Побочный эффект - Ольга Вечная
Кроме меня здесь еще три человека - двое мужчин в другом конце зала и девушка. К тому времени, как я заканчиваю с первым упражнением, нас остается двое.
Некоторое время приседаю без веса. Нагрузка небольшая, но с непривычки усталость наступает быстро, и я решаю прогуляться до кулера и выпить немного воды. Чтобы не смущать второго спортсмена, нарочно отвожу взгляд.
Поэтому «Добрый вечер, Алёна», брошенное в спину знакомым голосом, застает врасплох и на секунду лишает воздуха!
Эккерт почему-то всегда так на меня действует: будто резко блокирует все привычные реакции. Наверное, дело в ответах на стресс - замри, бей, беги. Он пугает меня так, что замираю.
- Добрый вечер, Тимур Михайлович, - выдавливаю я с довольно нервной улыбкой и оборачиваюсь. - Вы поздно что-то.
Он сидит на лавке у турника с телефоном в руке. Волосы слегка взъерошены, черная майка темными пятнами прилипла к плечам, мускулы рук после нагрузки налились розоватым цветом. В спортзале все это выглядит естественно, но для моих глаз - как-то уж слишком.
Очевидно одно: тренируется ТээМ много и усердно.
И еще одно: мы снова наедине.
- Вы тоже поздно, - спокойно отвечает он.
Приходится признать - есть что-то умиротворяющее в том, что мужчина его роста тихо разговаривает и неспешно двигается. Без суеты.
- Мне сказали, что можно посещать зал в любое время. Я решила проверить.
- А спать когда будете?
- Я уже поспала в дежурке. - Смешно поправляюсь: - Ну и ночью тоже собираюсь, конечно. Просто усталости пока нет.
- Ясно.
- Ваши кушетки удобнее, чем кровать у меня дома. Уж не знаю, как так вышло.
В ушах Тимура беспроводные наушники, но очевидно, что он слышит каждое мое слово. Потому что смотрит с налетом легкого смятения. И вероятно - понятия не имеет, что ответить.
В этом его сложно упрекнуть.
Да Господи!
- В смысле спасибо, что думаете о врачах. Я просто хотела сказать, что мне есть с чем сравнить. И пусть это не принципиально важно, но всегда приятно иметь возможность посетить зал или отдохнуть пару часов в тишине и прохладе.
Закройте мне рот.
- Никаких проблем, - кивает Эккерт, явно давая понять, что разговор окончен. А когда я намереваюсь уйти, добавляет: - Нужно же как-то удерживать топовый персонал.
Топовый.
- Мы медики, а не менеджеры.
- Медики тоже люди. Я стараюсь не забывать, что у нас есть потребности. По крайней мере во сне и физической активности, - морщится он.
Я улыбаюсь, догадавшись, что это ирония. Уголки его губ тоже приподнимаются.
Эккерт встает, и теперь этот большой, мокрый от тренировки человек возвышается надо мной. Я ощущаю странную смесь эмоций - покой и напряжение.
- Время, - бросает он, как бы извинившись, после чего хватается за турник и начинает подтягиваться.
Движения четкие, выверенные. Я сбиваюсь со счета на двадцатом подъеме… Хотя зачем вообще считаю?! Что за нелепость?
Надо заниматься своим делом, вот только взгляд снова и снова возвращается к плечам Тимура, сухим линиям мышц, напряженным предплечьям.
Я заставляю себя отвести глаза, потому что вообще не должна на него пялиться.
Моя вина столь очевидна, что, когда он заканчивает и поворачивается ко мне с немым укором на лице, я говорю:
- Хотела спросить, как прошла встреча с инвестором. Фанатом.
Правдоподобно, нет? Какая я жалкая.
- А. Нормально. - Эккерт пьет воду. Запыхался.
- Понятно.
- Ему понравилось сравнение болезни с нашествием орков, и я выслал ему сметы. Которые он тоже одобрил. Еще пара таких встреч, и думаю, контракт у нас в кармане.
- Поздравляю! Отличные новости!
- Спасибо.
Повисает неловкая пауза. Теперь на Тимуре еще больше пота.
- Надо же. Никогда не знаешь, что пригодится.
- Точно.
- И я рада была оказаться полезной, хотя планировала проявить себя немного в другом.
Его взгляд становится цепче.
- Например?
Я вовремя вспоминаю, что все еще стою в лосинах.
- В хирургии? - Скрещиваю руки. - Я, кстати, заходила к Петру, он чувствует себя лучше.
- Это хорошо. Я болею за этого парня.
- Я тоже. И последнее...
Тимур приподнимает брови. Я весь день собиралась это сказать, и сейчас отступать поздно.
- Я бы хотела извиниться за сегодняшнее опоздание. - Все в порядке, - отмахивается он, - воскресенье же.
- Мы с Лизой и Мироном случайно встретили Дениса, долго вспоминали студенчество. Вот и все. Больше ничего такого не было.
Он ведь не обидится, что его не позвали?
Вдруг попросится в следующий раз с нами?! Эккерт точно не впишется, причем в любую вечеринку, какую я только могу себе вообразить.
- Я понимаю, что у моих сотрудников есть право на личную жизнь.
На последних словах сердце ухает куда-то вниз, настолько это колко.
- Вообще-то у меня нет никакой личной жизни! - выпаливаю я.
Он недоверчиво прищуривается.
- Я хирург. У меня есть работа. И никакой личной жизни мне даром не нужно. Я извинилась за опоздание, но и вы меня больше так не оскорбляйте, пожалуйста.
- Я всегда думал, что нормально - иметь личную жизнь, пусть даже молодому хирургу.
Мы переглядываемся и оба выдаем смешки, до того абсурдно это звучит. Все-таки иногда шутки Эккерта понятны.
- Боже упаси, - отмахиваюсь я.
- Согласен.
К своему тренажеру я иду с улыбкой и, может быть, чуть более легким сердцем, чем в начале тренировки.
Когда, закончив очередной подход, вытираю ладони полотенцем, краем глаза вижу, как Эккерт приближается.
- Я буду здесь еще минут тридцать, - говорит он. - Если нужно, могу подстраховать на весах или подсказать по технике.
Он произносит это довольно буднично, как медицинскую рекомендацию. Но я по-прежнему в облегающих тряпках, а воображение уже рисует его руки на моих плечах, пояснице... Его прямой взгляд, пока я напрягаюсь...
Пульс ускоряется.
- Вы всем своим сотрудникам предлагаете такую помощь?
- Я просто сюда давно хожу. Извините, - отступает Тимур.
Он возвращается к турнику, оставляя меня с пылающими щеками и странным комом в груди. Я отворачиваюсь к своему тренажеру.
Вот черт.
Почему у меня такие странные ощущения? Мы не флиртуем. Ни за что на свете!
Он весь потный, на него и смотреть неприятно.
Но когда ТээМ снова на турнике, я зачем-то считаю каждое движение. Просто физически не могу перестать это делать. А едва он заканчивает, покидаю зал. Слишком много раз
