Развод. Она не твоя - Маргарита Дюжева

Поэтому вместо того, чтобы просто наслаждаться прогулкой и отдыхать, я украдкой шныряла взглядом по сторонам, пытаясь найти пути к отступлению.
Прогулка была недолгой, но какой-то странной.
Будто я не между сосен бродила, а балансировала на острие ножа. Шаг влево-шаг вправо – пропасть.
Рядом со мной шел мужчина, который вытащил меня из клиники, хотя и не обязан был этого делать, и которому я не доверяла.
Вокруг тихо шелестел прекрасный лес, а я думала, как отсюда сбежать.
Я была жива, но хотела сдохнуть от страха и неизвестности.
И только мысли об Аришке держали меня наплаву.
Мне нужно ее вернуть. Вырвать из лап Семена и скрыться далеко-далеко, где никто нас не найдет. В глухой деревне, в тайге, на северном полюсе. Где угодно, лишь бы он не смог до нас добраться.
Мне снова стало трудно дышать. Сердце неистово дубасило в груди, требуя действий здесь и сейчас. Казалось, что каждая секунда промедления вела к неминуемой катастрофе.
Неимоверным усилием воли, я заставила себя не трястись. Тряской делу не поможешь, а вот внимание лишнее точно привлечешь.
— Александр…— я обернулась к молчаливому мужчине, — я хотела еще раз поблагодарить вас за то, что вытащили меня из той передряги.
Он ничего не сказал, даже не улыбнулся. Только поправил воротник куртки, поднимая его выше, и хмуро посмотрел на меня, ожидая продолжения.
— Я не знаю, чтобы без вас делала…чтобы со мной сделали, — рвано вдохнула, — если честно, мне даже думать об этом страшно.
Мне и правда было страшно. Стоило только представить себя на больничной койке, запертой в обессиленном теле, с разумом, изуродованным препаратами. Еще не овощ, но уже и не человек. Поломанная игрушка, которую убрали на дальнюю полку, чтобы не маячила перед глазами.
Это жутко. И волосы вставали дыбом от одной мысли, что это могло стать моей реальностью, если бы тогда в коридоре я не налетела на Александра.
Тут не просто благодарить надо, а ползать на коленях, поливая слезами и целуя его до блеска начищенные ботинки.
И все же я не доверяла ему. Не могла доверять. Семен напрочь убил во мне эту способность.
— Все закончилось, — просто сказал он.
Я покачала головой:
— Для меня все закончится, когда Арина окажется у меня на руках, а Семён понесет заслуженное наказание.
— Не переживай. Все будет.
Мне так хотелось ему поверить. Отчаянно, до дрожи, до судорог. Но я не могла пересилить поселившееся во мне чувство, будто я одна против целого мира.
— Спасибо еще раз. А сейчас я бы вернулась в дом. Очень устала.
— Как скажешь.
С улицы я уходила с неожиданным сожалением. Было что-то особенное в этих молчаливых соснах, приютивших в своих верхушках обрывки тумана.
— Нагулялись? — спросил Олег, когда мы зашли в гостиную.
— Я устала.
— Ожидаемо. Идем.
Я сняла куртку и вернула ее хозяину, внезапно ощутив, как мазнуло неуютным холодом по спине.
В куртке было не только теплее, но и как будто надежнее. Глупости, да?
Александр остался внизу, а мы с Олегом поднялись на второй этаж.
Там он снова проверил мое состояние, заставил проглотить пару таблеток и запить большим количеством воды, и сказав:
— Отдыхай, — ушел.
Я же, натянув одеяло до самого подбородка, уставилась на окно.
Если бы месяц назад мне кто-нибудь сказал, что буду вот так лежать в чужом доме, улизнув из дурки, в которую меня запихнет Семен, я бы сказала, что этот кто-то очень сильно не в себе, и что ему самому пора лечиться, раз он такие бредовые идеи генерирует.
А теперь…
Теперь вся моя жизнь превратилась в бред. Спасибо дорогому мужу.
Я вспоминала годы нашей жизни и не могла понять, почему так долго обманывалась относительно Абрамова. Не таким уж хорошим актером он был, чтобы безупречно отыгрывать свою роль.
Все было на виду, лишь слегка припорошено пылью для отвода глаз.
И этого оказалось достаточно, чтобы я верила. Рвала жилы, неустанно оправдывая Семена перед самой собой, игнорировала мамины прозрачные и не очень намеки. Вкладывала в наши отношения все, что имела, ничего не оставляя себе.
Я просто любила его и ослепла от этой любви.
Была уверена, что у нас все в порядке, что даже лучше, чем у многих других. Что вытащила счастливый билет, повстречав такого мужчину, как Абрамов.
Позволила использовать себя, сделать зависимой, отдав все бразды правления в «надежные мужские руки»
И уж точно не могла предположить, что однажды стану ненужным, отработанным активом, от которого вот так безжалостно и цинично попытаются избавиться.
Дура я. Слепая и безнадежная.
Теперь вот за дурость и слепоту расплачиваюсь.
Я действительно заснула.
Этот день оказался слишком сложным для моего ослабшего организма, чтобы выдержать в один присест. Поэтому я провалилась в спокойную мглу без тревог и сновидений и проснулась только когда за окном уже темно.
Под одеялом было удобно и тепло. И на короткую долю мгновения, когда еще не проснулись воспоминания о суровой реальности, я улыбнулась и подумала, как здорово здесь и сейчас.
А потом нахлынуло. Придавило. За долю секунды ломая робкую иллюзию умиротворения.
Пока я тут прохлаждаюсь, кутаясь в чужие одеяла, мой козло-муж пытается выгодно пристроить нашу дочь. Чтобы ни одна, мать его, потраченная копеечка мимо не прошла.
Все. Надо уходить.
Я решительно поднялась с кровати, оделась и направилась к выходу.
И даже дверь толкнула все так же решительно и непоколебимо…и чуть со всего маха не влетела в Александра.
Он подхватил меня, когда отпрянула, бестолково взмахнув руками, споткнулась и едва не повалилась на пол.
— Осторожнее.
— Простите, — я уставилась на мужское лицо, которое внезапно оказалось так близко к моему собственному.
Красивый, но без слащавых попыток выглядеть моложе чем на самом деле. Без подкрашенных висков и филигранной небритости, сделанной в дорогом барбершопе.
Легкая сеть морщинок вокруг глаз, жесткие складки у плотно сомкнутого рта.
Пронзительный взгляд.
Ресницы. Густые.
Едва уловимый аромат одеколона. Свежий, с нотами цитруса и морского бриза. Простой, не бьющий наотмашь своей навязчивой интенсивностью.
Почему-то вспомнилось, что Семен любил тяжелые запахи. Непременно из топовых коллекций, чтобы блогеры обмусоливали названия в своих роликах, щедро посыпая эпитетами «дорого-богато» и «только для избранных», «для самцов», «для настоящих мужчин», «для тех, кто знает толк в роскоши».
И плевать, что от этих запахов у меня раскалывалась голова. Мои неудобства