Сложные чувства хороших мам. Ошибаться, уставать, злиться и быть достаточно хорошей - Юлия Егорушкина
Мужчины склонны подталкивать детей к рискованному поведению, пробовать новое, быть смелыми, защищать себя, развиваться — эта активность необходима детям не меньше материнской опеки. Мужчины часто дестабилизируют ребенка, который «бесится» перед сном, получая в ответ гнев женщин, пытающихся поддерживать стабильность и режим.
Там, где мама ухаживает, утешает и обучает ребенка, папа — возбуждает, призывает не бояться стресса, фрустраций (когда ребенок чего-то хотел, но не получил), эмоциональной и физической боли. Папы нередко вводят ограничения, которые расстраивают ребенка (но это не повод их отменять). Они обычно гораздо легче матерей относятся к воспитанию детей, однако это вовсе не говорит об их легкомысленности. Вместе с тем папы могут порой «перегибать палку», забывая, что его непослушный сын — еще ребенок, а не другой мужчина, у которого нужно отвоевать свою территорию.
В «Илиаде» Гомера описана сцена, в которой защитник Трои и сын царя Гектор, собираясь на битву, прощается с женой и маленьким сыном. Он подходит к ребенку в полной боевой броне… и младенец предсказуемо пугается и плачет. И только когда Гектор улыбается, снимает шлем, аккуратно кладет его на землю и берет малыша на руки — тот успокаивается. Гектор подошел к ребенку в броне не специально, а «по привычке», но это пример, как тяжело отцам выстраивать отношения с ребенком (и женой), если он забывает снять эту самую «броню».
В последние годы все больше говорят о важности развития эмоционального интеллекта у ребенка, поэтому подавление эмоций («мальчики не плачут», «злиться плохо», «нельзя показывать, что ты боишься») больше не входит в золотой стандарт воспитания.
Отцы могут воспринимать проявление этих эмоций как потерю авторитета в семье, поэтому не всегда с пониманием относятся к естественным детским реакциям. Их можно понять. Примерно в два года ребенок начинает производить впечатление маленького взрослого: пропорции тела, голова, две руки и две ноги, ходит, понимает обращенную речь и даже говорит. Возникает иллюзия, что он устроен как мы: может регулировать свое поведение, эмоции, выполнять инструкции. Но это не так. Пройдет еще немало лет, прежде чем созреют мозговые структуры и он научится управлять своими эмоциями и поведением. И то, если родители сами будут демонстрировать пример регуляции собственных эмоций.
Применять физическую силу или орать на ребенка в надежде, что это научит его не применять физическую силу и не орать… утопично и вредно.
Мамы болезненно реагируют, когда отцы не контейнируют детей, и нередко ожидают от них повторения материнского воспитания. Мамы обычно сильнее привязаны к детям, и возникает ощущение (часто оправданное), что они лучше знают, что необходимо ребенку. Но ребенку нужны не две мамы.
Материнские стратегии обычно ориентированы на заботу, безопасность и эмоциональный комфорт ребенка, для мам важен сам процесс ухода и постоянное участие в жизни малыша. Отцовские стратегии больше ориентированы на результат: дисциплину, самостоятельность, развитие навыков и компетентности, адаптацию ребенка к внешнему миру. Отец может быть менее эмоциональным вовлеченным, подталкивая ребенка к самостоятельному решению задач, меньше вмешивается в каждую мелочь («и так сойдет») и отдавать предпочтение большей свободе.
В результате этих естественных различий мамы нередко обвиняют: «Ты был дома с ребенком и не покормил / не переодел, хотя он весь мокрый!» или «Ты совсем с ними не занимаешься, только телевизор и умеешь включать!». Если отец не проявляет столько же заботы, то воспринимается безразличным, а если проявляет отцовскую власть — жестоким.
Отцы, в свою очередь, заявляют: «Ты носишься с ними как курица!» или «Пусть столкнется с трудностями, растишь сопляка!». Для папы мамины действия выглядят как избыточная опека.
Я и сама могла смотреть на мужа взором горгоны Медузы, когда он устраивал хохот и догонялки с детьми перед сном. Мне было совсем не смешно… но мужчин бесполезно просить быть мамами. Им это не подходит. Да и не нужно детям.
Отцам в наше время стало сложнее. Они не могут научить сыновей своему ремеслу (сыну плотника нет необходимости обучаться мастерству своих отца и деда, чтобы прокормить семью), профессии слишком быстро меняются. Он не помогает стать ему частью социальной группы, да и даже ценности сменяются слишком быстро. Роль отца обесценивается, мужчины не могут это не чувствовать, не переживать по этому поводу.
Фраза «расскажу отцу» уже не приводит детей в оцепенение (и это неплохо). Но у мужчин остается все меньше способов взаимодействия с детьми, не осуждаемых матерями. А ожидания в формировании отцовского авторитета остаются прежними.
Мы хотим, чтобы партнер был таким же родителем, как мы: не шумел, чутко откликался на детский крик, утешал ребенка, — но при этом защищал как отец, развивал устойчивость в ребенке, самостоятельность. Мы нередко желаем несовместимого, а иногда и невозможного, но когда этого не получаем (сюрприз!) — расцениваем это как слабость, пренебрежение, безразличие («ему наплевать», «он это специально», «он непригоден для отцовства»). И рискуем превратиться в фурий.
Правда ли, что у женщин более развиты эмпатия и эмоциональный интеллект? Похоже, что да. Но дело не в гендере, а в воспитании. Мужчин просто воспитывали в дистанции от чувств. Их проявление осуждалось, высмеивалось и наказывалось («что ты как девчонка»).
Если связь с отцом слабая (потому что он отсутствует физически или эмоционально), то связь с мамой может стать слишком сильной. Мир тоже может восприниматься как пугающий, потому что нет проводника, который забирает ребенка у мамы и ведет в мир. Возникает соблазн либо подавления в себе слабости (стать сильнейшим, потому что сильного отца не было рядом), либо впадения в зависимость от сильных (сначала от матери, затем от другого человека).
Вы не были готовы. Никто не был готов
— Я опять хочу хорошие отношения в браке.
— А они у вас были?
— Нет, я их уже хотела.
После рождения ребенка отношения с партнером входят в новый (обычно не самый простой) период. Семейная система меняется, а любые изменения требуют внимания. И тут главная неувязка: все внимание, силы и ресурсы подчинены единственному человеку, весом около трех килограммов. И когда этот новоявленный человек спит, мама пытается успеть сделать то, что отложила на время заботы о младенце (с новорожденным подразумевается все: сходить в туалет, умыться, поесть, когда на тебе никто не висит).
Рождение первого ребенка, а именно то, насколько это меняет самочувствие
