Правосудие в современной России. Том 1 - Екатерина Владимировна Михайлова

таких случаях орган опеки и попечительства может не выдать соответствующее разрешение на совершение сделки, указав в заключении мотивы такого отказа. Кроме того, ценность участия органа опеки и попечительства по делам с участием ребенка состоит в том, что они наделены полномочиями детально разобраться с теми жизненными обстоятельствами, в которых оказался ребенок, учесть его индивидуальные потребности, что возможно именно на этапе подготовки заключения органами опеки и попечительства. Очевидно, что суды, осуществляя правосудие, ориентированы в большей степени на применение императивных норм, содержание которых не позволяет учесть все обстоятельства, в которых оказалась семья и ребенок. В этой связи участие в процессе не только представителей органа опеки и попечительства, но и специалистов в отдельных областях знаний, в частности детских психологов, позволяет комплексно рассмотреть все обстоятельства дела и учесть в полной мере индивидуальные потребности ребенка с учетом его интересов[939].

Как отмечалось, права и интересы ребенка в судебном процессе могут представлять различные органы, отличающиеся ведомственной принадлежностью и объемом полномочий, предоставленных им государством. Например, деятельность таких органов, как комиссии по делам несовершеннолетних, в основном направлена на обеспечение мер по защите и восстановлению прав и законных интересов несовершеннолетних, пострадавших от самых разных форм дискриминации (насилия, физического или психического, сексуальной и иной эксплуатации, выявление и устранение причин, способствующих безнадзорности несовершеннолетних)[940]. Нетрудно заметить, что полномочия соответствующих органов по защите прав ребенка связаны с необходимостью восстановить его права и законные интересы в связи с совершением противоправных действий в отношении ребенка.

Вместе с тем следует признать, что деятельность административных органов по защите прав ребенка является менее эффективной по сравнению с судебной по причине их большого числа, разного функционала и отсутствием межведомственного взаимодействия между ними. На практике это приводит к тому, что решения принимаются либо несвоевременно, либо по своему содержанию они не отвечают правам и интересам ребенка. Нет сомнений, что именно судебная форма защиты позволяет обеспечить надлежащую защиту прав ребенка, поскольку судья является профессионалом, независим в принятии решения и не связан какими-либо предварительными выводами несудебных органов относительно фактов, имеющих значение для дела. Неслучайно, на практике возникла потребность в расширении применения именно судебной формы защиты прав ребенка, что в свою очередь повлияло на появление новых полномочий уполномоченных по правам ребенка. Теперь они могут обратиться в суд с административными исковыми заявлениями о признании незаконными решений, действий (бездействий) органов государственной власти, органов местного самоуправления и иных органов в защиту прав и законных интересов детей. Уполномоченные по правам ребенка наделены правом участия по собственной инициативе в судебном разбирательстве по гражданским делам для дачи заключения, с тем чтобы обеспечить защиту прав ребенка, если есть основания полагать, что имеются препятствия к их надлежащей реализации[941]. В результате, законодатель не только расширил объем их полномочий, но и конкретизировал права уполномоченного по правам ребенка как участника гражданского процесса, предусмотрев возможность давать заключение по делу, что является дополнительной процессуальной гарантией, направленной на всемерную защиту прав и законных интересов ребенка.

Своеобразие участия отдельных субъектов семейных правоотношений зависит не только от их правового статуса, но и процессуальных особенностей рассмотрения отдельных категорий дел, направленных на защиту прав, возникающих в сфере семейных отношений. Так, дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, об усыновлении, рассматриваются в рамках особого производства (гл. 27, 28, 29, ст. 262 ГПК РФ), а не искового, характерного для подавляющего числа дел, подлежащих рассмотрению судом.

Известно, что право ребенка жить и воспитываться в семье относится к числу базовых, поэтому вопросы выбора формы его устройства в случае утраты родительского попечения, имеют важное юридическое значение для определения его правового статуса. Приоритетной формой устройства ребенка является усыновление (удочерение), поскольку позволяет создать условия воспитания, аналогичные семейным. Усыновление приравнивается по своим последствиям к отношениям кровного родства, а судебный порядок позволяет обеспечить эффективную защиту прав усыновленного ребенка. Иными словами, государство уделяет внимание «наилучшим интересам ребенка», что отвечает международным положениям, в частности Конвенции о правах ребенка (ст. 3).

Как отмечалось, право несовершеннолетнего на судебную защиту своих прав обеспечено гарантированным государством равным доступом к правосудию наравне с другими участниками гражданского процесса. по общему правилу законодатель не связывает возможность лица обратиться в суд с наличием у него каких-либо специальных требований, кроме тех, которые поименованы в ст. 3 ГПК РФ. К их числу относится требование о наличии у лица процессуальной право- и дееспособности (гл. 4, ст. 36, 37), которой дети не обладают ввиду недостижения ими совершеннолетия (ст. 21 ГК РФ), что требует ее восполнения посредством участия его законных представителей или уполномоченных законом органов в суде. Иными словами, можно предположить, что ребенок является лишь предположительным субъектом, поскольку обладание гражданской процессуальной дееспособностью в полном объеме является необходимой предпосылкой для реализации его права на предъявление иска.

Дополнительные особенности обусловлены своеобразием самих процессуальных отношений, подвижность которых обуславливает их системность, обеспечивает их последовательное движение от одной стадии к другой. Взаимодействие процессуальных норм с материальными осуществляется в контексте их взаимообусловленности в том смысле, что процесс представляет собой некую форму «жизни» закона, внутреннее содержание которой определяют нормы материального права. Так, правовое положение ребенка в гражданском процессе обусловлено не только влиянием норм процессуального вида, но и материальных, определяющие объемы и пределы его процессуальной дееспособности. Как справедливо отмечено в литературе, любое правоотношение представляет собой некий «сплав» самых разных элементов, включая правосубъектность, юридические факты как основания их возникновения, определяемые нормами материального права, сочетание которых позволяет обеспечить так называемое внутреннее содержание соответствующих отношений. Известно, что в качестве объекта защиты может выступать нарушенное или оспариваемое субъективное право или охраняемый законом интерес, который можно рассматривать как возникающую на основе социального интереса и норм возможность приобрести субъективные права и обязанности.

Как известно, формой выражения субъективных прав ребенка, определяющих содержание его правоспособности, является правомочие, определяемое отраслевой принадлежностью его прав, защита которых в судебном порядке свидетельствует о проявлении им интереса, вызывающего к жизни процессуальное правоотношение, возникающее между ним как лицом, подавшим исковое заявление, и судом.

Своеобразие несовершеннолетнего как участника гражданского процесса обусловлено спецификой самих процессуальных отношений, которые отличаются последовательным, поступательным движением от одной стадии к другой, что обеспечивает их свойством динамичности. Предусмотренные законом этапы судебного производства, последовательно сменяющие друг друга, нацелены на защиту нарушенных прав ребенка, определяют период судебной деятельности, начиная от подачи искового заявления до принятия судом решения по существу. Отличие несовершеннолетнего как участника процесса проявляется с одной стороны, присутствием в законе требований, касающихся дееспособности участников процесса, с другой, ему предоставлена возможность самостоятельно защищать свои права в суде по достижении более раннего