Златая цепь на дубе том - Борис Акунин
И всё же по сравнению с другими сословиями у крестьян оставался хоть какой-то зазор для свободы. Все ступени социальной пирамиды, расположенные выше, были закрепощены строже. Иван III строил систему обязательной государственной службы не снизу вверх, а сверху вниз. До окончательного закрепощения крестьянской массы власть доберется лишь век спустя.
Византийская принцесса
Киевские Рюриковичи часто сочетались браком с иноземными принцессами. Потом Русь стала частью Азии, а русские князья обмельчали и перестали считаться в Европе выгодными женихами. К тому же политические интересы требовали от Рюриковичей союза с ближними соседями — русскими или литовскими князьями. На тверской княжне женили подростком и Ивана, но к тому времени, когда он овдовел, достойной великого государя невесты рядом уже не было, остальные князья перестали быть московскому владыке ровней.
Новую супругу Иван подобрал с таким расчетом, чтобы этот брак вознес его еще выше.
Кандидатка нашлась очень далеко, в Риме, куда эмигрировали отпрыски побежденной турками византийской династии Палеологов.
С европейской точки зрения невеста была незавидная — ни богатства, ни владений, но и правитель далекой, неведомой Московии тоже не выглядел блестящей партией. Римский папа, при дворе которого прозябала Зоя Палеолог, в свои 24 года по тогдашним понятиям уже считавшаяся старой девой, дал согласие на брак лишь потому, что рассчитывал обрести нового союзника против турок.
Но Ивану в его положении было не до турок — он в то время еще не избавился от татар. Поэтому принцессу он в жены взял, а оправдывать надежды понтифика и не подумал.
В далеком путешествии римскую гречанку сопровождал кардинал, водрузивший на экипаже католический крест. Но на подъезде к Москве крест велели убрать, Зою переименовали в Софью, сделали вид, будто она никогда не отказывалась от отцовской православной веры, и быстро спровадили папского посланника обратно.
Теперь с некоторой натяжкой Иван III мог считаться наследником византийских базилевсов. Этой линии — что Москва является преемницей вовсе не Орды, а Империи — будут держаться и последующие русские монархи.
Василий III
Василий Иванович (1479–1533), в отличие от великого отца, личными и семейными делами интересовался больше, чем государственными. Главной драмой его жизни было отсутствие наследника.
Отец попробовал найти ему иноземную принцессу, но из этого ничего не вышло — соседние государи не желали отдавать своих дочерей за «схизматика». Тогда Иван III поступил с присущей ему практичностью: раз уж не получается найти «статусную» невесту, женил сына подешевле — на девушке из малозначительного рода Сабуровых, чтоб не тратиться на дорогие подарки. Зато кандидатку выбирали в ходе своеобразного конкурса красоты, даже с медицинским осмотром, который произвели тогдашние гинекологи, повивальные бабки. Впоследствии обычай царских матримониальных смотрин станет в Московии традицией, но первый опыт оказался неудачен. Из бабок вышли плохие диагносты — великая княгиня Соломония потомства не произвела. Разводиться с женами на Руси было не заведено, оставалось только молиться и совершать паломничества по святым местам. Вероятно, по смерти Василия престол перешел бы к брату, но в пожилом (по тогдашним представлениям) возрасте 46 лет государь влюбился в красавицу Елену Глинскую, из рода литовских перебежчиков. Историк Николай Карамзин высказывает не вполне патриотичное предположение: «Может быть, Елена, воспитанная в знатном Владетельном доме и в обычаях Немецких… имела более приятности в уме, нежели тогдашние юные Россиянки, научаемые единственно целомудрию и кротким, смиренным добродетелям их пола». Под воздействием поздней страсти Василий расторг-таки брак, сослав бесплодную Соломонию в монастырь, — создал полезный прецедент для последующих монархов.
Наследник не сразу, но родился — когда Василий был уже на шестом десятке. Три года спустя правитель умер, повергнув государство, основанное на тотальной монократии, в кризис — на упомянутое выше безвременье.
Таким образом, и в семейно-династическом смысле Василий III оказался нехорош: наследника на свет в конце концов произвел, но преемственность власти не обеспечил.
Конец автономий
Правя страной, Василий III держался отцовских заветов.
Он еще выше поднял сакральность верховной власти, держа приближенных в трепете. Имперский посол Сигизмунд фон Герберштейн, дважды побывавший в Московии, сетовал на запуганность русских вельмож, которые на всякий вопрос отвечают заученной формулой: «Про то ведают Бог и Государь».
По отцовскому примеру Василий обходился и с родней. Ивану III всё же пришлось выделить младшим сыновьям пусть небольшие, но собственные владения — поступить иначе означало бы сломать древнюю традицию. Но все эти территории находились поблизости от Москвы, где присмотр за удельными князьями был проще. Жениться братьям Василий запретил, чтобы по их смерти все земли вернулись в великокняжеское владение. Юрий Дмитровский, Дмитрий Уг-лицкий и Семен Калужский не разочаровали государя — умерли нестарыми и потомства не оставили. Зажился на свете лишь Андрей Старицкий, которому старший брат позволил-таки жениться, когда сам наконец обзавелся наследником. (Потом сын Василия добьет и род князей Старицких).
Уничтожил государь и последний островок относительной автономии — Псковскую республику. В отличие от Новгорода этот рудимент вечевой демократии просуществовал еще несколько десятилетий, ибо всегда был послушен Москве. Псков управлялся назначенными из столицы наместниками, вел себя тихо, и всё же нарушал своим существованием стройность новой государственной системы. В 1509 году Василий назначил туда сурового правителя, кажется, еще и специально поручив ему всячески тиранить горожан. Когда же псковитяне прислали всеподданнейшую жалобу на чинимый произвол, государь повелел всем недовольным приехать: он-де каждого рассудит по справедливости. Обрадованные горожане собрали большую делегацию, которая по прибытии вся была арестована. Так при помощи коварства Василий изолировал всех активных протестантов. Но этим он не удовлетворился, а по отцовскому рецепту, примененному в Новгороде, еще и выселил несколько тысяч псковских семейств: всё высшее и среднее сословие. Освободившиеся земли были розданы московским служилым людям.
Отношения Василия III с татарскими ханствами
Во внешней политике московский самодержец не имел возможности действовать столь же бесконтрольно, и на этом фронте дела у него шли негладко. Стратегическими и дипломатическими талантами Василий не отличался.
Сопредельных татарских государств было три: Большая Орда, ханство Казанское и ханство Крымское. Иван III руководствовался принципом «разделяй и властвуй». С Большой Ордой он воевал и в конце концов уничтожил ее чужими руками (в 1502 году); Казанское ханство сделал своим сателлитом; с Крымом поддерживал союзнические отношения.
Преемник вновь превратил татарский фактор в грозную проблему.
Казань вышла из-под московского диктата и начала грабить пограничные области. Василий попробовал наказать хана Мухаммед-Эмина, но
