Измена. Горькая правда в наш юбилей - Джулия Голд

Я выдохнула, тихо отвечая:

— Сложно говорить о том, чего нет, Дима. Отношения разрушены, и это не ваза, чтобы пытаться их склеить. Ты же понимаешь, что вазе не больно, а мне… — Опустила глаза, собираясь с мыслями. Мне одновременно и не хотелось говорить о нас, хотелось просто забыть. С другой стороны, мне нужно было выговориться, поделиться своей болью. Ведь с мужем мы в последний год как-то отдалились, что ли, шли по течению, не понимая, что вокруг рушился наш общий мир. — Мне больно, Дима. Вернее, мне было больно: и когда я узнала о твоей измене, и когда поняла, что ты начал строить свой мир с другой женщиной, а я осталась за бортом. Так давай мы и дальше поплывём каждый в свою сторону.

Неожиданно муж спросил:

— Чего ты боишься, Аня?

— Что? — Такой неожиданный вопрос, и я растерялась: — Что ты имеешь в виду?

— Я предлагаю тебе подумать о нас, вспомнить: мы на самом деле роднее, чем думали сами. Мы же столько лет прожили вместе. Сейчас я понимаю, что всё ещё люблю тебя, ты понимаешь? Люблю и ценю всё, что ты сделала лично для меня, чем пожертвовала в своё время, ценю за наших детей. Я понял, что многое в моей жизни получилось, потому что рядом была ты. Ужасно, что я понял это, получив от судьбы тычок, но теперь я вижу всё иначе, чем даже месяц назад, ты понимаешь?

Хмыкнула грустно, всё понимая. Даже обида, оставшаяся в сердце и не дающая нормально мыслить, застилая голос разума, отошла, а память подкидывала картинки. То, что было ценно для меня, то, что я бы ни на что не променяла.

— У нас была хорошая семья, Дима, и наши с тобой отношения тоже, я ни о чём не жалею. Но всё это было, понимаешь? Было и прошло. Ты сам принял решение, променял меня на другую женщину. Нельзя любить обеих, понимаешь? Ты поменял одну на другую, значит, не видел во мне ценности. Вот вылечишься, встанешь на ноги и пойдёшь опять в загул. А мне это не нужно, понимаешь, я не хочу больше предательств. Я не хочу боли.

Дима выехал из-за стола и подъехал ко мне, взял меня за руку и поцеловал в ладонь, спокойно предложив:

— Давай встретим немцев, а когда проводим, поднимем эту тему. До их отъезда мы всё равно будем жить вместе.

Я удивилась, Дима своим поведением преподнёс сюрприз. Обычно он шёл до конца, дожимая, продавливая до нужного им решения, частенько даже меня, вынуждая принять его сторону, его видение. Что же изменилось?

Одно изменилось точно. Теперь каждый день по утрам я привычно встречала на пороге спальни очередную корзинку с цветами. Муж молчал и не поднимал тему наших отношений, держал слово, я же по договорённости сопровождала его где нужно.

Нужно стало уже во второй день приезда немцев. Гельмут фон Штраубе, представитель семьи и компании, изъявил желание посетить Большой театр вместе со своим взрослым сыном. Судя по осторожному взгляду младшего, Ганса, ему это было не так интересно, но старшему перечить в этой семье было не принято.

Неприятный момент меня ждал во время антракта, когда мы повели наших новых знакомых прогуляться и освежиться в фойе театра.

Я дёрнула уголком губ, а после опустила взгляд на мужа. Увидел, или ещё нет? Дима в инвалидной коляске решил обойтись без охраны или водителя, он не желал такой помощи, уговорив только меня сопровождать его. Он, как всегда, был слишком самостоятельным, а сейчас…

Нам некуда было деваться, и как поступит Дима или Лера, которая скучающе посматривала по сторонам, опираясь на весьма представительного мужчину немногим младше моего мужа, я не понимала.

Это явно был Андрей Стрельцов, я узнала его по фото, которые скидывал мне наёмный сыщик. Тяжело вздохнула, понимая, что встречи не избежать. Нагнулась вперёд и на ухо мужу прошептала:

— Прямо перед нами, метров пять, Андрей Стрельцов и Лера. Будь осторожен, она может что-то выкинуть перед Штраубе, тем более они знакомы.

Немцы в это время наслаждались антрактом, тихо переговариваясь и медленно прохаживаясь.

Дима только хмыкнул на мои слова и буквально велел мне:

— Пойдём поздороваемся, всё равно пересечёмся.

Надо было видеть взгляд девушки. Пока мой муж и Стрельцов здоровались, Лера осторожно прощупывала обстановку. Я поняла, кого она ищет, когда она остановила свой взгляд на немцах и чуть улыбнулась, а после опустила довольный взгляд на Диму. После Лера повернулась к Стрельцову и сказала ему тихонько:

— Я на пять минут, дорогой, мне нужно, скоро вернусь.

Глава 42

Глава 42

Стрельцов был занят разговором с моим мужем. Поэтому переспросил:

— Что? Куда ты?

Я разозлилась в момент, и если бы не показавшийся небольшой животик, думаю, я была бы резче. А так я достаточно громко сказала:

— Лера, тебе не стоит терпеть, пойдём, я тебя провожу.

Поймала недоумённый взгляд Леры, её мужа, а он именно так представил нам Леру, и добавила:

— Ну, я же вижу, ты в ту сторону посматриваешь. Пойдём, а то время антракта закончится.

Я аккуратно взяла под локоть девушку и потянула её за руку, улыбнувшись мужчинам. Так же я улыбнулась немцам, пройдя мимо них на расстоянии, хотя Лера явно хотела подойти ближе.

Я не дала ей такой возможности, шипя:

— Даже не думай! Считаешь, у нас на тебя компромата нет? Ошибаешься, дорогуша, и сильно.

Мы повернули в сторону туалетных комнат, и только тогда Лера вырвала руку, так как я ослабила хватку. Она резко развернулась ко мне и зло прошипела:

— Какой компромат? Твой муж уже всё рассказал Андрею! Подлец такой! Теперь Андрей меня в чёрном теле держит и ждёт, когда ребёнок родится. Говорит, ещё раз проверит его, мало ли. Меня никуда не пускает, ничего не покупает! Я как в тюрьме! И это было глупо, я всё равно с фон Штраубе могу связаться и всё им рассказать!

Приподняла бровь и спокойно уточнила:

— Что всё, Лера? Что ты по мужикам бегаешь как пчела на цветки садится? Хорошо, ты расскажешь свою историю, а я свою. Что ты бывшая девушка моего сына и мстишь ему,