Ангел с разбитыми крыльями - Янина Логвин

— Её здесь нет, Ева, и ты это понимаешь. Для плахи мести Фальконе нужна жертва, и это жертва ты, а не Мария. Хотя твою дочь он тоже не пощадит. Но ты нужна ему сломленная и раскаявшаяся, готовая принять наказание, которое он для тебя приготовил. И его жестокая игра — только начало плана, иначе бы вы уже встретились. Пока он может тебя ломать, Мария будет жить.

Меня ломать? Если бы во мне осталось хоть что-то целое!

— Ты не знаешь.… я давно уже сломлена. Лоренцо не человек, он исчадие ада, и думать, что у него мой ребенок — невыносимо! Мне всё равно, что будет со мной, понимаешь?!

— Да. Но мне нет.

— Господи, Адам.…

— Ева, я знаю, кто такой Ренцо Фальконе. Так случилось, что он и мой враг тоже. Последний из четырех ублюдков, семнадцать лет назад жестоко убивших моих родителей. Он должен был умереть следующим после Скальфаро, и у него ещё было время, чтобы встретить меня на своей территории. Но, видимо, Ренцо надоело жить, раз он пришел за тобой в место, где ему сам дьявол не поможет! Я убью его.

— Что ты такое говоришь?

— Интуиция тебя не подвела — он искал вас и нашел. Два дня назад сорвался из Неаполя с десятком своих парней и приехал в Милан, а затем и в Бергамо. Так что Фальконе совершенно точно рядом с городом, и не один. Нет, не на площади, где полно видеокамер и зевак — он не дурак, чтобы дразнить полицию. Но достаточно близко, чтобы ты сама к нему пришла. Сейчас он уверен, что ты в его власти, но когда поймет, что не получит ответ на свои сообщения, он станет звонить сам…. и тогда с ним поговорю я.

— Адам, он не станет тебя слушать! Он просто убьет Марию!

— Ещё как станет, Ева! — твердо возражает Ангел. — Но прежде я дам вам с Марией свою фамилию и защиту моей семьи. Мое слово перед людьми и Богом — так действует закон Санторо. И тогда совсем скоро, — скулы Ангела каменеют, а костяшки пальцев на руке белеют, — Ренцо будет не до игр с рыжей девчонкой из Южного пригорода Неаполя. Которая когда-то носила белые мокасины и мечтала быть счастливой.

Я испуганно и пораженно смотрю на него, не веря тому, что слышу.

— От… откуда ты знаешь, что она мечтала? — беззвучно выдыхаю.

Ангел останавливает машину, поворачивает голову и смотрит на меня темно-синими, как штормовое море, глазами.

— Об этом, Соле, говорила её улыбка.

Я не могу ничего ответить, кроме как прошептать: «Ты с ума сошел!»

Мои губы дрожат, и Адам наклоняется, чтобы коротко, но жадно поцеловать их, погладив рукой мою шею.

— Случай выбрал за нас, Ева, чтобы мы встретились, и я тебя Фальконе не отдам! У нас мало времени, но я ещё раз прошу тебя мне довериться. Я сделаю всё, чтобы вернуть Марию. Если с ней что-то случится… клянусь, Ева, у Азраила в аду будет день жатвы, так что лучше бы святым встать на нашу сторону! Санторо стоят насмерть за своих детей и женщин, иного пути нет.

Я не до конца верю в то, что происходит, когда мы с Адамом выходим из машины, и он ведет меня к небольшому храму с позолоченным куполом, расположенной неподалеку от церкви Санта-Мария-Маджоре.

Здесь работает мой сосед Габриэль, ещё недавно мы были в этом храме с Вишенкой, и Габи показывал нам отреставрированные им фрески на боковых стенах старинного здания. Вдохновенно рассказывал об истории храма. А сейчас они вместе с Кристианом встречают нас на пороге церкви и оба стараются не смотреть на мои взъерошенные ветром рыжие волосы и сбитые колени.

А мне поздно вспоминать о потерянном парике и серьгах.

— Всё готово, Адам, я договорился! Но если бы ты знал, чего мне это стоило! Тебе повезло принадлежать к семье, с которой даже Божьи слуги предпочитают не ссориться.

— Привет, невеста, — здоровается Габриэль хмуро и печально. — Мы знаем про Марио…. то есть про твою дочь, и молимся о ней все время. Надеюсь, этого бандита поймают и четвертуют! Проходите сразу к алтарю, священник уже ждет. Он в курсе, что церемония будет короткой.

На подъезде к храму стояли машины. Много автомобилей в запретной зоне и нам пришлось их обходить, но я не обратила на них внимание. Сейчас же мы с Ангелом входим в высокий и красивый зал храма, наполненный особой аурой, где я вдруг вижу множество мужчин, расположившихся по обе стороны у стен.

Многие одеты в строгие костюмы или в полупальто, в зале горят сотни свечей, и в мерцании их света заметно, что взгляды по меньшей мере сорока незнакомцев обращены к нам.

Я ощущаю их общую силу и молчаливую слаженность, и по моему телу пробегает холод. Однако рука Ангела крепче сжимает мои плечи, сдерживая дрожь, которую не унять. Как не избавиться и от страха за Марию, раздирающего грудь.

— Так надо, Ева, — слышу я его негромкое, но твердое.

— Кто все эти люди? Они здесь не просто так, верно?

— Верно. Эти люди — члены семьи Санторо, верные своему клану и своему Дону братья, готовые в любой беде стоять до последнего за честь и безопасность своих близких. И я один из них. Мой дед Марио и есть глава клана — он стоит возле священника. Рядом с ним его правая рука и друг — Санни Карбоне. Остальных я представлю тебе, когда Мария будет в безопасности.

Мне кажется, я сплю и ощущаю себя мошкой, попавшей в эпицентр грядущей бури. Но мои догадки слишком похожи на правду, чтобы оказаться совпадением.

— Дон Марио?! — я поворачиваю голову и ошеломленно смотрю на Ангела. — Адам, ты Санторо? Вы — те самые Санторо, о которых все говорят?!

— Да. Но я не Фальконе, Ева. Если захочешь и когда захочешь, я дам тебе свободу, но не отберу защиту. Тебе не придется бежать.

Я закрываю глаза и плачу, а Адам прижимает меня к груди и целует в лоб.

— Нам надо спешить, Соле. Я бы хотел, чтобы для тебя всё было иначе. Надеюсь, ты никогда об этом не пожалеешь.

Сбоку от алтаря стоит дон Марио, дед Адама, в окружении своих людей. Высокий, седовласый мужчина с внушительным видом и крепкими плечами. Он здесь воплощение силы и власти, и всё подчинено его решению.

Взгляд мужчины падает на нас, и я ощущаю всю