Невинная любовь - Бусе Кудун

Динчер продолжал спорить больше двадцати минут. Несмотря на закрытую дверь, его было хорошо слышно. По обрывкам фраз я поняла, что моя догадка верна: отец обвинял сына в том, что он, неблагодарный, отказывается от блестящего будущего в пользу музыки.

Голос Динчера внезапно стих, я поднялась со своего места и, нервничая, стала ждать, когда он выйдет из комнаты. Ручка двери медленно опустилась, Рекс с радостным лаем бросился к хозяину. Динчер вошел в гостиную в пижаме и со взъерошенными волосами, он ласково потрепал собаку по голове. Его печальные глаза встретились с моими, и он опустил взгляд, а затем подошел ко мне, крепко обнял и прижал к груди.

– Я рад, что ты пришла, – прошептал он. От его слабого голоса у меня защемило сердце. – Хорошо, что ты пришла, хорошо, что ты есть.

Я легонько похлопала его по спине, как это делали Мина и Эге каждый раз, когда мне было плохо. Это Динчеру, а не мне, нужно было сейчас спрятаться в чьих-то объятиях. Я взяла его за руку и усадила на диван. Динчер тут же расслабился, когда я обняла его за шею и притянула к себе. Одной рукой я продолжала поглаживать его по плечу, а другой – по волосам. Рекс сидел у наших ног и с любопытством смотрел на меня, я почесала ему мордашку. Динчер открыл глаза и посмотрел на своего пушистого друга, а затем поцеловал Рекса в макушку.

– Все в порядке, приятель, я в порядке. Все хорошо.

Но голос выдавал печаль Динчера.

– Ты, наверное, все слышала, – сказал он устало, не дожидаясь, пока я начну задавать вопросы.

Я покачала головой. Он выдохнул.

– Я знал, что так будет. От него не спрятаться. Может, мне стоит принять то, что для меня уготовано, а не гнаться за мечтой?

– Ты не можешь прожить жизнь в несчастье, чтобы угодить отцу. Ты должен бороться. Ты не сможешь навсегда избавиться от того Динчера, которого я видела на сцене.

Он стиснул зубы и медленно сглотнул, предпочитая утонуть в своих мыслях, но не делиться ими. Но я, как человек, переживающий то же, что и он, не могла этого допустить. Я крепко сжала его руки и заставила посмотреть на меня. Его глаза бегали.

– Если кто-то говорит, что занятие, которое тебе нравится, ни к чему тебя не приведет, это не значит, что нужно от всего отказываться. Да, они обязательно скажут: «Я же говорил», – если тебе не повезет, но, когда все сложится удачно, они забудут свои слова и поздравят тебя. Ты боишься, что они скажут: «Я же говорил»; «Ты неудачник»; «Ты бездарен»; «Ты разочаровал меня». Но что хуже – услышать это от них или от себя?

– Мне двадцать девять лет, Нисан, – с трудом выговорил он. – У моих сверстников стабильная карьера и жизнь в целом. Люди думают, что я сошел с ума, когда узнают, что я отказался от всего, что у меня было. Все, кто знает моего отца, говорят, что однажды он заберет все, что он когда-то дал мне, и я начну жалеть о своем выборе.

– А я говорю, что если ты не последуешь за своей мечтой сейчас, то пожалеешь об этом позже. Их слово против моего! Они отвернутся от тебя, когда ты столкнешься с неудачей, но я всегда буду рядом, несмотря ни на что.

В его глазах появились слезы.

– Все страхи живут здесь, – сказала я, положив руку на сердце, – все сожаления, смущение, отчаяние и тревога. Я знаю, как трудно двигаться вперед с этими страхами. Но, поверь, мы сможем преодолеть все, пока будем вот так крепко держать друг друга за руки. А если не сможем, то мы все равно будем вместе. Стоит ли бояться последствий?

Он покачал головой, чуть скривив дрожащие губы. Его глаза, полные печали, теперь сияли как солнце, пробивающееся сквозь темные тучи.

– Я знаю, что будет непросто, но пора что-то делать, – сказала я, и Динчер пристально посмотрел на меня.

– Что делать?

– Ты встретишься со своим отцом.

Его выражение лица сразу стало серьезным.

– Чтобы говорить с человеком, который никогда меня не слушает?

– На этот раз мама тебя поддержит.

Он нервно рассмеялся.

– Моя мама? – спросил он насмешливо. – Она никогда не сделает этого.

– Сделает, – решительно сказала я. – Ты заставишь ее сделать это. Ты не должен позволить ей уйти от ответственности, храня все в секрете. Никто лучше нее не объяснит ему, как замечательно заниматься музыкой. Какой родитель не хотел бы, чтобы его ребенок занимался любимым делом?

– Ей всегда нравилось, что я занимаюсь музыкой. Когда я сказал, что хочу поступить в консерваторию при университете, отец поддерживал меня, пока в доме не начались проблемы.

– Прошли годы, Динчер. Они должны понять, что это не простая прихоть. Тебе нужно набраться мужества и поговорить с ними. Хватит скрываться.

– Почему ты думаешь, что на этот раз они прислушаются? – спросил он, будто действительно хотел услышать ответ. – Я не вижу никакой разницы между тем, что происходит сейчас, и тем, что было много лет назад.

– Сейчас у тебя есть я.

Динчер крепко обхватил мою руку своей, и я поняла, что он доверяет мне. На мгновение задумавшись, он посмотрел вниз, а затем поднял голову и сказал:

– Я поговорю. Я поговорю с родителями.

Я улыбнулась и поцеловала его в щеку.

– Прямо сейчас? – спросила я, глядя ему в глаза.

– Прямо сейчас. С тобой.

– Со мной?

– Да, с тобой. Мы пойдем после того, как я приму душ.

– Я поддержу тебя всегда и при любых обстоятельствах, но не думаю, что сейчас подходящее время для того, чтобы знакомить меня со своей семьей.

– Сейчас – самое подходящее время.

– Динчер!

– Можешь начинать репетировать знакомство.

Динчер ушел в ванную, не дожидаясь моего ответа, а у меня задрожали ноги. Рекс склонял голову то влево, то вправо, с любопытством разглядывая меня. Должно быть, он слышал, как бешено колотится мое сердце.

– Я не могу лгать тебе, как твой хозяин, дорогой Рекс. Я не в порядке.

Он громко залаял.

– Я бы меньше нервничала, если бы просто собиралась познакомиться с его семьей, но теперь я окажусь в центре семейной драмы! Что я сделаю, если они решат, что мне не стоит вмешиваться в дела их сына? А если они захотят, чтобы я приняла чью-то сторону? Вдруг они попросят поддержать их и уговорить Динчера бросить музыку? А если я откажусь, то стану их врагом номер один. Наша встреча в любом случае закончится катастрофой.

Я вздохнула и откинулась на спинку дивана, Рекс продолжал смотреть на меня бессмысленным взглядом. Пока Динчер не вышел из ванной, я с закрытыми