Любовь по-немецки - Мара Дорст

я познакомила его с будущими тестем и тещей ещё до отъезда, что являлось для меня бесспорным доказательством серьёзности его намерений и создавало атмосферу полной безопасности и доверия между нами. Однако я так и не решилась сделать это до того, как наш брак состоялся. Причина в том, что между мной и родителями не существует тёплых доверительных отношений. Отец всегда воспитывал меня в строгости и держал дистанцию. Проявления эмоций, поцелуи и объятия он называл презрительно «телячьими нежностями». А моя мама всю жизнь была сосредоточена исключительно на отце и на беззаветном служении ему, а потом посвятила себя внукам, моим сыновьям. Я имела для неё второстепенное значение. Неудивительно, что, повзрослев, я отчаянно искала любви, которую недополучила в семье, у мужчин, выбирая самые недоступные и неподходящие варианты, обжигаясь вновь и вновь. Я не могла откровенно разговаривать ни с отцом, ни с мамой. Любая откровенность вызывала у меня мучительное чувство стыда, настолько сильные блокировки открытого выражения чувств поставил мне в детстве мой отец. Я была очень эмоциональна и откровенна лишь вне семьи. С моими коллегами, с моими мужчинами я была абсолютно открытым и искренним человеком, делясь даже тем, чем, может быть, и не стоило делиться. Но не с моими родителями. Быть откровенной с ними было невозможно, почти равнозначно тому, чтобы раздеться догола. Поэтому рассказать родителям о моём знакомстве с Йенсом, моих планах поездки и о возможном замужестве я не могла. Кроме того, на меня обрушилась бы волна обвинений в эгоизме и глупости, как это всегда происходило. Любой мой поступок всегда подвергался беспощадной критике. Я всегда была недостаточно хороша для моих родителей и, как результат, недостаточно хороша для самой себя. Перед поездкой в Германию я не хотела столкнуться с критикой моих действий, обвинениями и ужасными прогнозами, тем более что я сама не знала, чем закончится моё путешествие. Мне было проще сделать это, как всегда, в одиночку, не спрашивая ничьих советов, не оправдываясь ни перед кем и полностью взяв ответственность на себя. В случае удачного исхода мне оставалось только обрисовать финансовые плюсы, которые принесёт моей семье моё замужество. В случае неудачи они никогда бы не узнали о моей поездке в Германию. К тому же я оберегала их от ненужных волнений на данном этапе. Но теперь, после того, как всё свершилось, откладывать больше нельзя.

Утром часов в десять вся семья собралась на завтрак за кухонным столом. Ваня бросал на меня многозначительные взгляды: «Когда?» Я наконец решилась.

– Мама, папа, я должна вам сообщить, что я была не в командировке. Я весь месяц была в Германии, и я вышла замуж, – и я протянула правую руку, демонстрируя обручальное кольцо.

Воцарилось минутное молчание. Мама в этот момент как раз стояла с тарелкой в руках, чтобы положить еду отцу.

– Ну ты даёшь, – только и смогла произнести она и медленно, словно во сне, поставила перед отцом пустую тарелку.

После шока, произведенного моим известием, на меня, конечно, обрушился шквал вопросов. Больше всего я опасалась реакции мамы, так как в случае моего отъезда вся тяжесть заботы о Ване и его предстоящих выпускных экзаменах ложилась на её плечи. Однако мои заверения в том, что мой муж обещает ежемесячно высылать в Россию 30 000 рублей на содержание моих детей, заметно успокоила её, и через некоторое время она уже воодушевленно строила планы о том, что, может быть, в дальнейшем, благодаря моему браку, я смогу устроить будущее моих детей в Германии. Если моя мама начинает о чем-то мечтать, то её уже трудно остановить. За каких-то полчаса она успела продумать и запланировать столько, сколько мне даже в голову не приходило. Я никогда не рассматривала до этого свой брак с Йенсом с точки зрения каких-то дальних перспектив. Для меня это было всего лишь спасение от моей тоски по Жене, бегство от боли и разочарования. Это была моя новая любовь и радужные мысли о моём будущем с Карстеном, который, как оказалось, тоже любит меня. Естественно, я ничего не могла рассказать о моем возлюбленном моим родителям, они знали только официальную версию. Папе мой муж не понравился, и, хотя он ничего не высказал мне по этому поводу, я слышала, как он говорил маме на кухне, что «он слишком старый» для меня.

«Ничего подобного, – запальчиво возразила мама. – Ты забываешь, что она тоже уже не девочка, просто она очень хорошо выглядит. У них идеальная разница в возрасте для пары».

Письма от Карстена в телеграм приходили каждый день, и градус его чувств нарастал. Сначала он писал просто о любви, затем я начала получать сообщения:

Я так сильно скучаю по тебе

Не покидай меня никогда

Я люблю тебя во веки веков

Выходи за меня замуж

Ты моя настоящая жена

Мой кролик

Не позволяй Йенсу дотрагиваться до тебя, мне будет больно

Ты должна принадлежать только мне

И наконец:

Я хочу ребёнка от тебя

Последнее вызвало у меня радость вперемешку с горечью. Это сообщение от любимого мужчины было для меня свидетельством подлинности его чувств и проявлением желания связать со мной свою жизнь. Но также я с горечью осознавала, что, скорее всего, уже не смогу забеременеть и выносить ребёнка из-за моего возраста. Мне уже 47, и несмотря на то, что я выглядела довольно молодо для своих лет, мои биологические часы уже отсчитали положенное мне время. У меня были постоянные сбои с циклом, а на УЗИ врач уже констатировал угасание яичников. Год назад я все-таки умудрилась забеременеть самостоятельно от Жени, однако моя радость длилась недолго: всего лишь пять недель спустя случился выкидыш, и в результате новые сбои цикла, которые пришлось лечить гормональными таблетками, на которых я сидела до сих пор, И все же, увидев на мониторе эти строчки от Карстена, я подумала, что, может быть, судьба сама ведёт меня к этому, и я смогу забеременеть от него. В тот момент я готова была поверить в любое чудо, таким сильным был мой душевный подъем, вызванный взаимным чувством. Ребёнок решил бы для нас с Карстеном многие проблемы, мечтала я, ведь тогда я могла бы развестись с моим мужем, не рискуя потерять вид на жительство, и заключить новый брак с Карстеном. И наша мечта бы осуществилась. «О если бы мне было хотя бы на пять лет меньше», – с грустью думала я. Разница в возрасте в восемь лет очень угнетала меня, я производила печальный подсчет: через десять лет мне будет уже под шестьдесят, о ужас, а ему только около пятидесяти. Мужчина в самом расцвете сил и возможностей. Ну пусть не в самом, но тем не менее. Он наверняка потеряет ко мне интерес. Неизбежный климакс с его стремительными признаками увядания маячил передо мной как самый страшный кошмар моей жизни. Теперь я понимала женщин, которые идут на все ухищрения, чтобы сохранить свою красоту, особенно если они имеют молодых любовников. Раньше я скептически относилась ко всем видам пластических операций и прочих способов вмешательства в природу. Но теперь я в корне изменила моё мнение. Я хотела оставаться красивой и желанной для моего возлюбленного. Моё изображение в зеркале уже давно перестало радовать меня. И хотя Карстен и другие мужчины все же находили меня привлекательной, я отчётливо видела все возрастные изменения, которые уже тронули моё лицо. Очередную денежную выплату, которую отправил мой муж, я потратила на контурную пластику в салоне красоты. Это оказалась серия довольно-таки болезненных, но вполне терпимых инъекций в носогубные складки, подбородок и зону между бровей. Однако на плотный филлер мне не хватило денег, и врач-косметолог ввела мне более лёгкий препарат. К сожалению, особого эффекта после его применения я не заметила