Демон Жадности. Книга 4 - Юрий Розин

Демон Жадности. Книга 4

Глава 1

Я застыл на пороге казармы, выделенной для моей роты в военной части Баовальда, не в силах сделать следующий шаг. Воздух вдруг замер, стал густым и тягучим, как сироп.

Их было пятеро. Они ждали меня за порогом, как-то почувствовав мое появление, застывшие, как памятники. Хамрон, мой дерзкий наглец, сейчас стоял с опущенной головой, сжимая эфес меча так, что кожа перчатки трещала. Рядом — исполинская фигура Силара, его обычно невозмутимое лицо было темной маской скорби. Чуть поодаль — Карина, Лорик и Фавл, понурившиеся, с опущенными плечами.

— Капитан… — первым нарушил тишину Хамрон. Его голос был тихим и хриплым, будто его горло перетянуто колючей проволокой.

Я шагнул через порог, пол под ногами показался зыбким песком. Шаг. Еще шаг. Я подошел к ним, окидывая взглядом. На их униформах — следы недавней чистки, но я видел то, что было под ними. Видел вмятины на наплечниках Хамрона, свежий шрам на щеке Карины, молчаливую усталость в глазах Лорика.

— Живы, — выдавил я наконец, и это прозвучало не как приветствие, а как констатация факта, как самое большое, на что я сейчас был способен. — Черт возьми, вы живы.

Хамрон сделал резкое движение, словно хотел броситься ко мне, но остался на месте, лишь его плечи дернулись.

— Добро пожаловать домой, капитан, — глухо проговорил Силар. Его бас, обычно раскатистый, сейчас был приглушенным и тяжелым.

Больше слов не было. Только это зияющее молчание, в котором висели имена тех, кого здесь не было. Я видел их во взглядах моих бойцов. Видел пустоту.

— Что случилось? — спросил я, и мой собственный голос показался мне чужим.

Силар перевел взгляд на Хамрона, потом на остальных. Они молча кивнули, давая ему говорить. Медведеобразный великан сделал глубокий вдох, будто готовясь к тяжелой ноше.

— Выйдем?

Я кивнул и мы вышли из казармы на плац.

— Зачистка Желтого Дракона, — начал он. — Это был единственный предлог, чтобы ввести войска в Амалис. Единственная открытая миссия такого масштаба. Одной роте она была не по зубам. Замкомдив бросил на нее весь третий полк Вейгарда. Нас прикрепили к ним особым приказом.

Он помолчал, собираясь с мыслями, его взгляд уставился куда-то в прошлое, за мою спину.

— Но поскольку опасность заведомо превышала назначенную награду за миссию… Бойцам объявили заранее. Сказали, что на эту миссию они идут по личной просьбе капитана Мариона. И что хотя зачистку будет вести весь полк, во все стычки, где можно обойтись малыми силами, будут бросать именно нас. На выручку должны были приходить только в случае критического положения.

Силар посмотрел на меня, и в его глазах читалось нечто, граничащее с гордостью и ужасом одновременно.

— И они согласились. Почти единогласно. Сказали, что ты вложил в них больше, чем кто-либо до тебя. Ресурсы, доверие… Веру. Они горели желанием это оправдать.

Карина тихо выдохнула, отвернулась, смахивая с ресниц невидимую пылинку.

— И когда мы прибыли в Руины… они это доказали, — голос Силара снова окреп, в нем зазвучала сталь. — Двести сорок человек против почти трех тысяч полка. А уничтожили мы больше половины всех странников в тех Руинах. Сражались сутками, почти без сна. Гнали себя, чтобы успеть к семнадцатому числу. К твоей дате.

Он замолчал, и это молчание стало невыносимым. Я уже знал, что будет дальше.

— Но такое усердие… такая ярость… она всегда имеет цену, — Силар опустил голову. — Потери были масштабными.

Хамрон резко поднял глаза на меня. В них стояла такая обнаженная, первобытная боль, что я едва не отступил.

— Брандт, — прошептал он, и имя прозвучало как стон. — Его просто… не стало. Щит не выдержал, а он… он даже не отступил на шаг. И Ларс… Черт возьми, Ларс, этот вечный нытик, в последний момент бросился на монстра, что зашел нам в тыл. Оттащил меня за шиворот, а сам… Сам остался.

Я закрыл глаза. Я видел их. Брандта, неподвижную скалу с двуручником. Ларса, вечно хмурого, с копьем наперевес.

— Нервид погиб в первый же день, — тихо, но четко добавил Лорик. Его голос был ровным, отчетливым, будто он зачитывал доклад. — Попытался спасти раненого новобранца из второго взвода. Погибли в итоге оба.

— А в предпоследний день… — Силар снова взял слово. — На нас вышла огромная стая. Неожиданно. Отрезала от основных сил. Гронд рванулся в самую гущу. Ярко, яростно… и безрассудно. Его просто смели. И Дорган остался прикрывать отход. Стоял насмерть. Я говорил ему, чтобы отступал, а он только посмотрел на меня и сказал: «Я не хочу жить дольше своего сына».

Слова Силара повисли в воздухе тяжелым, ядовитым туманом. Шестьдесят два. Шестьдесят два имени. Лица. Голоса. Теперь — пепел, развеянный в пустоте Неба.

Я чувствовал, как золотые нити Маски на моей груди, обычно лишь холодные проводники силы, словно накалились докрасна, прожигая кожу немым укором. Я нес за них ответственность. Даже не зная подробностей. Особенно не зная подробностей.

— Собрать роту, — прозвучал мой голос, и он был чужим, плоским, лишенным всякой интонации. — Здесь и сейчас. На плацу перед бараком. Полчаса. Я хочу видеть каждого, кто может стоять.

Силар, единственный, кто не дрогнул, молча кивнул — короткий, точный жест. Он развернулся и шагнул обратно в казарму, откуда вскоре послышался его голос, будящий уставших бойцов. Остальные последовали за ним, отбрасывая на меня полные тревоги и вопроса взгляды.

Я остался один посреди палубы, но одиночества не чувствовал. Со мной были они. Шестьдесят две тени.

Ровно через полчаса они выстроились. Сто сорок три человека. Две недели назад их было двести сорок. Помимо погибших было еще тридцать пять человек, получивших настолько тяжелые травмы, что их было приказано сразу вернуть на базу дивизии. И, к сожалению, с большой долей вероятности в дальнейшем в боевых действиях они участия принимать уже не смогут, будут переведены на штабную работу или демобилизованы.

Я медленно прошелся вдоль строя, и каждый шаг отдавался болью в висках. Бинты на головах, лубки на сломанных руках, костыли, подпирающие истощенные тела.

Лица — закопченные, исхудавшие, с ввалившимися глазами, в которых читалась не просто усталость, а та пустота, что наступает после слишком близкого знакомства с небытием. Но в