконцентрированных на том, как прокормить семью.
Да, у нас всюду сплошной Рособрнадзор. У нас везде контролируют и контролируют, у нас все непрерывно измеряют, порой даже не понимая, что именно хотят измерить. У нас постоянно сводят образование к репетиторству, к зазубриванию и дрессуре, поскольку оно очень удобно для контроля и для выделки крепостных. Тех крепостных, для которых, как у Чехова, воля – это несчастье. Кому-то кажется, что с крепостными учителями и закрепощенными детьми так удобно построить образование (если его еще можно будет так назвать), определенное словами прокуратора патриотической школы из книги «Трудно быть богом» братьев Стругацких: «Умные нам не надобны. Надобны верные».
Но разработка идеи персонализации всегда требовала мужества. При этом с мужеством быть личностью прочно связано мужество видения своего времени. Так было вчера, так это осталось и сегодня.
Персонализация предполагает, что наша задача ни в коем случае не упрощать личности тех, с кем мы каждый день имеем дело, но, наоборот, способствовать развитию их многогранности, многоаспектности их связей с миром.
При этом, конечно, многообразие связей увеличивает риски конфликтов. Конфликты неизбежны, их не следует бояться, но их следует уметь разрешать максимально безвредным образом (и даже стремиться к тому, чтобы уже разрешенный конфликт приносил пользу всем его участникам). Способ такого разрешения конфликтов только один – переговоры. И мы подчеркивали, что, вообще-то говоря, переговорщик – отдельная профессия или, во всяком случае, система особых профессиональных умений.
К сожалению, у нас переговорщиков практически нигде не готовят; но даже когда (я надеюсь) это изменится, учителя все равно останутся наиболее важными и многочисленными представителями этой профессии, этого круга благородных умений.
В. И. Вернадский прогнозировал наступление «психозойской эры» – эры, в которой разум людей определяет состояние планеты. И эра, о которой говорил величайший ученый, – это также и эра персонализации. Эра укрепления личностного начала в человеке и разнообразия личности.
Конструктивные ориентиры
Разрабатываемые нами подходы и метафоры – это не просто образы. Это конструирование реальности. Прогнозирование будущего – это трансформация настоящего, наделяющая нас смысловой зоркостью относительно того, куда нам двигаться.
Попытаемся коротко зафиксировать те смысловые ориентиры, которым можно следовать, чтобы (вопреки обстоятельствам) развивать образование, призванное помочь набраться сил каждому, а затем пробуждать силы его личности для преодоления жизненных трудностей.
1. Мы обязаны отказаться от рассмотрения человека в качестве вещи,
