Беженцы - Боб Мур
После введения в апреле 1939 года визового режима для выходцев из протектората процесс предварительного отбора мог применяться к чешским беженцам как административная рутина. Когда такие беженцы прибывали в британские порты, им могли отказать в приеме, если у них не было необходимых документов – точно так же, как и их немецким или австрийским коллегам. Британские власти хотели предварительно отбирать беженцев, которых они принимали. Начиная с апреля 1939 года британская политика в отношении беженцев явно расширила свою целевую группу на этнических чехов и чешских евреев. Британский комитет по делам беженцев создал в Польше пункты приема и очистки для отбора беженцев, бежавших из протектората. Варшава согласилась принять нелегально иммигрировавших беженцев при условии, что они быстро покинут страну. После прибытия в Великобританию BCRC – впервые в истории британской политики в отношении беженцев – мог обратиться за государственными средствами для финансирования (временной) помощи этим беженцам. Британские группы, поддерживающие нееврейских беженцев, утверждали, что только их деятельность является настоящим сопротивлением политике нацистской Германии. Помощь чешским евреям в эмиграции, очевидно, играла на руку нацистам, которые хотели очистить протекторат от всех евреев. Берлин даже предложил сотрудничество с британскими властями в этом вопросе. Британская операция по спасению тех, кто оказался в опасности в Чехословакии, была направлена исключительно на помощь политическим беженцам. Британское признание ответственности за жертвы Мюнхенского соглашения, похоже, не дало чешским евреям никаких преимуществ, поскольку к ним, в отличие от их политически активных соотечественников, продолжали относиться наравне с евреями, все еще проживавшими в Германии или Австрии.
После Хрустальной ночи еврейские беженцы в Германии и Австрии также воспользовались более гуманной иммиграционной политикой. Либерализация въезда для еврейских беженцев из Великой Германии по-прежнему зависела почти исключительно от частных еврейских финансов. К этому времени Невилл Чемберлен, британский премьер-министр, фактически потерял всякую надежду на смягчение этого аспекта нацистской политики и полагал, что продолжающаяся нищета и изгнание евреев необратимы. Он не сомневался, что решение проблемы беженцев может быть найдено только в Соединенных Штатах. Он считал, что Великобритания не сможет справиться с массовым притоком беженцев, а любое увеличение квот для Палестины политически неприемлемо. Он также был убежден, что Соединенные Штаты можно убедить открыть свои двери только в том случае, если они поймут, что европейского решения проблемы не существует. Эти политические и гуманитарные соображения объясняют решение Чемберлена предоставить временную защиту значительно большему числу беженцев из нацистской Германии. Послабления были сделаны для детей и женщин, готовых стать домашней прислугой. Таким образом, к сентябрю 1939 года было принято около 10 000 детей и 13 000 беженцев, почти исключительно женщин. Обе схемы официально предлагали лишь временную защиту, но беженцев принимали на более длительный срок, и власти были готовы рассматривать заявления на постоянное проживание.
Решение Чемберлена означало, что Британия могла быть гораздо более великодушной в предоставлении временного убежища еврейским беженцам, но принципы, установленные в 1933 году, остались неприкосновенными: меры помощи транзитным беженцам и расходы на их путешествие в конечную страну убежища не должны были оплачиваться из государственного бюджета, а покрывались либо самими беженцами, либо частными благотворительными организациями. Это несколько сдерживало наплыв беженцев в Великобританию. Начиная с аншлюса, англо-еврейские благотворительные организации ограничивали свою роль посредничеством между индивидуальными спонсорами и кандидатами-беженцами в Германии и Австрии. Процесс селективной иммиграции был ускорен с ноября 1938 года, так как для обработки заявлений на получение виз было привлечено больше государственных служащих. В то же время критерии предоставления временного убежища были резко снижены. Так, больше не требовалось предоставлять доказательства неизбежной реэмиграции, а иногда достаточно было простого факта, что заявитель был признан физически и социально пригодным для реэмиграции. Рекомендации организаций, оказывающих помощь беженцам, стали приниматься вместо официальных индивидуальных запросов. Таким образом, выдача британской визы стала в значительной степени решением, принимаемым благотворительными организациями и индивидуальными спонсорами, которые в конце концов брали на себя финансовую ответственность за выбранных ими людей.
Еврейские организации концентрировали свои усилия почти исключительно на немецких (и австрийских) евреях, а чешские евреи не могли рассчитывать на их поддержку. Последние считались бременем не британских евреев, а британского правительства, поскольку именно власти империи взяли на себя ответственность за жертв Мюнхенского соглашения, предоставив средства для их реэмиграции, а с апреля 1939 года и для их временного размещения в Соединенном Королевстве. Эти беженцы были направлены в BCRC. Эта организация, официально не являвшаяся моноконфессиональной, была в основном творением левых, и ее главной задачей были политические активисты. По договоренности с властями BCRC отдавал предпочтение политическим беженцам, в то время как евреи из Чехословакии оставались в стороне. Тем не менее возможность добраться до Великобритании через Польшу продолжала действовать на чехословацких евреев как магнит. Британским комитетам помощи беженцам было велено передать сообщение, что евреям из Чехословакии бесполезно бежать в Польшу, поскольку у них нет шансов получить визу в Соединенное Королевство. Такая избирательная солидарность с жертвами Мюнхена была обусловлена лояльностью Великобритании к ее польскому союзнику, который не испытывал особого энтузиазма по поводу притока евреев. Британские власти утверждали, что необходимо ослабить давление на польские границы, поскольку продолжающаяся «еврейская» эмиграция из Чехословакии могла даже представлять угрозу для польско-еврейского населения. В результате избирательной британской политики в отношении беженцев польские власти решили дать четкий сигнал евреям в Чехословакии, начав отказывать еврейским беженцам на границе и даже высылать их.
К середине мая 1939 года BCRC уже доставил в Великобританию 5000 беженцев, но среди них было очень мало евреев. В борьбе за визы для чехов те, кто представлял интересы еврейских беженцев, указывали на то, что среди еврейских беженцев в Польше было много политических активистов и что они подвергались не меньшей опасности, чем активисты из других этнических групп Чехословакии. Защита евреев привела к серьезному кризису в британской сети беженских организаций. Только после того, как чешские евреи были представлены в отборочном комитете, они были спасены в ходе этой операции. В соответствии с британской политикой в отношении беженцев отбор чешских евреев основывался главным образом на их перспективах постоянного проживания за границей. Дополнительным критерием, введенным BCRC и совпадающим с его концепцией беженца, была социальная активность евреев. Только те евреи, которые принимали участие в общественной жизни, будь то членство в профессиональной, женской или молодежной организации, могли быть отобраны
