Романтика реальности. Как Вселенная самоорганизуется, порождая жизнь, сознание и сложность Космоса - Бобби Азарян
Если вы все еще убеждены в безобидности такой философской позиции (считать, что разум и субъективные состояния не существуют или иллюзорны), то попробую изменить ваше мнение.
В первой половине двадцатого века материалистическая позиция вторглась в область психологии, которая до тех пор стояла на позиции реальности психических состояний. Результатом стал бихевиоризм – подход к пониманию человеческой природы, как правило, игнорирующий всякий внутренний опыт, в том числе мысли и чувства. Он, без сомнения, являлся реакцией на фрейдистскую психологию, которая по своей природе была в высшей степени субъективной. Для бихевиористов имело значение только то, как ведет себя живой организм в ответ на стимул (модель «ввод-вывод»), а не то, что происходит в его сознании. Не забывайте, что, будучи редукционистами и материалистами, бихевиористы не верят в разум. В соответствии с этим подходом нет никакой разницы между одним психическим состоянием и другим, если только нет заметной разницы в поведении, связанном с каждым из этих состояний. А если нет поведения, можно предположить, что нет и активного психического состояния.
Мы можем сразу же увидеть серьезный недостаток такого подхода, рассмотрев пример пациентов с синдромом «запертого человека». Люди, страдающие крайней формой этого заболевания, находятся в сознании, но полностью парализованы и неспособны общаться. Не проявляя внешних признаков осознания из-за поражения мозга, они, однако, переживают все, что происходит вокруг них, точно так же, как любой здоровый человек, но полностью лишены возможности сообщить об этом кому-либо. Звучит как кошмар, но это кошмар, в котором живут реальные люди. Согласно философии бихевиоризма, у пациента с синдромом «запертого человека» вообще нет внутреннего мира переживаний. Поскольку они поведенчески эквивалентны пациентам в бессознательных вегетативных состояниях, предполагается, что они также эквивалентны им и ментально. Если бы это было справедливо, нам не стоило бы беспокоиться о людях с синдромом «запертого человека» и их неспособности общаться. Однако благодаря технологии нейровизуализации и хитроумным экспериментам мы теперь можем доказать, что это не так.
Итак, это очередной пример того, как ошибочная философия сознания приводит к серьезным этическим проблемам, которые мы решительно не можем игнорировать. К счастью, бихевиоризм просуществовал недолго и был опровергнут когнитивной революцией 1950-х и 1960-х годов, которая и сегодня продолжает раскрывать истинную природу мозга и психики.
Когнитивная наука спасает положение
Бихевиоризм многое сделал для развития психологии, привнеся объективные измерения в область, опиравшуюся почти исключительно на субъективные сведения, которые часто бывают предвзятыми и неточными, но его политика игнорирования психических состояний в конечном счете была признана неприемлемой. Вдохновленные изобретением цифрового компьютера (машины, способной решать сложные математические задачи, манипулируя символами), новое поколение ученых решило, что мозг – это система обработки информации.
Благодаря этому прозрению родилась область когнитивной психологии. В рамках этой парадигмы разум реален, но в сущности представляет собой операционную систему – программное обеспечение, работающее на аппаратном обеспечении мозга. Хотя уже первые ученые-когнитивисты знали, что общее устройство мозга в корне отличаются от компьютера, они признавали, что обе системы используют для вычислений бинарную логику. Записи с электродов, имплантированных в мозг животных, показали, что нейроны общаются друг с другом посредством электрических сигналов, возбуждаясь или не возбуждаясь, то есть регистрируя 1 или 0. Исходя из этого, они пришли к выводу, что психические состояния порождаются паттернами электрической активности в мозге, поэтому изменение психического состояния всегда связано с соответствующим изменением электрического состояния мозга. Мозг – это действительно машина, как считали бихевиористы, но помимо механического реагирования он еще и внутренне обрабатывает и интегрирует информацию. Прогресс в понимании связи между мозгом и психикой шел медленно, главным образом потому, что методы регистрации клеточной активности не могли многого показать и были инвазивны, обычно требуя хирургического вмешательства.
Все изменилось в 1990-х годах, когда технология визуализации мозга, известная как фМРТ (функциональная магнитно-резонансная томография), позволила ученым-когнитивистам неинвазивно заглянуть внутрь мозга и в точности увидеть работу разума в режиме реального времени. Этот новый инструмент, дополненный методами статистического анализа, которые разработал Карл Фристон, вскоре активизировал исследования сознания и вывел их за пределы академических кругов. Нейронная активность, лежащая в основе состояний сознательного опыта, впервые могла быть картирована, причем во впечатляющих подробностях.
Фрэнсис Крик в сотрудничестве с многообещающим молодым нейробиологом Кристофом Кохом определил повестку дня. Прогресса в понимании разума можно было добиться, определяя, какие части мозга активны только во время состояний сознания. Эти области мозга – нейронные корреляты сознания – были более-менее идентифицированы в течение следующих трех десятилетий. Хотя это сильно расширило наше понимание осознанности, тайна сознания во многом осталась неразгаданной. Как именно активизация конкретных нейронов создает таинственные субъективные состояния сознательного опыта? И почему обработка информации в мозге должна ощущаться как некий опыт? В конце концов, бездумные машины, такие как калькуляторы и термостаты, тоже обрабатывают информацию.
После того как Крик и Кох, казалось, зашли в тупик, на авансцену вышла новая теория сознания под названием теория интегрированной информации, которую в 2004 году предложил американский психиатр итальянского происхождения Джулио Тонони, чья гениальная идея придала новый импульс исследованиям сознания и взбудоражила научный мир надеждой на то, что трудная проблема сознания наконец-то будет решена.
Сознание как интегрированная информация
Почему, как гласит теория Тонони, глобальное синхронное срабатывание определенных сетей нейронов создает субъективное поле опыта? Дело в том, что мозг не только обрабатывает информацию, но и интегрирует ее в единое целое. Подобно компьютеру, мозг хранит и обрабатывает информацию, но наш богатый и яркий сознательный опыт возникает именно благодаря тому, как эта информация передается или распределяется по нейронной сети мозга.
Давайте представим акт наблюдения заката. Благодаря функциональной визуализации мы знаем, что во время такого события активизируется сразу несколько разных участков мозга. Каждый участок обрабатывает информацию о тех или иных аспектах события отдельно. В зрительной коре головного мозга есть область, которая обрабатывает форму и цвет желтых и оранжевых солнечных лучей на фоне облаков. Слуховые зоны в височной доле получают информацию о звуке ветра, который проносится мимо вас, когда вы смотрите на горизонт. Обдувая вашу кожу, ветер также вызывает электрические импульсы в соматосенсорной коре головного мозга, которые ответственны за чувство осязания. В более глубоких отделах мозга также происходит много разных вещей. Тем не менее мы воспринимаем все это как единый сознательный опыт. Благодаря теории интегрированной информации мы теперь начинаем понимать, как с математической точки зрения устанавливаются перцептивные связи между независимо обработанными объектами.
Каждый
