Война, мир и книги - Валерий Валерьевич Фёдоров
Что же может дать экономический подход к наркобизнесу, кроме общего понимания принципов его устройства и функционирования? Прежде всего, «действия картелей можно будет предсказывать куда точнее», если рассматривать их как обычные ТНК. Можно сэкономить много денег, избегая неэффективных мер по борьбе с наркотиками. «Только прямые расходы налогоплательщиков США на борьбу с наркотрафиком превышают 100 млрд долл. в год. Ежегодно полиция арестовывает около 1,7 млн человек, из них 250 тыс. отправляются в тюрьму». А сколько еще стоит содержание заключенных? А зарплата полицейских, судей, тюремщиков? Итак, предлагается качественнее бороться с этим злом на основе понимания его бизнес-логики, и главные рецепты таковы. Во-первых, сегодня государства борются в первую очередь с производителями наркотиков, но эффективнее было бы бороться с их потреблением. Чем больше полей коки и мака уничтожат полицейские и военные, тем выше поднимутся цены на них. Однако спрос это не снижает: в крайнем случае наркоманы переключаются на более дешевые наркотики, сейчас преимущественно синтетические. Наркобизнес сохраняет прибыльность. И где здесь смысл? Нужно выбить из-под наркобизнеса экономическую почву, лишив его сверхприбылей! А для этого нацеливаться надо на самую маржинальную часть цепочки наркопоставок, то есть на самый дорогой товар (а это товар, уже доставленный в точку продажи).
Во-вторых, наркобизнес чувствует себя вольготно там, где нет хорошего управления. Правительства борются в основном с последствиями собственного плохого управления. Наркосиндикатам крайне неуютно на хорошо управляемой и охраняемой территории, но они великолепно чувствуют себя в «несостоявшихся государствах». А значит, нужно повышать дееспособность государств, вкладывать больше средств в профилактику и превентивные меры, препятствовать провалам государства и появлению вакуума, в который неизбежно хлынут наркобанды. На практике же государства предпочитают тратить деньги на полицию, армию и тюрьмы, то есть силовые инструменты, почти забывая о превентивных мерах. Но ведь «намного дешевле вылечить наркозависимого и найти для него работу, чем гоняться за ним на БТР»! Вместо этого на Карибах тюрьмы превращены в биржи труда для наркокартелей, а в Мексике наркосиндикаты завоевывают общественное признание благодаря политике «корпоративной социальной ответственности». Их воспевают в «наркобалладах», возник даже специальный песенный жанр… Вместо того чтобы помогать молодым гражданам искать работу, власти центральноамериканских государств ждут, пока те сами найдут ее в одной из местных наркобанд. Гораздо умнее и дешевле было бы вести ответственную экономическую и социальную политику, чем потом бороться с последствиями ее отсутствия!
В-третьих, «несмотря на то, что структура картелей глобальна, подвижна и адаптивна, неуверенные попытки их контроля предпринимаются пока только в региональном масштабе». Наркопроизводители с легкостью ускользают от преследователей, просто меняя свое местоположение. Наркоторговля – это экономика, а экономика сегодня глобальна, транспортные издержки уже не играют такой роли, как в эпоху до глобализации. Изгнав наркобизнес из одной страны, мы почти сразу же видим его в другой. Успех в первом случае на самом деле означает провал! И так будет до тех пор, пока не будет сформирован единый общемировой фронт борьбы против наркотиков. Но о таком фронте пока ничего не слышно, хотя разговоры ведутся десятилетиями… Происходит местное лечение глобальной болезни – разумеется, без особого эффекта. Именно так Мексика превратилась в страну, где в целых штатах господствуют наркокартели: они пришли сюда после того, как США в 1980-х годах перерезали крупнейший маршрут наркотрафика из Колумбии через Карибский бассейн в Майами. Тотальное уничтожение плантаций коки в Колумбии никак не сказалось на глобальном наркорынке: производители просто ушли в другие страны. Наркокартели столь же и даже более глобализованы, чем сама экономика, а вот государства остаются скованы национальными границами.
Ну и главный рецепт экономиста: «запреты на наркотики, которые на первый взгляд кажутся самой важной и разумной мерой, на деле делегируют управление многомиллиардной отраслью преступникам». Но ведь «контролировать распространение наркотиков и обеспечивать здоровье общества будет куда как проще, если забрать их из рук мафии и включить в правовое поле». По сравнению с «полнейшим провалом антинаркотической политики по другим фронтам», заключает журналист, легализация марихуаны пока что полностью себя оправдывает! В мягком виде легализация происходит не только в США, но уже и в странах Евросоюза: специализированные клиники во многих из них получили право выписывать рецепты на героин для лечения наркозависимых. Больше всего наркокартелям повредит не очередное усиление репрессий, а легализация хотя бы части их рынка. Она ликвидирует сверхприбыли и потеснит нелегальных торговцев. Их место освободится для легальных производителей и распространителей, которых гораздо легче ограничивать и контролировать. Что уже и происходит в случае с легализацией марихуаны и синтетических наркотиков (да-да, такое тоже есть – правда, пока только в Новой Зеландии).
Раймонд Фисман, Эдвард Мигель
Экономические гангстеры
Коррупция, насилие и бедность национальных масштабов
М.: Альпина Бизнес Букс, 2012
Два западных экономиста, Фисман и Мигель, посвятили свою работу выяснению главных препятствий на пути победы над бедностью и отсталостью большинства стран мира. Общепризнано, что многолетние программы экономической помощи, реализуемые международными финансовыми организациями и богатыми странами Запада, большого результата не дали.
Из ловушки нищеты за последние 70 лет вырвались считаные страны, причем в основном те, которые не получали значимой международной помощи. Те же, кому активно помогали, как правило, сохраняют колоссальное отставание. Известны два основных подхода к разгадке этого парадокса. Джеффри Сакс считает, что нужно просто не жадничать и дать Глобальному Югу гораздо больше денег, чем давали до этого. Билл Истерли утверждает, что не нужно давать даже того, что дают сейчас. Аргумент: основная часть помощи разворовывается либо тратится без существенной отдачи, на ненужные и неактуальные проекты.
Фисман и Мигель пытаются разобраться, действительно ли коррупция является главной причиной неэффективности международной помощи или все-таки нужно просто давать больше денег. И так как исследование реальной коррупции провести очень сложно, примененные ими методы оказываются нетривиальными – как и некоторые выводы. Первый из них касается компаний, имеющих тесные связи с властями слаборазвитых стран. Они владеют инсайдерской информацией и легко получают лицензии и концессии, поскольку всегда готовы «отблагодарить» президента, его семью или министров. Отличным примером здесь является Индонезия, где семья диктатора Сухарто напрямую или скрыто владела, возможно, чуть ли не 25 % национальной экономики. Что интересно, страна при этом динамично развивалась, а вот после свержения диктатора темпы развития… резко упали! В этом исследователи увидели отличие организованной коррупции от неорганизованной: если в стране
