Искушая судьбу - Сара Адам
– А ты кушать не хочешь? – вяло интересуюсь, вспомнив, про ужин. – Я там курицу с картошкой запекла.
– Позже, – тактично отказывается и тянет за собой в гостиную.
Мои эмоции сменяются каждую грёбаную секунду. Оказавшись сидящей на диване, в опасной близости к Грею, я испытываю неловкость и стеснение. Воспоминания чем закончился прошлый киносеанс не заставляет себя долго ждать.
Густо покраснев, как помидор, хватаю пульт и открываю главное меню на телевизоре. Щёлкаю на первое попавшееся приложение с активной подпиской, и принимаюсь листать бесконечный список фильмов. Я искусно делаю вид, якобы выбираю, что-нибудь интересненькое, хотя толком не могу сфокусироваться.
Но стоит глазам зацепиться за один из любимых мультфильмов «Тайна Коко». Дальше искать смысла нет, свой выбор я сделала. Каждый раз, увидев этот мульт в любом доступном приложении или сайте – я всегда включаю его.
– Детский мультик? – скептически уточняет Грей и я, не сдержавшись, поворачиваюсь на него.
– Ты не смотрел? Это мой самый любимый, – искренне выдаю, а потом решаю, что не стоило делиться личной информацией.
– Нет, но ты меня заинтересовала, – поднявшись, Джон приглушает в помещении свет и возвращается на место. Только на этот раз он садится ещё ближе.
Немного поёрзав, стараюсь абстрагироваться и это получается довольно-таки неплохо. Мультфильм начинается, и мы погружаемся в его мир.
Сколько бы раз я не смотрела эту картину, не могу сдержать слёз. До чего же трогательно передана информация о том, как важно помнить тех, кого больше нет с нами рядом. Чтить их память и не забывать… Вспоминать в своих словах и мыслях. Поминать и держать в сердце.
Главный смысл мультика в том, что, если родные перестают помнить об усопшем, его душа исчезает из мира Мёртвых навсегда, отправляясь в забвение.
Я не помню маму, так как она умерла, подарив жизнь мне. Но я часто о ней думаю. Смотрю фотографии и нахожу внешние сходства. Пытаюсь представить, какой у неё был характер. Привычки? Любимая музыка и блюда? Надеюсь, этого достаточно, чтобы душа моей мамочки жила вечно.
А папа… его я буду помнить до последнего своего вздоха.
К моменту с бегущими титрами, я уже задыхаюсь от слёз, грозясь потерять сознание от кислородного голодания из-за забитого носа.
– Неплохо, – присвистывает Грей, не проронивший практически ни слова за весь киносеанс.
– Это всё на что ты способен, сухарик? – моему возмущению нет предела. – Смысл то хоть понял?
– Думаю, моя душонка не исчезнет на той стороне, потому что ты всю жизнь будешь меня проклинать, – обворожительная улыбка расплывается на щетинистом лице.
– Спорить не собираюсь, – прыснув от смеха, зависаю на месте, разглядывая красивое лицо Джона. Кажется, что я хочу запомнить его черты и в будущем никогда их не забыть. Помнить бездонную глубину глаз, испытывать мурашки от ухмылки.
– Ну чё, дальше на мне? – отняв пульт, Джон выбирает на свой вкус следующий фильм. И, конечно же, останавливается на неизвестном мне боевике с Томом Крузом.
Не желая показаться грубой и отказаться от просмотра неинтересного для меня фильмеца, вздохнув вынуждено пялюсь на экран. Заметив моё унылое состояние, Джон хлопает по ноге и делает лёгкий кивок головой. Сначала я не понимаю, чего он хочет, а потом само тело заставляет опустить вниз и лечь бочком, положив голову на его бедро.
Внутри меня верещит сильная Адалин. Она требует объяснения происходящему, но я её затыкаю.
У нас осталось несколько дней. Хочу провести их без склок и скандалов. Запомнить каждое мгновение и вспоминать в старости это незабываемое времяпровождение вдали от цивилизации. Внешне я не подам виду и в жизни не признаюсь в этом Джону. Пусть гадает почему стала более адекватной и не препираюсь по мелочам.
– Хочешь вернуться в спорт? – вдруг ни с того ни с сего, без подготовки спрашивает Джон.
– Говорила же, что не смогу при желании, – неохотно отвечаю, наблюдая за сменяющимися картинками на большом экране.
– Я не спрашиваю у тебя можешь или нет. Вопрос: хочешь?
Какое-то время я искренне обдумываю. Взвешиваю все за и против, пытаясь найти настоящий ответ.
– Нет, не хочу, – зажмурившись, закусываю нижнюю губу. – Я подвела всех, кого только можно. Моя совесть не позволила бы.
– Какого хера ты думаешь о ком-то, а не о себе?
– Это был национальный чемпионат, Джон, – без понятия есть ли смысл объяснять ему, но я это делаю. – Олимпийский сезон, на кону стояло всё. Решалась наша с Эйденом судьба, а я облажалась.
Одно прокатное выступление, одна попытка – и мы либо поехали бы на главный старт в нашей жизни, либо так и остались топтаться на месте.
Но благодаря мне, мы не просто застряли на одном уровне, а откатились назад… я уж так точно.
Я должна была откатать чисто, доказать, что достойна, что все эти годы изнуряющих тренировок, боли, слёз были не зря.
Но голова оказалась забита другим… Впервые в жизни я не смогла взять себя в руки и отключиться, как обычно делала, выходя на лёд.
А потом случилось это.
Я похоронила свою карьеру. И мечту тоже.
– Поэтому после смерти отца сбежала? – вздрогнув, я ощущаю, как Грей перебирает прядку моих волос в своих пальцах.
– Почти, – увиливаю от прямого ответа. – В тот период много всего навалилось. Ладно, теперь твой очередь, – решив, не развивать тему дальше, перевожу стрелки на него.
– Спрашивай.
– Ты помнишь свою «смерть»? – задаю первое, что приходит в голову.
– Детально, – звучит лаконичный ответ.
– Как скромно, – прыскаю, перевернувшись на спину и задрав голову, смотрю на перевёрнутое мужское лицо. – Хорошо, тогда расскажи, чем занимался в Чикаго, помимо убийств.
Я, как и всегда, ляпаю ерунду, не подумав. Ну надо же было такое сказать!
– В смысле… эм… я слышала, точнее, читала, что у тебя сеть баров.
– Есть такое. Открыл, чтобы бесплатно бухать.
– Миленько, – немного повеселев, прытко поднимаюсь, отбрасывая волосы назад. – Предлагаю поужинать прямо здесь, а то у меня в желудке урчит.
– Одобряю. Помочь? – Джон проходится по мне пристальным взглядом, но я, как обычно, списываю это на обычное поведение этого странного типа.
– Нет, но поставь фильм на паузу, – поднявшись, я едва ли не бросаю парочку неприличных слов. Лежащий в кармане телефон каким-то образом выскальзывает и с тупым грохотом падает на пол. – Зараза, – пробурчав, поднимаю его и, убедившись, что не треснул, швыряю на диван.
На кухне я воодушевлённо разогреваю еду. Ставлю тарелки на прямоугольный деревянный поднос, кладу салфетки, приборы и, конечно же, разлитую
