Королева моды: Нерассказанная история Марии-Антуанетты - Сильви Ле Бра-Шово
После того как высокопоставленные лица официально подписали документы, дофину провели на французскую сторону, где ее ждала многочисленная свита, в том числе члены ее нового двора. Это были бесчисленные знатные дамы и господа, призванные служить ей. Все они ранее входили в окружение покойной королевы, умершей в возрасте 65 лет, что означало, что некоторые из них были уже не так молоды. Во главе стояла ее фрейлина, графиня де Ноай, плотная дама средних лет, представительница старой школы, одержимая строгим соблюдением протокола, как ее метко описала мадам Кампан: «В какой-то мере этикет ей нужен был как воздух: при малейшем нарушении установленного порядка казалось, что она вот-вот задохнется». Поэтому, как рассказывают, когда, охваченная эмоциями, Мария-Антуанетта фамильярно протянула ей руки, строгая графиня была потрясена этим неожиданным жестом, столь противным ее принципам. И конечно же, в этом было виновато, как она полагала, отсутствие «церемониального наряда», соответствующего протоколу, чьи размеры и жесткость могли бы помешать любому неуместному телесному проявлению. Фрейлина, однако, не ожидала, что на этом сюрпризы только начинались.
Мадам де Ноай
Анна-Клод-Луиза д’Арпажон, в браке графиня де Ноай и герцогиня де Муши, известная как Мадам Этикет, на момент приезда Марии-Антуанетты во Францию была заметной женщиной 42 лет. Она сохраняла свою должность фрейлины до начала правления Людовика XVI, после чего подала в отставку. Она была гильотинирована в Париже в июне 1794 года вместе со своим супругом и несколькими членами своей семьи.
В Шалоне-на-Марне она с мучительным ужасом наблюдала, как новоиспеченная дофина неловко ведет себя, строит гримасы, кусает губы, сует пальцы и платок в нос, постоянно чешет голову и, что самое неприличное, откидывается на спинку кресла! [5] Этот рассказ принадлежит князю фон Штаргембергу, назначенному императрицей для того, чтобы он подробно сообщал о первых шагах ее дочери во Франции. Звучит он комично, но следует воспринимать это сдержанно, так как тем самым подчеркиваются недостатки эрцгерцогини, которая еще не освоила утонченные манеры двора, которым ей предстояло править. Изможденная усталостью и скукой, она уже показывала свою неспособность притворяться, что, конечно, было худшим страхом ее матери. Всецело поддерживавшая этот политический брак, строгая Ноай взяла на себя обязанность обучать молодую девушку манерам, которые она должна была соблюдать в своей новой жизни. Непривычная к такому, Мария-Антуанетта сразу же возненавидела ее и вскоре дала ей прозвище «Мадам Этикет». Что касается осанки, то у фрейлины уже было готово простое решение: как только маленькая дофина будет надежно затянута в официальные наряды, как от нее ожидали в Версале, у нее не будет возможности сутулиться. Но это еще предстоит увидеть … А пока все восхищались милой принцессой, баловали ее, стоило ей показаться, как народ с ликованием встречал ее аплодисментами. Она всех очаровывала и слышала только снисходительные комплименты и лесть. 14 мая, после столь ошеломительного и утомительного путешествия, она наконец достигла своей цели. Ее наряд в этот важный, тщательно спланированный день не вызывает вопросов, потому что, как уже отмечалось, в присутствии короля церемониальный наряд по протоколу был обязательным. Так, посреди Компьенского леса наивная дофина грациозно спустилась с повозки, чтобы предстать перед внушительной королевской семьей, которая пришла встретить ее в полном составе.
Внешние приличия
Два дня спустя, утром 16 мая, кареты, экипажи и отдельные лошади толпились на дороге, ведущей из Парижа к Версалю; за всю историю ни разу так много людей сразу не пытались попасть во дворец. Дофина прибыла около 9 часов, одетая и причесанная «с особым пренебрежением», то есть, вероятно, не небрежно, а все еще в своем свадебном приданом. В своих покоях она вновь встретила Людовика XV, который представил ей Елизавету и Клотильду, совсем маленьких сестер дофина. Им было 5 и 11 лет – настоящий глоток свежего воздуха для той, которая сама еще была ребенком.
Елизавета и Клотильда
Елизавета Французская, известная как мадам Елизавета, родилась в мае 1764 года в Версальском дворце и была младшей сестрой Людовика XVI. Она так и не вышла замуж. Глубоко набожная и преданная своей семье, она добровольно отправилась с ними в заключение в Тампль. После перевода Марии-Антуанетты в Консьержери Елизавета осталась на несколько месяцев с племянницей Марией-Терезой-Шарлоттой, была приговорена к смерти и казнена во время Террора, 10 мая 1794 года.
Клотильда Французская, известная как мадам Клотильда, прозванная из-за своей полноты Мадам Толстушка, родилась в сентябре 1759 года в Версальском дворце. В 1775 году она вышла замуж за Карла-Эммануила Савойского, князя де Пьемонт, брата графинь Прованской и д’Артуа. Изгнанные из Савойи во времена Империи, супруги правили Сардинией. Она умерла бездетной в Неаполе в марте 1802 года, так и не вернувшись в Версаль.
Затем король преподнес ей свадебный подарок – шкатулку с драгоценностями, изготовленную специально для нее. Она была великолепна, внутри обита небесно-голубым сатином, украшенным золотым галуном. В ней хранились ослепительные украшения для дофины лично, а также различные ценные предметы – табакерки, часы, инкрустированные пуговицы, снабженные ярлыками, на которых были написаны имена счастливых избранников. Согласно обычаю, они должны были получить эти подарки из ее рук на следующий день после свадьбы. Легко представить, как ошеломлена была Мария-Антуанетта, которую самое прекрасное королевство Европы встретило, как мессию. По крайней мере, так ей казалось. Как дочь императрицы, она знала, что ее ждет блестящее будущее, но от оказанного внимания и окружающего великолепия все ей показалось «сном», как она написала своей матери [6]. Но вскоре ее ждало разочарование. Ведь, несмотря на все приложенные усилия, чтобы произвести впечатление во время празднеств по случаю ее свадьбы, были и некоторые досадные неприятности. Великолепные покои королевы Марии Лещинской, которые ей были щедро предоставлены, оказались не готовы к ее приезду.
Из-за нехватки средств работы были приостановлены, подрядчики ожидали оплату. Поэтому Марию-Антуанетту разместили на первом этаже, в углу со стороны пруда, в покоях ее покойного свекра, которые были обставлены мебелью усопшей свекрови. Людовик-Август разместился по соседству, под наблюдением герцога де ла Вогийона, его бывшего гувернера, которому Людовик XV предоставил место поблизости. Герцог был пойман на том, что подслушивал за дверью. Это, возможно, объясняет наличие исповедальни в покоях дофина – единственного места между их покоями, где молодожены могли общаться без свидетелей [7]. Нельзя было терять ни минуты, так как венчание было назначено на 13:00 и дофине нужно было немедленно надеть свадебное платье под руководством ее фрейлины, которая наконец-то полностью взяла на себя роль распорядительницы. В то время белого свадебного платья и фаты, привычных нам сегодня, еще не существовало. В церковь надевали модную одежду, просто более нарядную, чем обычно; среди простого народа часто использовалась новая одежда, которую потом можно было носить снова. При дворе «мода» того периода предписывала надеть более изысканную версию церемониального «красного платья», которое эрцгерцогиня не носила во время передачи на границе. В фильмах
